Первый этап: Пробуждение

Что-то я сегодня много вспоминаю про свое прошлое. Не к добру это…

Вот и показался отсек, где находился мой МБЕ. Изначально каждый робот имел свое кодовое название, но первым пилотам это не нравилось, и МБЕ получал такое же имя, какой был позывной у его пилота.

Еще в Африке, заинтересовавшись МБЕ, я постарался добыть всю доступную литературу по этим машинам. Меня всегда удивляло, почему роботов делают именно гуманоидного типа, ведь то же удвоение рабочих конечностей позволяло вести огонь вдвое плотнее.

И, как оказалось, такие модификации в начале создания МБЕ были, но они быстро доказали свою несостоятельность. Только уникумы могли управлять более сложными роботами, да и сама структура ОДА робота, подвергаясь модификации, становилась менее надёжной и более энерготребовательной. Со временем, когда изобрели системы синхронизации, идея об увеличении количества конечностей воспринималась уже как глупая шутка: попробуй привыкнуть жить с четырьмя, а воевать с шестью или восемью. Так и с ума сойти недолго, тем более, что ими придётся учиться управлять с нуля.

Гуманоидного же робота было воспринимать легче — те же две ноги, две руки. Многие вообще воспринимали робота как высокотехнологичный доспех. После того, как окончательно утвердили человекоподобного робота, развитие военной техники стало совершенно иным.

Мой МБЕ имел вид, внешне типичный для роботов: массивные бронепластины, угловатые очертания и приземистый силуэт. Ну, как для махины более чем полутора десятка метров в высоту… Обычный бугорок внешнего контура излучателя силового барьера, тонкие энерголинии корпусного щита и крупная коробка ракетной установки за плечами. На бёдрах присутствовали небольшие контейнеры с вибромечами, а на икрах и в задних частях плечевых суставов располагались маневровые двигатели. В условиях планетарной гравитации они робота даже с места не сдвинут — слишком тяжёлый для их мощности, а вот в космосе придавали МБЕ достаточно неплохую маневренность. Тем не менее, изначально робот предназначался не для космических сражений, и это, думаю, понятно сразу. Мой же МБЕ в качестве окраса имел темно-коричневый с синими вставками на части элементов брони.

— Эй, чего глазеешь? — недобро посмотрев, окликнул меня один из инженеров, которые сейчас возились с левым манипулятором МБЕ.

Во время боя в него попало несколько осколков от взорвавшихся противников, и руку начинало клинить.

— Смотрю, как проходит ремонт моей машинки, — пожал я плечами.

— Посмотрел? — наехал мужчина на меня. — Вот и иди себе дальше.

— Вечно эти пилоты лезут к своим роботам, — проворчал его напарник.

Я на это лишь хмыкнул и развернулся. Ну не нравится им чужое внимание, не раздувать же из этого скандал.

Эх… и когда, интересно, следующая миссия?

Красивая брюнетка сидела в своем кабинете и напряженно смотрела на цифры, появляющиеся на развернутых экранах. В помещении было очень мало источников света, но она уже давно привыкла именно к такой обстановке. Ей всегда лучше думалось в полумраке.

— Прометей, ты уверен в этом прогнозе? — задумчиво закусив губу, задала она вопрос, хотя рядом никого и не наблюдалось.

— Алисия, я прогнал всю информацию уже десять раз с момента подачи тебе отчета, — ответил ей приятный баритон, а на одном из экранов появился силуэт мужчины, который, будто подражая женщине, сидел в полумраке. — Доли процента на то, что именно так и произойдет, только увеличиваются.

— Ты вновь выбираешь человеческий образ для общения? — невесело спросила Алисия Кроу, по совместительству лучший тактик и аналитик “Небожителей”.

— Нечеткий образ позволяет людям ассоциировать меня с человеком, но при этом не забывать, кто я на самом деле. Но ты вновь пытаешься перевести тему.

— И что с того?! — воскликнула она.

— Количество конфликтов начнет лишь множиться. Это может привести к новой мировой войне, — начал коротко отвечать Прометей. — Я был создан для того, чтобы предотвращать их. Почему ты медлишь?

