Страница 15 из 54
— Послушай, Роб, а давай махнем в Питер вместе! Варвару я тебе обязательно отыщу, а ты с ней поговоришь, посмотришь на нее, как в те времена. Ну как?
Король молчал, не поднимая седой головы.
— Много лет прошло. Пусть она меня только услышит.
На маленькой, не очень ровной черно-белой фотографии, которую Роб не выпускал из дрожащей руки, Глеб мельком увидел лицо молодой женщины с упрямым взглядом и светлой короткой стрижкой…
— Роб, а у тебя есть утюг?
Из-за шума воды и звяканья посуды из кухни донеслось невнятное ворчание.
— Под диваном посмотри, там, где большой фотоаппарат…
Первый раз в жизни капитан Глеб Никитин просил утюг у короля! Это было необычно и сладостно тревожно. Хотелось упасть в ноги и благодарить, благодарить, но Глеб опять сдержался.
— Послушай, Роб, а ты на мотоцикле уже не катаешься?
— В прошлом году я голову себе разбил в гавани около музея, — хозяин вышел в комнату, вытирая руки небольшим полотенцем. — С тех пор езжу только на машине. Боюсь заснуть за рулем.
Они вместе понимающе рассмеялись.
Глеб гладил свои одежды, а король сидел на подоконнике и стряхивал пепел на ближний уличный кактус.
— …Вот и наступили времена, когда для сахарной промышленности стал не нужен сильный ветер нашего острова. Раньше одна мельница до тридцати тонн тростника за день перемалывала, и с каждой в неделю вывозили пять-семь тонн сахарного сиропа, ром делали из него, патоку. А потом на континенте, да и на Ямайке тоже, поставили большие паровые машины, и наши ветряки стали ненужными. Сахарный тростник на Антигуа выращивать стало невыгодно. Сейчас в сельском хозяйстве здесь только бананы, ананасы, да еще местные ребята немного рыбы ловят на рифах. Туристы большие деньги с собой привозят…
— Ну, вот и все, готово.
Капитан Глеб Никитин встряхнул и придирчиво осмотрел свои замечательно выглаженные брюки.
Первой приехала Марисоль.
Она на бегу чмокнула в щеку короля Роба, пощекотала за ухом собачку и приветственно протянула руку Глебу.
— Я привезла с собой блокнот. Теперь буду все подробно записывать. Вы тут без меня еще ничего важного не обсуждали?
— Не беспокойся, мы с Робом вспоминали только старые добрые времена. Все неприятности последних дней берегли для тебя.
Девушка прошлась по комнате, тронула струны гитары, обернулась.
— Глеб, а как ты думаешь, Валера еще жив?
— А я похож на человека, который прилетел на похороны своего друга?
Марисоль признательно улыбнулась.
— Вы ведь с Робом уже подружились, правда ведь? Он же не кричал на тебя и не выгонял на улицу посреди ночи?
— Наш король так скверно воспитан?
— Нет, что ты! Просто он очень вспыльчивый, и если кто ему не понравится, ну, нагрубит ему, например, или оскорбит кого-нибудь из его знакомых, Роб может вызвать того человека на дуэль или даже сильно накричать!
— Это у них наследственное или как? Он что, с самого детства король?
— А Роб разве ничего не говорил тебе о себе?
— Я не спрашивал.
— Про короля Роба можно толстые книги писать. Он родился в Канаде, много путешествовал, добывал золото на севере, учился на художника, где-то в Испании даже работал вместе с Пикассо в каком-то старинном за́мке. Сейчас его рисунки и статьи публикуют в американских и европейских журналах.
— А его семья где? У Роба есть дети?
— Все его родные далеко, не с ним… Жена и взрослые сыновья — во Франции, младшая дочь Роба, известная кантри-певица, живет в Канаде. Да вот, смотри, это же их фотографии! И он сам с ними, какой молодой, красивый!
Глеб еще раз внимательно наклонился над грустными снимками, старательно сохранявшими за стеклом далекое семейное счастье.
— А как его угораздило стать королем?
