Эра Зайца

Вампиретта укоротила и затупила свои клыки. Старалась не смотреть на нас. Зашипела в свой адрес, когда я её обнял, но потом немного расслабилась и успокоилась, прижалась ко мне и начала тихонько бормотать, что её надо строго наказать, чтобы неповадно было. Ну просто суперняшка.

Через пятнадцать минут мы слушали рассказ покусанных девиц о впечатлениях. Они помялись, и сказали, что, видимо, Ланочка их очень аккуратно кусала, и им даже в чём-то понравилось, этакое расслабляющее и успокаивающее кровопускание.

Лана сердито сказала, что не стоит это часто повторять, а то можно вместе подсесть на такие забавы… А слететь с катушек она не хочет. Потом Лана призналась, что энергии у неё прибавилось, хотя она брала совсем мало крови и энергии из жертв. Зато теперь обе подружки могут честно говорить, что они доноры вампиретты. И отмеченные поцелуями по самое не хочу. Да и она сама может хоть кому честно говорить, что она самый что ни на есть настоящий вампир. А если кому приспичит её сжечь, то им всё равно, доводилось ли ей пить кровь.

Закончив с сеансом вампиризма, Лана обернулась к дрожащей неофитке:

– Теперь с тобой надо разобраться.

Катя стремительно ушла на дерево наблюдать, а навстречу, с ловкостью, которой позавидовала бы любая обезьяна, слетел Бэримор, который сразу придержал свою даму сердца.

А Юля, похоже, и так находилась в постоянном благоговейном трепете перед Великим Магом, а после сеанса кровопускания дошла до полного отключения мозгов и полуобморочного состояния. Меня она тоже побаивалась. И Катя на неё произвела невероятное впечатление полётами с нанизанными на кинжалы жертвами. Варя пугала своими туманными пророчествами и умными словами. Волк само собой. Всклокоченный и чумазый Федя, не расстававшийся с вилами, наверно, ассоциировался у неё не с Посейдоном, а с чёртом, размещающим по котлам грешников. Даже своего Рыцаря она, похоже, воспринимала как заколдованного в зайца за грехи весёлой и ужасной Великой Колдуньей – струсил наверно где-то. И теперь за подвиги на почве спасения девиц ожидавшего реабилитации в прекрасного юношу…

Неофитка на негнущихся ножках двинулась к вампиретте, завороженно говоря, что готова и к поцелуям, и к донорству. Она даже попыталась снять штаны, но не могла расстегнуть пуговицу на джинсах. Варина одежда ей была мала, попа у дамы зайца была что надо. Очень формастая девушка. Высокая, сисястая и попастая, и с нормальной талией и довольно длинными ножками. После магического лечения и стирания косметики, очень даже симпатичная. Но пуговицу на штанах ей застегнула Катя, не жалующаяся на силу, молнию даже не пытались застегнуть. И выглядела Юля феерично с видимыми в почти круглую ширинку испачканными землёй розовыми трусиками. И в топорщившейся на сиськах рубашке.

Малышка пошутила, что в целовании поп главная опасность в том и заключается, что только начни, сразу очередь выстроится, вызвав смех старой гвардии и смущение и кучу извинений неофитки. Лане пришлось её успокаивать, и сразу перейти к делу. Вампиретта приказала Юле лечь на спину, бодро уселась на живот девицы, положила ей руки на виски. Потом деловито расстегнула рубашку затихшей девице, хихикнула и расположила правую ладошку под пышной левой сиськой. Пробормотала, вызвав улыбки отряда:

– Посмотрим на твою киску…

Инсталляция затихла на пару минут, потом колдунья начала говорить:

– Вижу родную магию, умение… зооморфизм. На поверхности, рядом. Сильную… Я раньше зооморфов не видела. Это как оборотни, но те скорее волки антропоморфы, а здесь в обратную сторону. Можно будет попробовать включить моей силой. И есть слабое умение Зова. Я, хоть и вампир, Зов изучала отдельно. Но Зов, видимо, Юля от отчаяния, пытаясь спастись, вытащила и применять начала. И есть радар, но, вроде, иной, чем у меня или Вари, ну да, как-то же видела Бэримора сквозь дверь. Остальные свойственные умения подальше, но тоже недалеко. Лекарь ты у нас, Юленька, есть умение исцелять раны, хотя не значит, что станешь магом-лекарем. И светлый маг. Вроде, не очень сильный. Скорее, между сильным и средним. То есть в Школы Магии таких берут, но могут и отчислить. И, если я правильно понимаю, ты полуэльфийка. Ты меня побаиваешься? Только честно.

