Страница 14 из 57
Велена же, переведя дух, хладнокровно выдвинулась вперёд, закидывая на плечо клинок, готовая в любой момент пустить его в ход.
— Приветствую, господа, вам чего-то надобно? — тихим, но четким, едва не до нутра продирающим голосом вопросила она. Делая знак Марье держаться за её спиной начеку.
Господа оказались даже немного вежливыми. Один, постарше, со шрамом на лбу, приподнял шляпу и слегка склонил голову.
— И вам доброго дня. Слышали мы, тут ведьма проживает… с удачей, — начал он, точно так же отодвинув младшего за спину. Выглядело это картинно.
Присмотревшись, Марья начала догадываться, что это пара братьев. Больно уж похожи и одинаковым темноватым цветом волос, и фигурами, и какими-то несколько угловатыми чертами лица… Как будто кто-то взял деревяшку и по-быстрому ее обтесал, придавая той человеческие черты. И даже одеты неплохо, будучи больше похожими на купцов с оружием, чем на воинов.
— Нету удачи, всю корове отдала, — пробурчала Марья, мечтая побыстрее добраться до печки и хоть что-то приготовить. Желудок согласно забурчал, и она, чуть скривившись, хлопнула ладонью по животу.
Младшенький при этих словах гневно запыхтел, но хватило одного только жеста от старшего, чтобы он послушно примолк. Велена же, хмыкнув, кивнула Марье на калитку. В знак, мол, ты открывай иди вперед, а я за молодчиками пригляжу. От воинов не укрылась и нарочитая ленность движений, с которыми она перехватила меч двумя руками.
Ведьма послушно вошла во двор и дождалась Велену. А стоило фее очутиться за забором, как калитка сразу же оказалась крепко запертой. И вьюнок на ней выглядел так, будто она никогда и не открывалась.
— Не знаю, как ты, а я дико хочу жрать, — заявила Марья и резво зашагала к дому. Побежавший за нею Тишка был полностью солидарен с хозяйкой.
Велена, впрочем, тоже была с ним абсолютно согласна.
— Я пойду соберу вечерние яйца по курятнику, сколотим омлетика на молоке, да? — подала она лёгкую идею.
— Хорошо бы… А у меня там салат был… Если его не сожрал кое-кто.
Марья заодно пошла доить козу, раздумывая, что бы сготовить такого быстро, вкусно и желательно не напрягаясь. В этот раз Машка даже выделывалась меньше, видимо, устала и истосковалась. Зато Люська просто лезла на руки.
— Ничего, скоро дорастешь — и тебя доить будем… — обнадежила ее ведьма, быстро спасая ведро с молоком от копыт Машки.
Велена же вернулась с маленьким ведерком свежих коричневатых и крапчатых яиц. Сегодня курочки прям непривычно расстарались.
— Знаешь, а ведь тебя в деревне по-своему любят. Не многие ведьмы могут этим похвастаться!
— Любят? — Марья удивлённо приподняла бровь и взялась разжигать печь. — Можно и так сказать… Любят тогда, когда нужна…
Ведьма быстро разбила яйца в миску, смешала со свежим молоком и добавила пучок зелени для вкуса. А после влила все это на сковороду и сунула в печь. На запах свежего молока припёрся Тишка и, получив свою порцию, с гордым видом взялся лакать.
— Марь, сколько раз к тебе на улице бросались какие-либо идиоты? Деревенские, а не эти, — тихо вопросила фея и грустно покачнула головой. — Впрочем, брось, — девушка потянулась на месте. Волкодлак культурно пристроился к свободной плошке молока. — А я вдруг подумала о том, что окраска Люськи самое оно, чтобы сделать из её шерсти шарф или носки. Цвет получится неповторимый.
— Вполне можно, — согласилась ведьма, переворачивая яичницу, чтобы не подгорела. — А деревенские… я честно удивлена… они должны бы первыми за удачей погнаться, им ближе всего ко мне добраться… не знаю, как-то это неправильно все…
Ход мыслей Марьи нарушил уже знакомый стук в ворота. Похоже, тем самым братцам надоело прохлаждаться под жарким солнышком и они решили ускорить процесс.
