Страница 63 из 64
В приёмной сплошь знакомые лица: девушки из бухгалтерии, рекламщики, а программист как раз покидал кабинет терапевта. Яна поболтала с сотрудницами о новом симпатичном маркетологе, посмеялась над шутками и буквально через пять минут уже была в курсе всех новостей, что носили по коридорам любимой фирмы, но которые всегда проходили мимо неё.Очередь двигалась быстро, сотрудники разбегались по кабинетам, выходили из одних дверей, входили в другие, а милые девушки за стойкой регистрации беспрестанно щёлкали по клавишам, фиксируя пациентов и выдавая результаты анализов.— Яна Николаевна, проходите, — сказала молоденькая медсестра в кипенно-белом халате.Кабинет гинеколога остался последним на очереди просто потому, что Яна подсознательно боялась специалистов подобного профиля. Каждый раз одни и и те же вопросы, каждый раз переживание тех самых событий, которые бы забыть, да не получалось. С возрастом научилась смотреть на свой диагноз философски, потому что не могла ничего изменить, а рвать душу устала. Что толку, если судьба у неё такая?Прошла в светлый кабинет, положила на стол карту.— Яна Николаевна Ольховская, тридцать два полных года, — читала врач данные из карты, рассматривая написанное сквозь толстые стёкла очков, а Яна рассматривала светлые стены, потому что всё и так знала о себе.В итоге после неизбежной официальной части всё-таки прошла к креслу, взобралась на него, как делала до этого десятки раз, и, уставившись в одну точку на потолке, ждала, когда всё это наконец-то закончится.У врача были почти ледяные пальцы, и Яна съежилась под их давлением, борясь с искушением оттолкнуть руку, спрыгнуть на пол и, быстро одевшись, убежать отсюда, чтобы больше никогда не проходить эту унизительную процедуру.— Так-так, — проговорила врач, ощупывая изнутри и профессиональным жестом надавливая на живот. — Когда была последняя менструация?Яна назвала дату, а врач хмыкнула, продолжая осмотр, а Яна не могла понять, зачем эти вопросы. Цикл у неё всегда был нерегулярный, потому даже перестала подсчитывать, сколько дней миновало от одного дня до другого. Диагноз, нависший над ней однажды дамокловым мечом, избавлял от необходимости лихорадочно подсчитывать время задержки и прислушиваться к ощущениям с замиранием сердца.— Как ваше самочувствие? Ничего не беспокоит?— Нормальное у меня самочувствие, — ответила Яна, злясь на то, что приходится лежать с почти обнажённой, а врач всё никак не перестанет что-то там выискивать и высматривать.А может быть, у неё рак? Вдруг врач увидела что-то такое, что сигнализирует о чём-то страшном? Господи, страх какой! В голове бегали шустрые мысли, одна страшнее другой, но наконец эта пытка закончилась, и врач разрешила слезать с кресла и одеваться.Хвала богу! Яна проворно соскользнула на кафельный пол, натянула утеплённые брюки, оправила свитер из тонкого кашемира и прошла к столу. Надеялась поскорее забрать результаты осмотра и уйти отсюда, потому что не выносила больниц, даже настолько комфортабельных, как эта.— Поздравляю вас, — сказала врач, заполняя карточку Яны нечитаемыми письменами.— Спасибо, конечно, только с чем?Врач улыбнулась и бросила на неё быстрый взгляд поверх очков в роговой оправе.— Беременность, девять недель. Плод развивается согласно срокам, патологий в результате осмотра не выявлено. Сейчас напишу вам направление на дополнительные анализы…— Подождите, пожалуйста, постойте! — почти выкрикнула Яна, а молоденькая медсестра чуть не выронила стопку карт, которые готовилась вынести из кабинета. — Какая беременность? Вы ошиблись, точно вам говорю! Давайте ещё раз посмотрим, и вы сразу поймёте, что ошиблись.Врач улыбнулась, снимая очки и складывая руки на столе. Долго смотрела на Яну, а та не могла собраться с мыслями, в себя прийти никак не удавалось. Это какая-то злая шутка, розыгрыш. Не знала, кому это понадобилось, не ведала, кто так сильно ненавидел её, но факт оставался фактом: её обманывали, только неясно, зачем.— Милая, у меня опыта тридцать два года — ровно столько же, сколько вы живёте на белом свете, — я никогда в таких вещах не ошибаюсь.— Но… я же бесплодна. Пустая, как треснувшая банка, понимаете? Какие дети?— Вы живёте половой жизнью? Есть регулярный партнёр?— Да, есть, — кивнула, но потом снова зачастила: — но он же… нет, невероятно, не может этого быть!Яна находилась на пороге истерики, а перед глазами плясали кровавые пятна. Хотелось одновременно и плакать до потери сознания, и смеяться до головокружения. Слова врача, её уверенность в своей правоте выбивали из колеи, вносили хаос в душевный комфорт, с таким трудом выстроенный. Боялась позволить себе поверить, потому что, если это окажется частью чьего-то злого плана, не сможет больше жить, не справится.Яна почувствовала, как лёгкие сжимает спазм, быстро влезла в сумку, достала ингалятор и вдохнула спасительное лекарство. Только приступа ей и не хватало сейчас для полного счастья.— Ирочка, принесите воды, — попросила врач, и шустрая медсестра побежала в смежное помещение, хлопая дверью.Когда перед Яной возник высокий стакан, до краёв наполненный прозрачной жидкостью, она сделала несколько жадных глотков и, вроде бы, стало немного легче.— Яна Николаевна, я видела вашу карточку, я знаю, что в ней написано, но так случается.— Но ведь… ведь сказали, что я не смогу больше иметь детей, — начала Яна, ставя изрядно опустевший стакан на стол. Руки дрожали, и она сжала их в кулаки, чтобы хоть немного успокоиться. — Говорили ведь, я и потом проверялась, много где проверялась, но везде… везде одно и то же. Просили смириться…— Я понимаю, но вы можете мне не поверить, можете сходить к ещё десятку специалистов в самых лучших центрах, но везде, уверяю вас, скажут одно и то же: нормально протекающая беременность сроком девять недель.— И что? Я смогу даже родить, да? Ребёнка?