— Да потому, что не все так просто! — Женщина резко поднялась и стала ходить по комнате, яростно обращаясь в сторону экрана, где был изображен силуэт человека. Умом она понимала, что искин видит ее через камеры, но проще было концентрироваться на визуальном объекте, чем обращаться в пустоту. — Мы своим вмешательством можем породить еще большие конфликты. До этого момента нам удавалось предотвращать лишь небольшие инциденты. Я попросту боюсь, что именно мы послужим искрой, упавшей в пороховую бочку!

— Мой анализ указывает на то, что война начнется с семидесятипроцентной вероятностью в ближайшие пять лет. Если брать еще больший срок, вероятность начинает расти. Произведено слишком много военной техники, и добывается относительно небольшое количество ресурсов. Многим будет на руку этим воспользоваться.

Искин говорил безэмоционально, хотя уже и научился этого не делать. Прометей специально делал именно так, так как прекрасно знал, что и как сейчас хочет услышать Кроу.

— Каково твоё мнение? — безжизненным голосом спросила Алисия, замерев на месте.

— Организации необходимо прекратить свою изоляцию и стать тем неизвестным фактором, который сможет разрушить сложившиеся вероятности.

— Хорошо, — выдохнула женщина. — Вынесем этот вопрос на ближайшее собрание, а до этого момента перепроверь эти расчеты еще раз.

— Как пожелаешь, — ответил ей Прометей, и экран с его изображением погас.

— Как пожелаю… — повторила за ним Кроу и устало закрыла глаза.

— Как это вам не удалось захватить груз?! — ярился мужчина в костюме, обращаясь к своему собеседнику по коммуникатору.

— В бой вмешался неизвестный противник, — ответил ему по ту сторону экрана мужчина с выправкой военного и длинным шрамом на лбу. — Их корабли ударили нам в тыл, и мы были вынуждены отступить.

— Я вам деньги плачу не за то, чтобы вы отступали!

— Я потерял больше половины своего личного состава и оставил себе только аванс, — все так же сохраняя спокойствие, ответил он. — Это вам необходимо было нас предупредить, что конвой могут страховать дополнительные силы.

— Ты смеешь мне еще что-то предъявлять?! — пуще прежнего разозлился “костюм”.

— Нет, но контракт предполагал захват транспортника с минимальным охранением… Так что я мог и вовсе затребовать от вас ответных санкций. Давайте просто забудем об этом инциденте и продолжим наше сотрудничество.

На это “военному” ничего не ответили, а просто отрубили связь.

Целых пять минут сохранялась тишина, которая была все же нарушена тихим вопросом:

— Капитан, а вы уверены, что стоило сообщать о кораблях? — осторожно спросил мужчину со шрамом его первый помощник.

— Саша, а ты понимаешь, как бы это звучало: “На нас напало пять МБЕ, уничтоживших три корабля и кучу наших МБЕ”? — холодно спросил он. — Да после такого нас бы подняли на смех! А так мы, конечно, потеряли дальнейшие контракты от этого “денежного мешка”, но хотя бы сохранили репутацию.

— Но…

— Никаких но, — оборвал слова помощника капитан. — И другим передай, чтобы не мололи языком — им все равно никто не поверит, а я разозлюсь, если узнаю, что они проболтались.

— Х-хорошо, — сглотнув, ответил первый помощник.

Он уже давно знал своего капитана и больше всего боялся именно этой холодной ярости, когда, казалось, слова вымораживали саму душу. Уж лучше бы он на них всех кричал.

Тишину обсерватории нарушало лишь мерное тиканье антикварных часов, чьё стекло отражало лунный свет. Сидящий в кресле перед ними человек медленно протирал линзы своих очков, усмехаясь мыслям. Когда на столе активировался терминал доступа, он ничуть не удивился и проговорил в мрачную тишину пустого помещения с огромным устройством слежения, замаскированным под телескоп:

— Они так и не поняли, да? — Он сокрушённо вздохнул. — Ну что ж, некоторые дети не умеют учиться на своих ошибках.