Страница 4 из 9
Из любовного угара Нину вернул к жизни его голос:
– Малыш, а вам не надоело в тесноте жить с Натахой? Вы – уже две взрослые девахи на выданье. Грубо хохотнул Илья.
– Ильюша, мама копит мне на квартиру, все деньги заработанные откладывает. У нас дома есть тайник, о нем только я и Наташка знаем. Мама пообещала, каждой из нас по квартире на свадьбу купить, это вроде папа после смерти нам наследство оставил…
Нина нежно смотрела на своего идола и гладила по волосам.
– Понятно, малыш, ну а ты знаешь, где тайничок? Или может мамуля вам лапшу на уши вешает, надеется, что найдёте женихов побогаче и свалите на все четыре стороны, – Илья засмеялся вслух, а Нина даже не обратила внимание на оскорбление матери и на странный, неуместный вопрос.
– Нет, милый, не обманывает, я сама видела, как маман опять туда премию прятала свою и Наташкину....
Глава 6
Илья лениво зевнул и нехотя заметил:
– Не называй меня больше милым. Меня это раздражает, ты же знаешь.
– Но она тебя постоянно называет милым, даже по телефону! Плаксиво заметила Нина и надула пухлые губы.
Хороша, зараза, подумал Илья мельком, не то, что бесцветная и бесхребетная сестрица. Эх, не была бы ты малолеткой… Илья оценивающе погладил спину и заметил прекрасный плавный изгиб, результат занятий танцами с шести лет, грудь неразвита, но все ещё впереди, личико, практически, идеальное.
– Малыш, а поехали ко мне домой?
Нина жевала во рту язык, промычала что-то нечленораздельное, но ей хватило силы воли отрицательно мотнуть головой.
– Ну глупышка, не упрямься. Посидим немного, кино новое посмотрим «Гарри Поттер и узник Аскабана».
– «узник Азкабана» правильно через «з», машинально поправила Нина, но ни для неё, ни для него это не имело принципиального значения.
Охотник увидел, что жертва заглотила наживку и ему было наплевать на все согласные, неважно звонкие или глухие.
Жертва уже поняла, что поедет. Она знала это с самого начала, но здравый смысл, задушенный глупостью ещё пытался сопротивляться. Второй страстью, помимо Ильи, были книги и фильмы про Гарри Поттера. Нина ждала выхода каждой новой книги, как праздника, поэтому здравый смысл понял, что у него нет шансов, лёг и умер.
– А далеко ты живешь?
Они направлялись бодрым шагом к станции метро «Марьино». Нина попыталась взять любимого за руку, но тот сделал вид, что поправляет одежду.
Видно беспокоится о моей репутации -нашептала глупость мертвому здравому смыслу.
Когда Нина повторила свой вопрос, Илья ответил, что не далеко, на Римской, прямо по прямой веточке. Десять минуточек ходьбы.
После метро они шли не десять, а все сорок минут. Нина устала, так как после школы ничего не ела и не пила. Они подошли к старенькой, пятиэтажной хрущевке без кодового замка и парень, все ещё играя роль галантного кавалера, открыл входную дверь в подъезд.
Нине резко ударил в нос отчетливый запах аммиака, мочи человеческой и (или) кошачьей, но от того, что дверь в подъезд была предусмотрительно закрыта, хотя и не заперта, запах видимо здесь стоял круглогодично. Илья жил на пятом этаже и Нина прошла с ним четыре круга преисподней, с блевотиной, лежащим наркоманом, которого Илья просто переступил, а Нину практически перенёс через него. На пятом этаже, куда поднимался весь сигаретный дым, Нина поняла, что первый этаж с глотком свежего воздуха не такой уже и вонючий.
Они зашли в угловую квартиру с дверью, оббитой красным дермантином.
– Прошу в логово холостяка! Илья оптимистично включил свет и Нина сразу же увидела двух тараканов, которые скрылись где-то в направлении кухни.
