Чек

– Разбери и – под колёса. Минут через пять спрячемся и переждём.

Заметив впереди «Sorento» такого же цвета, она встала перед ним и, опасно подрезав маршрутку, круто повернула перед ней направо из второго ряда. Вылетела на скорости в переулок и по диагонали, не сбавляя скорости, заскочила во двор на противоположной стороне.

– Лихо! – не удержался Славка. – А если бы оттуда кто-то выезжал?

– Так не выезжал же, – она снисходительно посмотрела на парня сквозь свои большие темные очки. – Ладно, сейчас медленно прокатимся в обратную сторону и купим что-нибудь к ужину. Только, чур, ты выбираешь. Я твоих родителей не знаю, наберу какой-нибудь гадости, а они ещё обидятся.

– А что торопились-то?

– Не понравился мне один «бумер», вот и отшила… А ты так запросто запомнил все номера и погоняла из того коммуникатора?

– Ну, да.

– Я ж говорила, что ты зря не пошёл в Бауманку…

Когда они подъезжали к длинному панельному дому без балконов, который некогда был институтским общежитием для малосемейных, уже стемнело. Славка подсказывал, где и как проехать между старенькими машинами, чтобы удобнее припарковаться. Строители на это явно не рассчитывали, но гостям маленького научного городка повезло.

– Я думала, будет хуже с местом, – улыбнулась молодая женщина, надевая элегантное пальто с помощью кавалера.

– Кому повезло найти работу в Москве, в воскресенье вечером уезжают. Местные зарплаты со столичными не сравнить.

– Мы гордимся достижениями учёных, но не их зарплатой, – зло пошутила приезжая. – Не забудь пакеты.

На втором этаже было безлюдно и тоскливо. Унылые одинаковые двери выходили в длинный коридор. Ни детских голосов, ни колясок, только громкие звуки телевизоров, повторявших набившие оскомину пошлые телешоу. Славка повесил все пакеты на одну руку, чтобы открыть замок своим ключом. Едва дверь приоткрылась, Чика бесцеремонно отодвинула его в сторону и зашла первой. Вдвоём, в узком, заставленном какими-то коробками коридоре, было не развернуться, и парень замешкался, пытаясь пристроить пакеты и помочь даме снять пальто, но оно почему-то упало на пол.

– Пацаны, – неожиданно прозвучал развязанный голос Чики с блатным акцентом, – пивка вам привезла и пожевать. Скучаете, небось…

Затем послышалась возня, шум, звякнуло разбитое стекло. Как верный оруженосец, мужчина кинулся поднимать и отряхивать красивое женское пальто, но с непривычки зацепил за что-то своей новой шляпой, и она покатилась в угол. Махнув на неё рукой, Славка втиснулся в комнату через дверной проём, заставленный стопками книг до потолка. Он хотел было объясниться, но речь, приготовленная по дороге для родителей, застряла в горле. Ни отца, ни матери в комнате не оказалось. Зато на стареньком диванчике сидели двое незнакомых кавказцев. Вернее, они как-то неестественно завалились на бок и закрыли глазки.

– За шляпу ответишь, – услышал он насмешливый голос Чики. – Ты лучше пальтишко положи, и веревочку мне разыщи, а то мальчишки какие-то неспокойные попались.

Когда хозяин трясущимися руками подал ей бельевую веревку, которую никак не мог распутать, Чика быстро порубила её острым лезвием на куски и принялась крепко и быстро связывать кавказцев, отпуская язвительные шуточки.

– Ты бы, – не оборачиваясь и как можно спокойнее обратилась она к Славке, – машинку багажником к подъезду подогнал, и мы дружно погрузимся. Ключи в сумочке… Только аккуратнее по лесенке, там темно.

Через несколько минут двое кавказцев лежали в просторном багажнике «Sorento», упакованные по всем правилам гангстерских фильмов. Никто не полюбопытствовал, что за возня была в одной из скромных однокомнатных квартир и полутемном коридоре. В выходные народ предпочитает расслабляться и снимать стресс традиционным методом. И это мало кого удивляет.

– Родители в ванной. Тебе две минуты их успокоить и попросить, чтобы подождали нас не более часа. Городишко у вас небольшой. Управимся. Только внуши им, чтобы не шумели и полицию не вызвали, а то засветимся и надолго застрянем. Пусть пока приберутся там и возьмут с собой только необходимое. Кстати, о твоем загранпаспорте – пусть не забудут. Поживут в гостинице недельку, пока всё рассосется. Жду в машине.

