Страница 8 из 54
Сквозь ресницы Глеб заметил, как вкусно и одобрительно облизнулся Большой Брат, наблюдая за манипуляциями Янни с огромными бутылками.
Через пять минут после приятного пробуждения капитана Глеба пассажиров их «Боинга» вздумали покормить еще раз. Из предложенного он выпил только кофе. Экран персонального телевизора показывал, что лететь их могучему аэроплану оставалось всего полтора часа. Параметры встречного ветра внушала оптимизм, температура воздуха в аэропорту прибытия тоже казалась вполне приятной. Вот только летел проклятый «Боинг», как казалось Глебу, преступно медленно.
Сидящая напротив него молодая толстуха начала менять носки. Ничуть не смущаясь белокожих соплеменников, она переоделась в чистое, а прежние части своего туалета небрежно спрятала в свою роскошную золотистую сумочку…
«Однако…»
Глеб Никитин достал блокнот.
Обратный адрес: 683017, Петропавловск-Камчатский, в/ч 9883-«Р». Ульянову Валерию.
Привет из бухты Авача!
Извини, что не писал. Своими рассказами ты разрушил все мои планы. Полетели к черту мечты о Дальнем Востоке. Трудно бросить Алексеича, трудно уйти с «Балтики». Начинать все с нулей. Забыть на несколько лет о «большой воде». Ведь это так, верно? И еще, мне надо сходить всего на один рейс в море. Оформлюсь прямо на службе. Пиши скорее, есть куча толковых идей.
Служу я на здоровенном (123 м) пограничном корабле. Служба — во!
Третий месяц не получаю писем. «Балтика» должна была идти в ПНР. Алексеич теперь работает инженером на судоремонтном заводе. «Новелла» стоит брошенная в яхт-клубе.
Ну, вот и все. Очень жду письма. Пиши обо всем. Очень тоскую по живому ветру.
До свидания.
17.07.90 г. Валерий Борисович
Лица весь рейс приветливых и милых стюардесс самым волшебным образом стали злыми и неприятными, когда перед посадкой они принялись собирать у пассажиров одноразовые дешевенькие наушники и стеклянные стаканы.
Англичанин Янни, имея на тот момент совершенно непроницаемую физиономию, начал складывать в рюкзачки, в свой и в Машкин, разбросанные по креслам и столикам ее платочки, книжки и фломастеры. Так же привычно легкомысленно он отправил внутрь своей сумки два наушника и пару фирменных стаканов. Никакого внимания на бдительную стюардессу, которая несколько раз пробегала мимо, тупо и жадно заглядывая ему под ноги и даже за спину, он так и не обратил.
АНТИГУА.
День первый
Огромный и тяжелый «Боинг», по ленивым прикидкам Глеба, при посадке должен был обязательно пересечь маленький остров по диагонали и вынужденно остановиться где-нибудь в океанском прибое. Но обошлось. Приземлились буднично и спокойно, как в каком-нибудь Пулково.
Жара обволокла его прямо на трапе. Глеб прищурился.
«Пальмы есть, солнце на месте. И все-таки…»
Он по привычке готовился ощутить пряный аромат, обычно встречавший его в тропических странах, но здесь почему-то не было никаких тяжелых карамельных запахов, только широкие волны теплого океанского ветра накатывали из-за ближних холмов.
Темнокожая таможенница улыбнулась.
— Надолго на Антигуа?
Медленно вертелись лопасти вентиляторов под потолком зала прилета. На улице, у скромного выхода из здания аэропорта скопилось в ожидании работы множество микроавтобусов и неряшливых грузовичков. Белые номера суетливых таксомоторов были заверены государственным гербом и лозунгом «Land of Sea and Sun». Привет, земля моря и солнца!
Капитана Глеба никто не встретил.
Наталья Павловна сработала на «отлично». Тропический отель был маленьким, невысоким, с дороги он был заметен только по скромной вывеске, но внутри оказался чудо как хорош! Двухэтажное здание и несколько отдельных коттеджей располагались в живописной пальмовой рощице на самом берегу океана.
Пока две пожилые служивые негритянки занимались его вещами, Глеб мельком просмотрел цветные фотографии на стенах и взял со столика с рекламными буклетами карту Антигуа.
