Страница 37 из 54
— Я сейчас иду к Робу. Хочешь, пойдем со мной? Он будет рад угостить печеньем Машку…
Прелестница блеснула в сторону Глеба из-под панамы лукавым глазом, а папа Янни почти бросился ему на шею.
— Конечно же, идем!
Все получилось, как Глеб Никитин и предполагал. Обменявшись взглядами с королем, они по обоюдному молчаливому согласию отставили пока в сторону свои серьезные разговоры. Роб с удовольствием принялся баловать счастливую Машку.
Английский папаша со священным трепетом и в полнейшем молчании ходил по комнатам и рассматривал королевские картины.
Глеб украдкой посмотрел на Роба. Старик за день очень устал, это Глеб увидел сразу же, как только перед ними открылась дверь дома.
— Скажите, сэр, это случайно не вы автор комических рисунков в «Таймс»? Кажется, в еженедельной колонке Джона Невилла?
Хорошая похвала и монарху приятна. Роб расцвел.
— Да, меня просили комментировать материалы Джона. А что, вам понравились мои рисунки?
Будучи примерным подданным, Янни поклонился и этому королю.
— Моя жена и я — мы в восторге!
— Видели бы вы мои комиксы в американских журналах в шестидесятые годы!
Сгоряча Янни чуть было не согласился, что с младых ногтей знаком со всем творчеством короля Роба.
Они вдвоем переходили от одной картины к другой, обсуждали перспективу, нюансы зеленого цвета, вопросы сохранения нежных акварелей в условиях тропического климата…
Глеб рассеянно смотрел через окно в сад. На веранде почти русская Машка украдкой баловалась с Алискиным. Очевидно, собачке нравились спокойный голос девочки и ее несуетливые движения.
Терпеливо объясняя непонятливому собеседнику правила игры, Машка увлеченно двигала по крупной плитке блестящего пола три половинки кокосового ореха.
— Не подглядывай! Ну пожалуйста!
Незаметно для Алискина она старалась прятать куски прессованного тростникового сахара под одну из ореховых скорлуп.
— А теперь отгадывай! Положи лапку туда, где сахар! Лапку, лапку давай, не кусай угощение сразу! Покажи мне, где спрятан кусочек…. Ну вот, опять ты отгадал! Это нечестно!
Алискин тоже огорчался, что у него никак не получается быстро достать и скушать угаданный сахар. Он пытался поддевать нужную скорлупу и лапой, и мокрой от слюны мордой, и даже ложился рядом с ней на пол в надежде, что сможет своим взволнованным дыханием перевернуть укрытие своего лакомства. Но получалось только скользить когтями и клыками по звонким керамическим плитам.
«Да, пес, я тебя понимаю… Просто, но невозможно!»
С притворным огорчением девочка вынимала из-под кокосового укрытия очередной коричневый кусочек и протягивала его на ладони собаке.
Приложив палец к губам, Глеб знаками позвал Роба и Янни к себе. Показал им пальцем на Машку.
— Ну как?
— Он всегда отгадывает!
Почти английская маленькая леди очаровательно изобразила обиду. Папа Янни поспешил ей на выручку.
— Кто правильно ищет, тот всегда находит, даже если спрятано неправильно. Как этот сахар в скорлупе.
В голове Глеба внезапно вспыхнуло.
— Роб! Смотри! На что это похоже?!
Он кричал с таким торжеством, что старенький король даже растерялся.
— На что? Кто на что похож?
Не переставая орать, Глеб протягивал руку к кокосовым половинкам и кускам сахара, вокруг которых суетился Алискин.
— Вот! Это, по-твоему, что?!
Он приподнял одну скорлупу и гулко шлепнул ее на пол.
— А это что?
Глеб снова сунул кусок сахара под лохматый коричневый куполок.
— Это же все так просто! Но достать оттуда пока ничего невозможно! Башни! Мельницы! Понимаешь, старые, заброшенные сахарные мельницы! Именно там и прячут Валерку!
Король Роб как-то неловко опустился в кресло.
— Действительно, в развалинах никто его и не искал…
«В бой!»
Глеб ликовал. Желание действовать переполняло его, но…
Сначала нужно было отыскать достойную причину и вежливо выпроводить из штабной резиденции славное англо-русское семейство.