Через пару минут на пассажирское кресло заскочил растрепанный Славка, и послушный «Sorento» выкатил на расчищенную от снега дорогу. Строго соблюдая все правила, кроссовер медленно ехал по небольшому наукограду, растянувшемуся вдоль заснеженного берега. Чика молча изучала всё подряд, лихорадочно ища решение непростой задачки. Центральная улица была хорошо освещена и радовала привычными рекламами «Пятёрочки», «Мегафона», «Перекрестка» и громкой фразой «потому, что для людей». Но только одна из них заинтересовала.

– Что такое «Николов перевоз»?

– Когда-то это был мост на торговом пути в Москву, а последнее время так называется лыжная гонка по руслу реки, – тут же отозвался Славка, обрадованный, что и он может внести свою лепту.

– По руслу реки? – заинтересовалась Чика.

– Скорее – речушки. На 25 и 50 километров. Старт у пионерского лагеря на берегу.

Каждый год проводят.

– Далеко отсюда?

– У нас всё рядом.

– А какую-нибудь неприметную дорожку знаешь?

– А то!

Свернув с освещенной улицы, кроссовер через пару поворотов оказался на проселочной дороге, петлявшей среди заснеженных полей. Позади желтоватое пятно ночного освещения города упиралось в низкую облачность. Надвигался снегопад. По накатанной снежной колее «Sorento» с выключенными габаритами, ведомый местным пилотом, подкатил к пологому берегу извилистой речки, терявшейся в темноте.

– Как думаешь, тут купель есть поблизости?

– На следующем повороте иногда вырубают, – вспомнил Славка. – На том берегу деревенька в десять дворов и церквушка.

– Никола угодник нам в помощь, – угрюмо произнесла Чика.

Место было, словно по заказу. Безлюдное и тёмное. Нужно было только пройти метров пять-семь по льду до черневшей в форме креста купели. Открыв багажник, Чика короткими ударами в затылок оглушила обоих братков.

– Поможешь донести, а дальше я сама. Ты подождёшь в машине.

Это заняло не более пары минут, в течении которых Чика сама себя уговаривала – или мы, или они. Наши предки были воинами и умели защищать свою землю. И она сама взвалила на свои плечи такую же миссию. Прижав коленом лежащего лицом в снег незнакомца, она положила ему на затылок и челюсть свои ладони. Рывком, с коротким выдохом, свернула тому шею. Тонкая корка льда чуть хрустнула, принимая в ледяную воду тело. Дважды.

Обратную дорогу они молчали. Редкие прохожие на улицах засыпающего городка спешили укрыться от начинавшейся метели.

Глава V

– Славка, сынок, – Людмила Степановна была просто ошеломлена событиями воскресного вечера, – что это за люди? Что ты там натворил? Что вообще происходит?

Николай Иванович старался держаться без истерик и, как мог, успокаивал жену, искоса поглядывая на незнакомку в дорогом пальто и шляпе. Он видел в ней представительницу другого круга, обычно недружественного супругам, и потому не доверял. А сын, метавшийся меж двух огней, пытался всех замирить и успокоить, но с одной стороны сам не понимал всего происходящего с ним, с другой, не мог открыто обсудить и доли того, что случилось.

Так бывает не только в надуманных мелодрамах, когда автор постоянно подбрасывает всё новые и новые испытания героям, чтобы держать в напряжении зрителя, а тот, понимая эту игру, и обманываться рад, как точно сказал однажды классик. К такому же приёму прибегают и политики, подбрасывая в топку гораздо большего масштаба кровавые конфликты, разоблачения, основанные на полуправде и лживых домыслах, а щедро оплачиваемые ими журналисты и политологи, во всех красках и по всем каналам доносят эти сенсации до замирающего от страха, гордости или возмущения обывателя, поглощающего это варево с неутолимым аппетитом. И все заняты важным делом, причём, каждый своим. Даже та горстка людей, возомнивших себя солью земли и принявшаяся за нелегкий труд писать глобальный сценарий мирового развития, шифруя в тексте надменные комментарии, понятные только специалистам. Авторы античности непременно вводили в список действующих лиц ещё и обитателей Олимпа или Вальхаллы, а эзотерики – энергетику тонких миров и сакральных понятий души и высшего сознания. Таких матрёшек придумано немало. Хотя пощекотать нервы можно и за карточным столом или на татами, где от тебя самого кое-что зависит, но для этого нужно быть игроком или воином.