Страница 11 из 23
Киру показалось, что он ослышался. – Мне этот можно взять??
– Бери! Чего ты так удивился? Ты же здесь чтобы защищать, а какой воин без меча? – Волк пожал плечами и усмехнулся, глядя, как мальчишка дрожащими руками потянул меч к себе.
Кир так и шел к себе в комнату, крепко прижав к груди меч в ножнах. А там, плотно закрыв дверь, вынул меч из ножен, и рассмотрел каждый его миллиметр. Ему всё нравилось, сдержанный блеск стали и простая рукоять без украшений, только сова, и темные ножны. Он с трудом оторвался от меча, когда Катерина из горницы позвала обедать. Кир так пока и не привык к скатерти-самобранке, к незнакомым блюдам. Но, всё было так вкусно, что он только помалкивал и ел.
– А почему ты именно этот меч выбрал? – вдруг спросил его Волк и Кир чуть не подавился.
– Не знаю. Он самый красивый. – Кир был готов услышать смех, но Волк серьезно кивнул головой и сказал Баюну:
– Взял совиный. Без раздумий.
– А что такое совиный меч? – удивилась Катерина.
– Он дается в руки только тем, кто умеет его разглядеть. Меч этот не совсем обычный. Говорят, что он показывает владельцу врага за спиной. – Баюн ел и объяснял одновременно, поэтому рассказ прерывался чавканьем. Волк морщился.
– Это любой меч может. Я вот тоже как-то увидел отражение стрелка в своем мече. – ревниво заявил Степан. Он-то сам выбрал меч без всяких сов, и его меч самому Степану очень нравился!
– В любом ты заметишь, если смотреть в него будешь, а в этом сова покажет, что надо оглянуться. Она задрожит, поэтому этот меч всегда брали голой рукой, чтобы почувствовать её сигнал. Никаких рукавиц! – возразил Степану Баюн. – И нечего морды корчить, как хочу так и говорю! – фыркнул он в сторону Волка. Подумаешь, не нравится ему, что я кушаю и беседую!
Киру его меч стал ещё больше нравиться! Вон как Степана перекосило! Сам бы мог выбрать такой, а не заметил! Кто заметил, тому и владеть! Он чуть дождался, пока обед закончится, ушел было к себе, но вспомнил, чем меч Степана кое в чём значительно превосходит его собственный и отправился к Волку. Долго крутился вокруг и спросил:
– Волк, а ты говорил, что Катька может кладенец сделать? Она же не оружейник. Как это возможно?
– Она сказочница, и может сделать то, что здесь никакому оружейнику не под силу. Её оружие это слова. И словами она может дать особенную силу мечу. Если она сама поймет, что и твоему мечу пора стать таким, она это сделает, а если такого момента не будет, не приставай к ней.
Кир покивал головой и подумал, что и с таким мечом он себя классно ощущает. Если не будет кладенца, и ладно, он свой совиный и на пять Степановых не променяет!
Катерина сидела на подоконнике и смотрела на большие снежинки, которые начали медленно и лениво падать с темного неба. В оконном стекле она увидела, как беззвучно открывается дверь и в комнату тихо проскальзывает Волк.
– Не помешал?
– Нет, конечно!
Волк уселся на пол и тоже принялся задумчиво смотреть на снег. – Забавно, что Кир взял этот меч.
– Почему?
– Это меч разведчика. Я не стал ему говорить и Баюн тоже. Мы-то его как раз для этого и взяли. И, похоже, не ошиблись. Он гораздо наблюдательнее Степана, хотя пока гораздо слабее. Но умеет помнить то, что видит, и делать выводы. Я вот только не знаю, сможет ли он перебороть то, чем занимался последние годы. Он умный, внимательный, но пока не понятно наш ли. Так что смотри на него открытыми глазами и спиной пока не поворачивайся. – Волк покосился на Катю, чтобы понять серьезно ли она у этому отнеслась.
Катерина молча кивнула. То, что Кир на многое был готов, только чтобы попасть в этот мир, было понятно, а вот можно ли на него по-настоящему полагаться, и на что он готов, чтобы быть с ними, это ещё только предстояло узнать.
– Думаю, что если ты не против, надо бы немного в Лукоморье задержаться, мне легче здесь их готовить, да и наблюдать за ними тоже.
– Хорошо. Давай так. – Катерина представила, как у них дома мальчишки занимаются с мечами, и аж головой затрясла, пытаясь прогнать эту картину! – По крайней мере, вреда от них тут меньше.
– Это точно, – усмехнулся Волк, который думал примерно о том же.