В холле он был пока один.
Особо удивляться тому, что его не встречали, Глеб Никитин не стал.
Для решительных самостоятельных действий он располагал неплохим арсеналом. Во-первых, у него был с собой электронный адрес Валерки, с которого кем-то и был послан таинственный сигнал о помощи. Во-вторых, имелся номер местного телефона, который ему дал Валерка прошлым летом. И вдобавок ко всему он же точно знал, что яхта, на которой живет, вернее, до последних событий проживал его непутевый друг, желтая. Тримаран «Зенит». Стоит она, вроде бы, в гавани, где базируется яхта Билла Гейтса. Валерка так говорил, смешно клялся и фотографию ему тогда показывал… Может, трепался?
Негусто.
— Вы будете платить наличными или по карточке?
Худенькая юная негритяночка вопросительно посмотрела на Глеба и мило скривила губки, приложив к ним белую пластмассовую авторучку.
— Вот, — капитан Глеб протянул ей карточку. — Интернет у вас в отеле есть?
Мишель, а именно так значилось на визитке администратора, кивнула и легко указала ему пальчиком на компьютер в дальнем углу холла.
Мимо Глеба несколько раз проплыли к выходу и обратно две толстые чернокожие мэмми с метелками в руках. Белые воротнички, белые манжеты коротких рукавов и белые переднички на их голубых халатиках побуждали обнаруживать где-то рядом и обязательного в таких случаях дядюшку Тома.
Именно поэтому Глеб и не удивился, когда заметил пожилого негра, скучавшего в полудреме у магнитофона, тихо включенного на барной стойке.
«Точно, хижина есть, дядюшка в наличии…»
— Мишель, я ищу на Антигуа своего друга. У него желтая лодка. Небольшая.
— В какой гавани она стоит?
— Не знаю.
Темнокожая девчушка еще раз задумчиво скривила прелестные губки.
«Она же прекрасно знает, что это ей очень идет!»
— Наш отель на севере острова, а основные яхтенные стоянки на юге — Фалмоут-Харбор, Инглиш-Харбор, Карлиш-Бэй, Джолли-Харбор. Может, он там? Здесь, в северной гавани, такой лодки точно нет.
После оформления необходимых бумаг Мишель сама проводила Глеба в его бунгало.
Все стеклянные двери отеля были распахнуты, ветерок шевелил легкие занавески на окнах небольшого обеденного зала, который они пересекли перед тем, как выйти на лужайку. Выложенные колотым красным камнем многочисленные прямые тропинки вели от административного здания к бассейну и между пальм к скромным домикам на берегу океана.
Текст на табличке, прикрепленной снаружи к двери его жилища, предупреждал и просил одновременно: «Пожалуйста, не убирайте этот камень! Он не дает двери закрываться и хлопать во время сильного ветра». Надпись на другой бумажной полоске, приклеенной скотчем к внушительному вулканическому булыжнику, который валялся внизу около двери, подтверждала: «Это тот самый камень».
Кондиционер работал исправно. Большую внутреннюю стену бунгало украшали почему-то сразу две одинаковые картины с белыми каменными домиками и унылыми парусными лодками. И домиков было два, и черепичных крыш тоже. Дряхлых нарисованных парусов тоже два… Роскошная двуспальная кровать с балдахином предполагала для отдельных, особо развратных постояльцев отеля различные варианты туземных страстей. Глеб хмыкнул, отметив про себя, что на больших окнах комнаты напрочь отсутствовали шторы, а горизонтальные жалюзи прикрывали только верхнюю часть каждого оконного проема.
«Оч-чень неуютно для личной жизни…»
Решетки на небольших окошках дальних комнат — ванной и гардеробной — были, наоборот, к месту. Глеб Никитин одобрил их наличие.
На грубом деревянном столе стояла стеклянная ваза с живыми цветами. Под потолком, неловко привязанный, покачивался трехлопастный колониальный пропеллер.
«Реквизит…»
Душ был горячим, стремительным и прекрасным. Транзитная одежда полетела в угол, когда Глеб принялся облачаться в короткую синюю рубашку из китайской крапивы и поправлять карманы любимых белых шорт.