Объятия смерти

Магистр захлопнул книгу и перевел взгляд на все так же сидящее в медитативной позе морщинистое тело отшельника. После чего, уже не стараясь сберечь рисунок на полу, прошагал к выходу. На небольшой поляне перед домиком старца уже был сооружен погребальный костер. Кивнув ожидающим слугам в сторону дверного проема, он коротко приказал:

— Сжечь тело.

— Учитель! — хриплый голосок подростка заставил мага обернуться. — Учитель, неужели Вы не призовете дух отшельника? Не исполните последнюю просьбу?

— Посмотри на статуэтку магическим зрением, ученик, — приказал магистр, наблюдая, как загораются связки хвороста под спешно уложенным на них телом. — Вольт не содержит части души. Это просто кусок воска, похожий на одного сумасшедшего старика.

Парень сорвался с места и уже через минуту вновь вернулся из хижины, сжимая в руках вольт отшельника.

— Но почему?

Магистр снова открыл рукописную книгу, рассеянно пролистнул несколько страниц, и только тогда ответил.

— Тьму нельзя обмануть, — с этими словами учитель взял статуэтку из рук ученика и бросил в огонь. — Дзорат убил себя, совершил величайшее преступление мага. Не важно, в скольких вольтов ты поместишь части своей души. Тьма не умеет прощать и всегда берет свое.

Захлопнув рукописный том, маг небрежным движением швырнул его в костер следом за опустошенным вольтом самоубийцы.

Часть 1. Глава 1

Часть 1. Холод.

Глава 1.

Россия. Москва.

Анна

Как же холодно.

Холодно.

Анна сидела на своей кровати в небольшой комнатке студенческого общежития, сжимая в руках кружку с только что заваренным чаем. Горячая чашка обжигала пальцы, но совершенно не согревала. Собравшись с духом, девушка сделала большой глоток почти кипятка. Жар прокатился по желудку и канул в Лету. Холодно. Черт возьми, как же холодно! Хрупкое тело невысокой коротко стриженой брюнетки вздрогнуло под двумя пуховыми одеялами, в которые она завернулась, словно гусеница в кокон. Только превратиться в бабочку ей по-прежнему не светило. Два электрических обогревателя, окружившие кровать, совершенно не давали тепла. Вытянув ноги в толстых вязаных носках к решетке одного из обогревателей, Анна снова вздрогнула. Холод пробирал до костей, вытеснял все мысли, не давал сосредоточиться. Скорее бы ночь. Черт, как же холодно, скорее бы ночь!

Ключ повернулся в замке, и в комнату ворвалась фигуристая блондинка с кокетливой стрижкой "лесенкой". Короткие джинсовые шорты совершенно не скрывали длинных стройных ног и подтянутых ягодиц. Такой же короткий топик открыто демонстрировал плоский живот с капельками пота на разгоряченной коже.

— Ну и жарища! — воскликнула блондинка, бросая на пол розовый рюкзачок и вымученно вытирая тыльной стороной ладони взмокшую челку. — Июнь месяц, а жарит так, словно мы не в Москве, а в Сахаре.

Тут до девушки дошло, что в их комнате еще более жарко, чем на улице под солнцем. Глаза ее стали медленно округляться, взор изумленно застыл на подруге.

— Ань, ты чего? Ты что, с ума сошла? Тут же дышать нечем!

— Мне холодно, Галь. Я так замерзла… — губы брюнетки едва различимо подрагивали.

Блондинка быстро сняла туфли и подбежала к подруге. Сбросила одеяла, отобрала кружку, поставив на пол, и обняла.

— Анька, да что же с тобой творится-то? Это же не нормально! Может скорую надо вызвать? Давай, я позвоню?

Анна ничего не ответила. От тела подруги шел такой жар, что она мгновенно ощутила облегчение. Но она знала, что это ощущение не продлится долго. Пройдет пара минут, и холод вновь проникнет даже сквозь самые крепкие объятия.

Приняв молчание подруги за согласие, Галя отстранилась и протянула руку к рюкзачку, из которого выудила небольшой телефон с разноцветными стразами. Сообразив, наконец, что задумала подруга, Аня резко схватила ее за руку.

— Не надо. Я была в больнице. Прошла полное обследование, и они ничего не нашли.