— Госпожа ведьма, поговорить надобно бы. Да и закон гостеприимства не стоит нарушать. Гостей принимать надо! — вещал старший. Скорей всего, ему нужнее было.
— А не пойти бы вам с вашим законом гостеприимства?! — зло рявкнула Велена, обиженная из-за вмешательства в трапезу, а потом, не выдержав, надумала мужской разум похлипче и, сконцентрировавшись тщательнее… без особого труда приказала тому, что помладше, кинуться целоваться к ближайшем мужику. За оградой заскрипело.
А фея оскалилась. Магией это не было.
Марья была б и рада закрыть окно, чтоб не слышать этих придурков, так тогда в доме можно будет свариться… Достав яичницу, она разложила ее по тарелкам и вручила фее ложку. А сама бодренько шмякнулась за стол и взялась есть с невиданным аппетитом. Уж после таких-то приключений…
Забор чуть пошатнулся. Ведьма зло буркнула: «Чтоб вам пусто было», и вьюнок пнул под зад ближайшего застрявшего брата. Послышалась громкая перебранка.
— Сломаете забор — будете новый ставить! Целиком! — рявкнула в окно Марья. Дожилась, уже эти оглоеды забор выламывают… Зыркнув на странно пырхающую Велену, ведьма спросила: — Это твои шуточки? Или они там сами ломятся?
— Прости, я заставила того, что послабее, показать все свои глубокие чувства к одному из них, — зафыркала Велена, тем не менее радостно нарезая себе омлет и смакуя его нежную текстуру. — Прости, они меня разозлили.
— Да уж… Закон гостеприимства все вертят, как им удобно, — усмехнулась Марья. — Вообще, этот закон пошел из суровых земель, где без посторонней помощи путник или путники просто не выживут. Началось все на далеком севере, поскольку там лютые морозы и выгнать человека из дому или не впустить в дом означало страшную смерть для него… Еще, говорят, нечто подобное действует на юге, но чего точно не знаю, того брехать не буду… — ведьма дожевала свою порцию и блаженно зажмурилась. — А этим-то ничего не грозит, кроме смерти их гордости. Они сыты, одеты по погоде, вооружены и имеют фляги с водой.
— Да даже если и нет, у них есть деньги, они могут купить у деревенских все, что им нужно, — кивнула Велена, прикладываясь к стакану молока. — А если они скупердяи, легко же можно пойти в лес, там ручьев и рыбы в лесных озерах завались! — продолжила она. — А то, что они смеют так лезть к тебе — это уже преступная наглость.
— И самое печальное, что ничем их не проймешь. Вот если бы мне нужна была удача, фиг бы кто так рвался ее принести, — пробубнила Марья, и себе наливая молока. Нет, ну в самом деле, что за наглость?
Тем временем товарищи, желающие гостеприимства, закончили свою перебранку и, скорее всего, удалились, поскольку больше никто забор не ломал и двери не выбивал. На том и поладили.
Доев и перемыв на пару с Веленой горку посуды, ведьма взялась печь хлеб, а когда оставила тесто всходить, то занялась настоявшейся за сутки мазью и принялась пересыпать ее в маленькие, удобные горшочки. Надо бы как-то заказать гончару еще партию таких… но как выбраться в город в такой ситуации, Марья просто не представляла.
— Что думаешь? — осведомилась фея, следя за движениями подруги и собираясь как можно компактнее.
— Что нужно мне в город… а как туда выйти, я не знаю, — пожаловалась Марья. — Заканчиваются горшочки для мази — нужно к гончару. Нужны специи в еду, это к бакалейщику. Да банально косынку новую купить, та же в навозе утонула, считай… А если я с такой оравой в город пойду? Что будет? Хрень будет… Вон чуть курицу гады не украли…