Но, как всегда, получилось совсем не так, как задумывалось. Уже утром Баюн тронул мягкой лапой Волка, и когда тот привычно мгновенно проснулся, сунул ему под нос серебряное блюдечко. Тот глянул, и мгновенно поднялась на загривке густая бурая шерсть.
Отряд наемников прочесывал Серогорье. И забавлялся! За ним оставалась просто выжженная пустыня. Никто их живущих там тварей не имел шансов уцелеть.
– Мерзавцы просто развлекаются! – Кот шипел и трясся от тихого бешенства. Он сам был хищник, и вполне успешно мог охотится, когда скатерти-самобранки поблизости не было. Но никто из нормальных животных, равно как и сказочных, никогда не развлекался убийством.
Волк оскалился глядя в красивое бледное лицо стрелка перебивавшего птичью стаю и равнодушно ухмыляющегося, когда очередная птица с жалобным криком падала вниз.
– Чем тварям мелочь эта могла помешать или понадобиться? – Кот смотрел с омерзением на гогочущих наемников, развлекающихся охотой на свиристелей, клестов и снегирей. Они с Волком так увлеклись придумыванием, что можно было бы сделать с этими мерзавцами, что пропустили появление Катерины.
– Ой, мамочки! Что это? Зачем они так? – слезы брызнули сразу. Катерина закусила губу, чтобы не зареветь в голос. Она знала, конечно, что люди разные бывают, но вот такое неприкрытое гадство сама видела первый раз.
– Кать, ты не плачь. Мы это быстренько прекратим. Не переживай! – заторопился Кот. – Ты и оглянуться не успеешь, а мы уже вернемся.
– Откуда это вы вернетесь? – Катерина слезы вытерла решительно, и нахмурилась. – Я с вами еду.
На дружный вой, рык, приказы и вопли она не обратила никакого внимания. – Так, это всё лирическое отступление, как говорит мой дед. Я или еду с вами, или лечу с вами, или еду впереди на Воронко. Выбирайте!
Волк и Баюн ошарашено переглядывались пока не услышали мелодичный нежный смешок Жаруси.
– А ведь с неё станется! Мальчики, не стоит и пытаться! Вы можете прорычать хоть до завтра, а потом встретить Катерину в Серогорье. – она глянула в блюдце и по её оперению побежали мощные струи огня от ярости.
– Так, не тут! Только не тут! У нас Дуб деревянный! – заторопился Баюн, распахивая окно и глядя как Жаруся стремительно вылетает и кружит над Дубом, чтобы немного успокоиться.
– Я тоже так сейчас вылечу! – пригрозила Катерина.
– Катенька, это очень опасно! – Баюн старался её отговорить.
– Да что ты говоришь? А кто мне пел только что, о том, что я и заметить вашего отсутствия не успею, да я поседею, пока вы там будете! – Катерина грозно посмотрела на обоих. – Ну?
–Ну что ну? Если ты дашь честное слово, что будешь сидеть в шапке-невидимке где-нибудь под кустом, и никуда не полезешь, то я так и быть, подумаю! – Волк крутил носом, стараясь придумать что-то ещё такое…Но не успел, в окно влетела Жаруся, и тут же заторопила их.
– Чего вы ждете? Пока всех птиц Серогорья перебьют? Катюша, милая фляги с живой и мертвой водой бери, невидимку не забудь и полетели! Успеем ещё этих бедолаг вернуть, я многих лично знаю! – она длинно вздохнула, глядя на окровавленные комки перьев на снегу. – Мы будем этими заниматься, а вы теми! – Жаруся хищно прищурилась в сторону идущего отряда наемников, который послушно показало блюдце.
– А мальчишки! Мы же не знаем, на сколько летим! Может, всё-таки Катюша с ними побудет?
– Нет уж! Я с вами, а как с мальчишками решите, ваше дело.
Дело решило наличие подарка Полоза. Решили взять и Степана и Кира, если даже надо будет задержаться в горах, Катя раскатает избушку, заодно и опробуют! Вылетели сразу после завтрака, всех подгоняло зрелище убитых птиц и зверей. Степан глянул и побледнел. Кир просто озлился. Он когда-то подстрелил из пневматики голубя, а потом его добрейшая бабушка страшно на него рассердилась и выхаживала бедолагу, пока тот не смог улететь. Глядя на доверчивую голубиную головку, в клюв которой которую бабушка вкладывала еду и вливала воду, Кир дал бабуле честное слово больше никогда по птицам и животным не стрелять! И слово держал свято! А тут столько просто так перебито!