Страница 4 из 55
— Что-то хотел, Макс? — спросил я его, увидев смятение.
— Лидер, уверен, что многие из нас, да и чего уж там, я тоже, говорили вам спасибо за всё то, что делаете для нас. Я ведь до сих пор помню, как ты тогда спас меня от стужи в ту зимнюю ночь. Как и многих других ты спас от голода или холода. Это лютая смерть, тем более для ребёнка. Но мне интересно, что у тебя на уме. У каждого из нас есть мечта, к которой мы будем стремиться, когда повзрослеем, но твою мечту мы никогда не слышали.
— Вот оно что. Значит ты решил узнать, о чём я мечтаю. Ну раз так, думаю мне хватит и того, что вы сможете исполнить свои мечты.
— Я думал, что ты хочешь вспомнить, кем ты был.
— И что мне это даст? Раз я оказался в трущобах, то и семья маловероятно, что была у меня богатой. Да и родители скорее всего, либо избавились от меня, либо мертвы. Так зачем тешить себя пустыми надеждами? Теперь вы моя семья, и мне этого хватает с лихвой.
— Наверное ты прав… Но не понимаю я, как ты можешь выживать тут, не имея мечты. Честно, я завидую твоей силе воли.
— Ты мне льстишь. Но всё равно спасибо. Думаю, что займусь чем-нибудь для себя, когда последний из наших уйдёт из дома. Тогда наверное и подумаю о себе, — улыбнулся я ему в ответ.
— Эх, я знал, что так ответишь. Хорошо, тогда я хотел бы вручить тебе подарок. От нас всех. Мы решили его подарить тебе, если ты не против.
— Хах, вы явно стали умнее. Ну или мы просто очень давно друг с другом живём. Ну так что за подарок? Надеюсь, не слишком дорогой.
Макс улыбнулся и достав небольшой свёрток, передал его мне без особых церемоний. И взяв подарок в руки, сразу почувствовал форму предмета и его вес. Это было странное чувство, как будто что-то хорошо знакомое возвращается ко мне. Раскрыв его, я увидел кинжал — обычное, плоское, изогнутое лезвие. Но всё же, это теперь мой кинжал, и покрутив его в руке, я не мог оторвать от него взгляда. Невольно, я начал играть с ним в руке.
Неосознанно, я проверил его балансировку. Хоть мне это ничего не сказало, но что-то внутри подсказывало, что кинжал отменно сбалансирован. И конечно же мои руки сами решили помахать оружием. Спустя же минуту решив, что довольно пока играть с кинжалом, я обернулся, чтобы поблагодарить Макса за подарок, но вместо этого увидел на его лице изумление.
— Что такое?? Я что-то сделал не так?
— Как ты можешь им так ловко пользоваться?
Теперь его слова вызвали во мне удивление. Вспомнив, что он неоднократно наблюдал за тренировкой авантюристов, я понял, что в этом деле Макс что-то да смыслит.
— А я сделал что-то не обычное?
— Ну для начала, ты проверил балансировку кинжала, а потом стал им махать, быстро меняя руки и имитируя направление ударов. Ты меня научишь так?
Глаза Макса буквально светились, и вроде бы я должен был поблагодарить, и тут он меня такое просит, испортив совсем всю атмосферу. Ну, я всё равно скажу ему спасибо.
— Хорошо, хотя вряд ли что-то выйдет. Я делал это интуитивно. Но для начала, — сказал я, поднимая руку и показывая Максу, что я хочу закончить, — спасибо тебе. А остальных поблагодарю, когда вернёмся.
Макс молча кивнул, и спрятав кинжал за пояс, мы отправились домой. Наверняка пиршество уже началось, и мне не хотелось бы его пропустить. И пока мы шли обратно, Макс без умолку болтал о том, что я делал с кинжалом. И признаться честно, меня это сбивало с толку. После потери памяти я не занимался фехтованием или другими боевыми искусствами. Значит этим занимался до потери памяти. Получается, я обучался этому с самого детства. Из чего выходит, что я родом из семьи воинов или что-то вроде того. Тогда должно быть мои родители погибли на службе. Но что тогда со мной произошло?
Терзаясь этими мыслями, я услышал одно простое слово, которое смогло привлечь моё внимание, и это слово…
— Странно…
— Что странно, Макс?
— Ворота полностью подняты.