– Немного. Но я всех боюсь. И не только вас. Но вы добрые. Спасли меня. Возьмите меня к себе… я готова что угодно делать… я на всё готова – Юля шмыгнула носиком.

Лана улыбнулась:

– Ну а куда тебя ещё девать? Да и полковник Бэримор за тебя готов ушами поручиться… Давай-ка попробуем твои сны материализовать, а то ты так своим зооморфизмом долбишь, что я сейчас на тебе подпрыгивать начну. Ну надо же, какая магическая сила в дурацкое умение. Но даже если вся сила в эту дурь, то сможешь мышек ловить, хорошая кошка в каждом замке нужна…

Ланочка бормотала и вдруг под ней пролетело даже не сияние, а просто светлая волна. И вампиретта с визгом вскочила с лежащей на спине пантеры. Впрочем, пантера не проявляла никакой агрессии и даже не сразу поняла, что с ней произошло. Принесли зеркало и объяснили. Пантера была правильная, могла говорить человеческим голосом. И Лана восхищенно прошептала то, что остальные в удивлении и не заметили сразу:

– Одежда! Она превращается с одеждой! И некоторыми предметами, надо полагать. И я вижу это колдовство! Но это не как у демонов огня, они одежду наколдовывают отдельным заклинанием, как фея-крёстная. А Юля таскает всё одним заклинанием. Сейчас я раза три активирую эту магию, а потом смогу Бэримора превратить в человека, потом, может, и сам сможет. Но сначала ненадолго. Пантера сейчас нестабильна, и скоро сама превратится обратно в человека. И это не образ, как мои горгульи, не развеивается… А, представляете, если научиться превращаться в неразвеиваемых монстров, да с одеждой и вещами!.. Только иллюзии напоминайте мне к человеческим образам самовызывающиеся привязывать, чтобы не менять потом.

Лана положила руки на голову пантере и превратила обратно в девицу. В одежде. Сделала так раза три. Превратила зайца в человека. На полсекунды. Поругалась. Ещё попревращала Юлю в пантеру и обратно. Совершенно ошалевшая девица пробовала и сама превращаться, но пока дальше пыхтения и извиваний дело не пошло. Но извиваться хорошо получилось – я посмотрел на восторженного Бэримора и сказал, что с такими извиваниями, она нам все пиры танцами украсит. Не выходило у неё сознательно вызывать даже сильное и основное умение. Лана сказала, что боится Юля, не верит, что может это сделать. Три девицы дружно потёрли попы и сказали, что знают универсальное средство, вызвав смех отряда и испуг Юли.

Через полчаса возни Лана с радостным писком превратила Бэримора в человека. Нормальный парень получился. Правда, голый. Обмотался пледом, радостно пожал мне руку и бросился обнимать девиц. Лана сказала, что судя по фону, полчаса продержится. Бэримор потащил ошарашенную Юлю в палатку со словами, что он же говорил, и всё так и есть, рыцари не обманывают.

Лана хихикнула, и устало уселась на траву, взяла у Феди шашлык и стакан молока. Но не тут-то было, к ней с ненавязчивым видом подошёл волк. Волшебница рассмеялась:

– Сейчас и тебя заколдую, или переколдую. Как ни странно наши превращения не дают сильный фон, не думаю, что доноситель проснулся… Но превращения зооморфов и прочих, как и гигантизм зайца, не сильно фонят. Да и я уже натренировалась их фон уменьшать. Хотя, если доноситель рядом был… Но днём мышку наш наблюдатель наверняка заметил бы… Оборотни, вон, превращаются, как… что? Как два пальца об асфальт? Да уж, велик и могуч язый русик… И откуда из меня это всё прёт?

Варя принесла книгу и показала профессорше найденные ею заклинания, имеющие отношение к превращениям оборотней. И они минут двадцать бубнили что-то, обсуждали и спорили. Лана проспорила пару шлепков, которые Варя торжественно ей и отвесила. Даже штаны спустила с профессорши. Все посмеялись над забавами девчонок. И вампиретта похихикала, но как то необычно, не весело… А Варвара назидательно сказала, что это торжество образованной девушки над неучем, вернее неучкой, и что в следующий раз глупую недоучку краснодипломница вообще выпорет. Неестественно развеселившаяся Ланочка, поглаживая орчанку по ладошке, попросила пророчество оракула на тему, кого из них порка ждёт. Варя зависла, потом покраснела и зло запыхтела.