Страница 3 из 15
«Прошлое – это другая страна, там все делают по-другому», – говорит известная пословица. Об этом никогда нельзя забывать, читая о людях прошлого. Важно понимать, что лежало в основе их мыслей и поступков. Без этого мы не в состоянии понять ни логику событий, ни характер действующих лиц. Естественно, это в полной мере относится и к герою этой книги.
Несомненно, интерес к жизни Черчилля связан и с тем, что в его биографии, как в капле воды, отражается – без преувеличения – история всего мира, с последней четверти позапрошлого века и до начала последней трети века минувшего. Обладая неистощимой энергией, Черчилль всю свою взрослую жизнь находился в самой гуще событий, либо присутствуя лично, либо самым непосредственным образом влияя на них. Индия, Афганистан, Куба, Египет, Судан, Южная Африка – эти страны он посетил только в первые семь лет после выхода из стен учебного заведения. В политику он пришел, уже имея всемирную известность как журналист и писатель. На примере его политической карьеры – включая смену политической партии (дважды!) – можно изучать вехи британского парламентаризма, от триумфа либеральной партии и конституционной реформы 1910–1911 годов, через «странную смерть либеральной Британии», до попытки «построения социализма в одной отдельно взятой стране» и преобразования Британской империи в Содружество. Связь Черчилля и Британской империи – это одна из важнейших тем для понимания как характера Черчилля, так и британского империализма.
Но Черчилль интересен не только как политик. Конечно, можно – и есть такие попытки – объяснить присуждение ему Нобелевской премии по литературе стремлением ублажить хорошо известное тщеславие старого льва британской и мировой политики. Или даже представить эту премию как «оплату борзыми щенками» его роли в разгроме нацизма или в противостоянии мировому коммунизму. Но мало кто из его коллег-лауреатов может похвастаться настолько сильным влиянием на язык своего народа. Фразы из книг и речей Черчилля вросли в живое тело языка так органично, как могут лишь творения лучших мастеров литературы. И если в словаре цитат английского языка количество страниц, посвященных фразам Черчилля, несколько меньше, чем посвященных цитатам из Шекспира или «Библии короля Иакова», то не намного. И в любом случае их больше, чем у огромного множества других авторов крылатых слов и выражений.
Один политический деятель в другой стране – в своей политической активности он оказался вовлечен в поединок с Черчиллем, причем вышел из него победителем, – написал как-то в своей анкете в графе «профессия»: «Литератор»[1]. Черчилль был литератором, не в последнюю очередь из-за того, что книжные гонорары были основным источником его средств к существованию с молодости, ведь аристократическое происхождение не обеспечивало богатства. Часть литературного наследия Черчилля, несомненно, была написана исключительно для гонораров. Другая часть, его многотомные истории Первой и Второй мировых войн, – это мемуары, обладающие, однако, и литературной ценностью (Черчилль замечательно владел языком), и исторической. К ним, естественно, как и к любому историческому источнику, надо подходить критически. Сам Черчилль когда-то сказал: «История будет ко мне благосклонна – я намереваюсь написать ее сам».
Но автор этой книги о Черчилле (ранее уже работавший над книгой о начале Второй мировой войны, в которой Черчилль, разумеется, играл достаточно заметную роль) может добавить, что лично ему этот герой импонирует тем, что в его биографии встречаются такие эпизоды, к которым иногда можно быть просто не готовым. Как, например, к тому, что в последнем классе средней школы Черчилль написал эссе по военному делу, где в популярном и сейчас жанре военной фантастики изобразил происходящие (на тот момент – через двадцать лет в будущем) летом 1914 года бои британской армии с российской в районе Харькова. По иронии истории, британская армия действительно воевала в тех краях в 1919 году – в том числе выполняя политические решения героя этой книги.