— Не знаю точно, это какие-то запутанные правила, сложные… Вроде бы, когда умирает прежний, королем Гаронды становится поэт, писатель или художник, которого наш генерал-губернатор считает достойным, чтобы представить английской королеве. Роб очень хороший художник, вот его и сделали за это королем.
— Вот твой чай, девочка, а вот и свежие сливки. Угощайся.
Король хорошо выспался и был добр ко всем без исключения.
— А мне, пожалуйста, дайте небольшую медаль за храбрость!
Никто из них не заметил, как на террасу легко поднялась Джой. Тонкое розовое платье прозрачно светилось на солнце, волосы маленькой женщины были свободно распущены.
Мгновенно отметив золотистый браслет на изящной щиколотке и колечко на миниатюрном пальце ноги, Глеб Никитин кое в чем было засомневался, но так же быстро взял себя в руки.
«Первым делом, первым делом самолеты…»
— Ты предотвратила взрыв очередного газового баллона? Или выписала Фриде направление в экипаж яхты, навсегда уходящей в Антарктиду?!
После слов Глеба король закашлялся особо сильно, но глаза его при этом довольно смеялись.
— И ни то, ни другое. Я нашла парня, который утверждает, что два дня назад видел Валери́ на Сан-Мартине, вот!
— Он живой! Где этот парень?
Марисоль вскочила, чуть не опрокинув на собачку горячий чай.
— Не спеши, пожалуйста, не нервничай. Сегодня этот англичанин уже улетел по делам на Барбуду, а завтра он обязательно будет на вечеринке на берегу. Мы там его обо всем подробно и расспросим. Глеб, ты едешь с нами завтра на вечеринку?
— Награждаю. Достойна.
Капитан Глеб подошел к замершей на мгновенье Джой и поцеловал ее руку.
«Совсем не похожий на других». Так она решила для себя еще во время их первой встречи. Вчера в офисе она увидела перед собой сильного, решительного человека, глаза которого то смеялись, то обжигали холодом. Он не был местным и не был обычным транзитным яхтсменом. Джой привыкла к тому, что все посетители ее агентства приходили и по делам, и в гости в застиранных майках и разнообразных несвежих шортах — так, как им было удобно. Мужчина же, который держал ее руку в своих руках, сегодня был еще больше не похож на других.
На утреннюю встречу с единомышленниками капитан Глеб Никитин вышел в светлых выглаженных брюках. Коричневый кожаный ремень был в тон легким бежевым мокасинам, свободно расстегнутая рубашка открывала его чуть хваченную загаром вчерашнего дня грудь.
— А почему ты так одет?
Смущение Глеба было велико и очень искренне.
— Понимаешь, я думаю, что у меня не очень красивые ноги.
Джой озадаченно вскинула ресницы.
— Правда?
И только после того, как поймала лукавый взгляд Глеба, облегченно расхохоталась.
— Ну правда же, Глеб, почему ты в брюках?
— Так я считаю правильным. И мероприятие серьезное, и мнение дамы, с которой я сейчас внимательно разговариваю, мне небезразлично. Элегантный гражданин моего возраста должен следить за своим внешним видом.
— Глеб, у тебя интересное произношение. Ты долго жил в Южной Африке?
— Ну, может быть, день, два, не более…
Звонко залаяла королевская собачка.
— Я встречу Фриду. Они почему-то не дружат с моим песиком.
Роб неторопливо пошагал по дорожке к воротам.
— Вариантов у нас немного. Мы не должны отказываться верить даже в то, что наш Валерка действительно мог в тот вечер что-то сделать с Катей. Случайно, конечно… Например, толкнул ее сгоряча или ударил, не рассчитав своих сил. Вполне вероятно, что он сам мог при этом очень сильно испугаться, а сейчас где-то прячется, не зная, что делать и как исправлять ситуацию…. Это первый вариант. В этом случае мы должны каким-то образом дать знать ему о наших поисках и встретиться с ним. После будем решать, что делать дальше, как помогать ему при таком раскладе…
— Второй вариант, — капитан Глеб обвел собравшихся серьезным и внимательным взглядом. — С ним самим что-то произошло. Это, конечно, гораздо хуже. Самое главное тогда — быстрее Валере помочь. И ни в коем случае ничего не испортить нашими действиями.