Бедненькая однокомнатная хрущёвка была настолько тесной, что Нина уже из коридора увидела слева окно комнаты, а справа окно кухни. Посредине сего творения человеческого маразма под названием «жильё», горделиво стоял остров «туалетванная», который разделял конурку на поспать и пожрать. Обстановка была очень бедной из далеких пятидесятых годов: сервант на тонких ножках с прямоугольной дверцей посредине, которая становилась столиком непонятно для чего, а вверху два стекла которые разъезжались в сторону друг друга, и если надо было достать сервиз или документы, то пальцами хватал одно стекло и аккуратно «толкал» его в сторону его товарища. При этом весь сервиз гремел, стекла дребезжали, а на фарфоровом петушке, в который большинство мужчин прятали водку, чтоб жена не догадалась, крышечка грозилась разбиться. Два кресла на тонких ножках были продавлены до такой степени, что казалось, если ты в них сядешь, то тебе понадобится вся физическая форма, чтобы подняться обратно. А венцом меблировки была огромная тахта посреди зала, предусмотрительно накрытая чистой простыней. От простыни пахло свежестью и Нина поняла, что это единственная вещь, которая ей нравится в этом доме. Нина села прямо на простынь, но не потому, что ей хотелось любовных утех, а потому, что это было единственное приятное и чистое место в квартире.
Илья, очевидно не догадываясь об истинных намерениях Нины, заметно поморщился.
– Малыш, погоди, не торопись, а как же твой тюремщик?
Нина вздрогнула:
– Какой тюремщик, ми… , Ильюша?
– Ну Гарри Поттер.
– Да! Да!
Нина подскочила и захлопала в ладоши.
Какая же ты, тупая малолетка, с горечью и обидой подумал Илья, и добавил себе под нос:
– Правда, очень красивая…
– Что, Ильюша? Я не услышала, Нина сняла джинсовую курточку и повесила на спинку кресла.
Она была прекрасна в темной школьной юбочке и светлой рубашке, распущенные волосы красиво обрамляли лицо, брови широкие и густые добавляли ярким огромным глазам глубины и выразительности.
– И почему тебе не двадцать, – подумал Илья, а вслух добавил:
– Малыш, сейчас найду диск и принесу что-нибудь пожевать и выпить.
Нина была так счастлива, что забыла две самые важные вещи перед тем, как ехать в гости к малознакомому человеку. Но Илья был ближайшим другом последнее время, скажете вы, и будете правы.
Да, даже если бы Нина помнила два золотых правила поведения в незнакомой квартире: (1. Предупредить кого-угодно маму, сестру, подругу, соседку, но чтобы хоть одна живая душа знала с кем ты. 2. Назвать адрес прибывания.), то все равно бы не сделала этого. Она была слишком увлечена Ильей, приключением, предстоящей премьерой для неё, Нины Константиновны Зотовой будет показ фильма, который только вышел на экраны Европы и Америки.
В начале нулевых сотовые телефоны приобретали популярность в геометрической прогрессии. Поэтому в 2004 году даже у скромной семьи Зотовых были довольно крупные, но надежные Нокиа 3310. И если бы Нина не скакала морским конем по сомнительному «логову», а отправила матери или сестре смс с адресом, то многих страшных событий можно было избежать.
Если бы здравый смысл воскрес, он бы спросил у глупости, куда Илья пошёл искать диск, если вся телевизионная техника, состоящая из бедненького серебристого Funai и видеомагнитофона к нему была здесь, около ложа любви. Дисководом нигде и не пахло, но опустим.
Здравый смысл был мертв и задавать вопросы было некому.
Нина с ногами устроилась на чистой простыне, тахта измученно заскрипела. Девочка боялась вытянуть ноги обратно, подумав, что сломала раритет. Одной стороной тахта была прислонена к стене, на которой висел большой коричнево-бордовый ковёр, который доставал от двери комнаты до самого окна. Нина попыталась облокотиться на него, но прикоснувшись, потревожила такое облако пыли, что закашлялась.
Илья вернулся в зал в странных грязных шортах и с голым торсом. В таком наряде девятиклассница своего бога ещё не видела. Но все равно он был хорош. Первые впечатления от подъезда и хрущёвки прошли. Сидя на диване Нина с замиранием сердца следила, как Илья приближается к ней с подносом.
На подносе стояла бутылка открытого советского шампанского (хотя звука открываемой бутылки не было, но разве Нина обратила бы на это внимание?), два пузатых бокальчика из тёмного, цветного стекла, доверху наполненных игристым напитком, в тарелочке сиротливо лежали три четвертинки яблока с косточками, четвертую – жевал Илья.