— Отпусти! Мне же больно! — Галя, с трудом высвободив руку, кривясь от боли, стала рассматривать краснеющий след на запястье. — И откуда столько силы? По виду и не скажешь.

— Извини, — смутилась Анна, вновь набрасывая на спину одеяла.

— Но ведь нужно с этим что-то делать! Так нельзя жить!

— Живу же, — криво ухмыльнулась девушка.

— Знаешь, что я думаю? — Не унималась блондинка. — Это все психологическое!

— В смысле? — догадка подруги даже немного отвлекла от пробирающего до костей холода.

— Все это из-за Сашки!

— Чего-о-о? — не выдержав, Анна расхохоталось. — Да этот-то причем?

— Да притом, что он над тобой буквально издевается! — вспылила Галя. — Думаешь, я не вижу, как он на тебя смотрит? А как ты на него? Сюси-пуси весь такой с тобой, а сам с другими ходит. Да еще и не скрывает от тебя, кобель! Ему-то что, не он же страдает, а ты! И чего прицепился к тебе только? Мало ему этих кукол крашеных? Эти золотые детки привыкли людьми играться, а ты, вон, мучаешься!

— Галь, ты с ума сошла? Нет у меня ничего с Нетрониным!

— Ну да, я же слепая, ничего не вижу! И как ты каждую ночь из окна вылезаешь, тоже не вижу, ага! К нему бегаешь!

Указательный палец блондинки обличающее уперся в грудь подруги. Хихикнув, Анна отвела от себя наманикюренную конечность.

— Ты все не так поняла! Он что-то вроде друга, только и всего!

— Ври больше! — надулась Галя, падая на свою кровать. — Так-то он, конечно, красавчик. Сама была бы не против погулять с таким мачо. Личико смазливое, фигурка накачанная и денег куча. Вот только как человек — он скотина редкостная и кобель. Так что, забудь его, подруга. Найди себе нормального мужика. А к этому больше не ходи. Не уважает он тебя, понимаешь! Зачем унижаться?

— Да ну тебя! — отмахнулась Анна, заворачиваясь с головой в одеяла. — Непрошибаемая.

— На третью пару пойдешь? — перевела тему блондинка.

Из под одеяла высунулось курносое личико.

— Пойду, наверное. А ты чего вторую прогулять решила?

— Да там препода не будет. Какой-то магистрант заменять придет. Смысла не вижу, все равно завтра экзамен.

— А что у нас третьей?

— Логика, — сморщилась блондинка. — Такое ощущение, что этот предмет придумывали по большой обкурке. Какие-то круги какого-то эйлера. И это все, что я запомнила за весь год. И даже этих кругов не поняла.

— Ну, логика тебе по статусу не положена, — подколола подругу Анна.

— Да ну тебя! — в ворох одеял врезалась подушка, запущенная изящной ручкой Гали.

Осмотрев снаряд, Анна цапнула подушку за уголок и втянула к себе под одеяла.

— Ты не обижайся, но обогреватели я выключаю. Сил больше нет терпеть эту духоту! И давай вставай уже, раз собралась на третью пару, то хоть накраситься успей!

Галя.

Галя шла рядом с Анной и искоса поглядывала на подругу. Лучше бы ей было отлежаться, да вот только это не поможет. Они уже три курса живут вместе и все это время Анька непрерывно мерзла. Вот только раньше это было не так явно. В последние дни ей стало хуже. И эти исчезновения по ночам. На первом курсе такого не было, а вот пару лет назад, как раз когда Нетронин перевелся в их универ, подруга стала вылезать из окна почти каждую ночь. В том, что это вина Сашки Галя не сомневалась. Вопрос в том, чем они занимались? Если б только спали, это можно понять. Но несколько раз Аньку приносили на руках с каким-нибудь переломом, а то и несколькими. И, разумеется, скорую приходилось вызывать ей самой. А потом хлопать глазами перед врачом, объясняя, что не знает, где именно покалечилась молчавшая как партизан подруга. Проходило время, ей снимали гипс, после чего неугомонная чертовка опять сбегала через окно. И сколько бы ни пыталась Галя выяснить у нее хоть что-нибудь, она неуклонно натыкалась на извиняющуюся улыбку и просьбу не спрашивать об этом. Можно было бы проследить, да только не умела Галя так ловко спускаться по карнизам с третьего этажа. А через дверь ее комендант не выпускает после десяти. Обидно!