И правда, ворота на стенах были полностью подняты. Но такое случается только тогда, когда выходит армия или член королевской семьи. А это были ворота со стороны трущоб, что вдвойне казалось странным…
Неожиданно что-то внутри начало кричать, чтобы я бежал со всех ног. И я побежал. Но не отсюда, а в трущобы. Добежав до нашего логова и увидев его целым, я даже с облегчением выдохнул. Но стоило мне попробовать войти внутрь, как что-то помешало открыть дверь. И этим что-то оказывалась голова одного из моих друзей.
Глава 3
Быстро придя в себя, я взял кинжал в руки и вошёл в комнату. Моему взору сразу же предстало, как кучка солдат учиняют расправу над детьми и как оставшиеся прятались за Анри, пытаясь найти в них защиту. По их обмундированию сразу стало понятно, что это даже не простые стражи, а служащие королевской гвардии. Но страха я не почувствовал, даже когда все десятеро оглянулись на скрип двери. Лишь где-то внутри закипала ярость. И не колеблясь, я выкрикнул:
— Макс, Анри, выводите детей, я задержу их!
В ответ гвардейцы как один пустились в гогот, и спустя секунду наставили свои мечи на меня.
Не сдерживая злобы, я ринулся на врага. В ответ он лениво махнул мечом в сторону, желая отбросить, за что и поплатился. Ловко проскользнув под мечом, остриём ударил в грудь, целясь в сердце, в полной уверенности, что даже простое железо сможет пробить нагрудник. Руки почувствовали, как сталь поддалась, но тут мою руку повело вправо, а остриё кинжала проскользнуло, оставив царапину. Не растерявшись, я кувыркнулся вперед и полоснул по сочленению брони на колене. Там оказалась кольчуга, но благодаря сильному размаху, я смог её прорезать и оставить глубокую рану. Тот, пытавшийся в это время развернуться, упал на ногу, после чего лезвие кинжала воткнулось ему в глаз.
Для всех находившихся в комнате, то, что произошло в эти три секунды, мягко говоря, стало шоком. Королевские стражи — это люди, что посвятили себя мастерству боя и сражениям, и только что один их них был убит бездомным мальчишкой из трущоб при помощи одного жалкого кинжала. Единственный, кто не растерялся, был Макс, и как можно скорее обойдя солдат, стал приводить детей в чувство. Однако все королевские стражники были опытными воинами и почти сразу вернули себе самообладание.
Пока гвардейцы приходили в себя, я понял, что кинжал мне не вытащить, и потому схватил меч погибшего стражника. Тот оказался увесистым, но выбора не осталось, кроме как поднять его и направить опомнившихся солдат. Войдя в азарт, я ринулся в центр и занес клинок на ближайшего легковооруженного гвардейца. Тот с лёгкостью парировал меч и полоснул меня по плечу. Боль сразу накрыла меня, но злость притупила её, позволив сделать рывок и рубануть врага по ногам. Клинок застрял в плоти, и отпустив, я прыгнул на врага, повалив того на лопатки и вцепившись зубами в горло. Соленовато-железистый вкус крови тут же наполнил рот, но я продолжал сжимать челюсть, даже когда кто-то проткнул меня мечом в ребро. Наоборот, боль только увеличила ненависть и я зубами вырвал глотку у стража, после чего получил пинок в живот, заставивший меня отлететь на добрые пару метров.
Плечо, как и проткнутое туловище горели болью, вкупе со сломанными ребрами, не давали толком мыслить. В глазах мутнело, хотелось спать. И держась лишь на силе воли, наблюдал, как Анри, завидев меня таким, пыталась выбраться из рук Макса и прийти ко мне на помощь.
Макс пытался оттащить её и получил кулаком в лицо от солдата, отлетев на несколько метров.
Стража принялась убивать не успевших сбежать детей. Мне пришлось наблюдать, как Анри схватили за волосы и поволокли по земле. Ярость и злоба по-прежнему переполняли меня, но в то же время чувствовал, как жизнь покидает меня вместе с кровью. Солдат занёс меч, чтобы перерезать ей горло, но другой остановил его, сказав что-то. Затем, державший её гвардеец показал оскал, ударил девочку по затылку и стал связывать её обмякшее тело.
— Именем королевской семьи, мы отчистили этот гадюшник! Выдвигаемся в следующий дом. Заберите тела погибших.