— Слушай, Янни, ты не обращай на нас особого внимания! Просто мы с Робом любим отгадывать на спор сложные загадки. Сегодня я первый отгадал, поэтому так и радовался.
— А в чем заключается ваше пари?
«Конечно, лгать нехорошо…»
— Мы играем на приседания.
Глеб взглянул на усталого короля в кресле и понял, что переборщил.
— И еще на кукареканье. Кто из нас проиграл, тот лезет под стол и кукарекает. Хочешь, прямо сейчас Роб будет здесь кукарекать громко, по-настоящему?
— Нет! Что ты! Потом… Я не хочу. Нет.
Янни засмущался.
— Когда ты успел с королем чего-то полюбить?
— Он очень скучает в последнее время, а я с детства был такой затейник… Вы уже уходите? Я вас провожу, не беспокойся. Завтра встретимся, ладно? Давай, где-нибудь после обеда, а? Ма-ашка! Пока! До завтра! Все, все, детишкам пора спать! Спят уже усталые игрушки, книжки спят…
— Приятно было встретиться! — Капитан Глеб закончил тарахтеть, широко улыбнулся, торопливо помахал через забор чрезвычайно озадаченному Янни и бегом возвратился в дом.
— Едем!?
Король Роб отрицательно покачал головой.
— Остынь.
— Что такое, думаешь, я не прав?
— Но это же невозможно! В такую жару там ни один нормальный человек полдня даже не выдержит! На этих раскаленных камнях!
— Нормальный. Это не про Валерку…
— Тогда успокойся, ты здорово придумал. Это может быть спасительной правдой. Завтра мы подробно осмотрим все башни.
— Но почему? Ведь может быть поздно!
— Поздно уже сейчас. Не горячись, Глеб, я тебя прекрасно понимаю…. Чтобы не испортить твою классную идею, нам нужен подробный план. Поэтому предлагаю…
Король прошаркал в свою спальню, погремел там дверцами застекленных шкафов и вынес в гостиную большой бумажный рулон.
— Это точная карта нашего острова. Но спешить все-таки не будем. Ты мне сегодня не помощник, — король жестом успокоил ринувшегося было протестовать Глеба. — Поэтому я отправляю тебя как следует выспаться. Да, да, завтра будет много работы, и мне нужен сильный, очень сильный человек рядом. Я же сейчас вспомню расположение всех оставшихся сахарных мельниц, нанесу их на карту и составлю наш завтрашний маршрут. Все нужно сделать тщательно и, как ты сам понимаешь, быстро. Все, убирайся… Спят утомленные книжки и что еще там у тебя спит?
Уже не обращая никакого внимания на капитана Глеба, король Роб начал разворачивать рулон и пристраивать карту на обеденном столе.
— Да, еще… Я просил Джой съездить по моим делам в северную гавань. Думаю, она вернется поздно. Не беспокой ее сегодня, пожалуйста… И сам по этому поводу не беспокойся. Отдыхай.
Последние косые лучи солнца освещали крутую дорогу. Не особенно торопясь, Глеб Никитин пешком поднимался по серому асфальту к себе на холм. Ясно было, что сегодня он вряд ли быстро уснет. Нужно было обязательно отвлечься.
…Электрические столбы казались ему сделанными прямо на месте, из взрослых пальм, которым, согласно технике безопасности, просто обрубили роскошные верхушки. Юные же пальмочки, росшие поодаль, своей кудрявой листвой на сочно-зеленых стволах очень походили на российские городские топольки.
Глеб шел, считая и разглядывая маленьких белых хохлатых цапель на проволочном заборе, их желтые клювики и розовые лапки; несколько раз передразнил, мемекая, тощую козу в сухом придорожном овраге; сорвал с куста крупный белый цветок, потом повертел его в руках, не решаясь выбросить…
Его тень встала перед ним, рельефно упав на крутой асфальт поворота. Капитан Глеб посчитал возможным немного поэкспериментировать с личной тропической тенью. Сначала, подбоченясь, он изобразил из себя родную букву «Ф», затем полюбовался, как выглядят по отдельности в свете солнечных лучей его бицепсы. Это ему тоже понравилось. Потом как-то само собой правая рука поднялась, растопырились пальцы. Получился замечательный сеятель, совсем как на очень известном классическом агитплакате.