Конечно, на следующих трех сотнях страниц невозможно дать всеобъемлющую картину жизни этого человека. Но автор приложит все усилия, чтобы по крайней мере представить читателям эскиз такой картины, дающий пусть и общее, но в целом верное представление о герое. И фоном для такого эскиза будет взгляд на аристократический род, ветвью которого стал Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль.
Родословная
Мало кто из читателей не знает, что Уинстон Черчилль происходит из рода герцогов Мальборо. Самым известным герцогом Мальборо был первый из них, тот самый «Мальбрук», который «в поход собрался», из старой французской песенки. Именно в его роскошном дворце Бленем, недалеко от Оксфорда, и появился на свет маленький Уинстон в ноябре 1874 года. Как титул герцога, так и дворец (кстати, единственный архитектурный объект в Британии, официально называющийся «дворцом», но не принадлежащий ни королевской семье, ни Церкви) были наградами, полученными «от благодарного отечества» Джоном Черчиллем в начале XVIII века за блестящие победы над войсками тогдашнего претендента на гегемонию над европейским континентом, французского Короля-Солнце Людовика XIV.
Первый герцог Мальборо (1650–1722) был не только выдающимся полководцем, но и не менее выдающимся политиком: он несколько лет фактически выполнял функции тогда еще не существовавшей должности премьер-министра. В этом ему помогала жена, первая фрейлина королевы Анны, ее давняя подруга. Собственно, именно об этом эпизоде истории рассказывает недавний оскароносный фильм «Фаворитка», так же как и достаточно давний советский телефильм «Стакан воды», правда, с диаметрально противоположной точки зрения, что и неудивительно для экранизации пьесы французского драматурга.
На таких высотах политической жизни сложно не обзавестись врагами, и герцог и герцогиня Мальборо обрели их достаточно, как при жизни, так и после смерти. Поэтому писать книги, весьма критически настроенные к ним, было просто – источников хватало. Это, впрочем, относится и к их потомку через восемь поколений. Особенно не любил Джона Черчилля известный и влиятельный английский историк середины XIX века Томас Бабингтон Маколей. Интересно, что «официальный» советский биограф Черчилля В. Г. Трухановский, чья биография Черчилля переиздавалась в СССР с 1960-х по 1980-е годы, отмечая, что «английская историография в целом очень сочувственно относится к Джону Черчиллю», предпочел цитировать именно Маколея, несмотря на то что считавшийся при СССР непогрешимым Карл Маркс называл Маколея «систематическим фальсификатором истории». Впрочем, советский историк вполне мог добавить перлов и от себя: «Джон Черчилль в новое время и в новых условиях повторял подвиги своего предка – пирата Френсиса Дрейка». Вот только мать герцога, урожденная Элизабет Дрейк, вовсе не была родственницей мореплавателя, совершившего второе в мире кругосветное плавание. Более того, ее прадед, тоже известный мореплаватель, в свое время врезал сэру Френсису в ухо за то, что тот беззаконно присвоил себе герб рода Дрейков из Эш.
Но вернемся к самому началу. Род Черчиллей – уж правда это или нет, сказать сложно – прослеживает свои корни в графстве Девон (на юго-западе Англии) до XII столетия. Впрочем, дед будущего первого герцога Мальборо, сэр Джон Черчилль (1585–1673), имел поместье в графстве Дорсет, граничащем с Девоном с востока. Он был успешным юристом, причем одним из лондонской судебной элиты. Его сын, тезка своего знаменитого потомка Уинстон Черчилль (1620–1688), получил свое имя по девичьей фамилии матери. Во время гражданской войны в Англии в середине XVII века отец и сын Черчилли поддержали короля – Уинстон с мечом в руке, а Джон на гражданской службе. После реставрации монархии их верность династии Стюартов была вознаграждена. Сэр Уинстон был произведен в рыцари, стал депутатом парламента от Дорсета, занимал высокие должности и дал хороший толчок карьере своих детей, введя их в мир королевского двора.
1
Речь идет о В. И. Ленине. (Здесь и далее примеч. ред.)