Солдат Рон

- А тебе не говорили, что ты ростом не вышел, окурок? – поинтересовался дежурный, который был в чине сержанта, хотя для такого звания был весьма староват, где-то лет на десять старше, чем обычно положено.

- Говорили, сэр! – подтвердил Рон.

- И что же тебя заставило вылезти из-под мамкиной юбки и пойти служить королю? У тебя же ещё молоко не обсохло на губах, сосунок! – начал стандартный для Рона опрос сержант. – Ты же прямиком с гражданки к нам?

- Никак нет, сэр! – не согласился с утверждением сержанта Рон. – Прибыл на капральские курсы с линии фронта.

- Да ну! – сержант заинтересованно вчитался в переданные помощником бумаги. – А пацан-то не балабол! Действительно, прямиком с фронта! Видишь, Коннери, как надо на курсы приходить? Без всяких папок и дядек в министерстве!

Рон предпочёл молчать, а вот Коннери явно только что стал ему если не врагом, то недоброжелателем точно. Если верить нехорошо сверкнувшим глазам помощника.

- С оценками у тебя полный порядок, физические кондиции подкачали, но это дело поправимое! – сержант отложил бумаги. – Времени нет, поэтому проходить обучение начнешь завтра же! Курсант Уоллас!

- Курсант Уоллас по вашему приказанию прибыл, сэр! – вбежал в холл казармы рыжий веснушчатый парень лет восемнадцати.

- Бери курсанта Уизли и показывай ему расположение, спальное место, умывальню и прочее, ты и сам знаешь! Выполнять! – выдал ему указание сержант.

- Есть, сэр! – козырнул курсант Уоллас.

Казарма представляла из себя просторное помещение с шестьюдесятью кроватями и тридцатью тумбочками. Деревянный пол, беленые стены, решеченные окна, несколько плакатов у входа, запах пота. Рон уже видел такое в предыдущих казармах. Пол идеально чистый, на тумбочках ни пылинки.

- Вот, здесь мы и существуем. – представил жильё Уоллас. – Я сам Генри, а тебя как звать?

- Рон. – сам Рон оглядел помещение. – Почему “существуем”?

- Да разве это жизнь? – удивленно спросил Уоллас. – На фронте, надеюсь, хотя бы полы драить не будем.

Рон ничего на это не сказал, хотя сам считал, что лучше драить полы, чем гибнуть в траншее. Это здесь как раз-таки жизнь, а не существование. Но свои мысли он оставил при себе, неизвестно, что это за человек, Генри Уоллас.

- Девятая кровать полностью в твоём распоряжении. – указал Уоллас на кровать посреди комнаты. – Салливана месяц назад в госпиталь забрали, а недавно сообщили, что он больше не вернётся. Так что смело устраивайся, сгонять тебя отсюда никто не будет.

Рон в течение нескольких минут разложил свои личные вещи в тумбочку. Ценного там ничего не было, зубная щетка, баночка зубного порошка, кусок хозяйственного мыла, мочалка, сменное нательное бельё, роман Чарльза Диккенса “Лавка древностей” и статуэтка какого-то моряка, которую он смог вытащить из реквизированного подсумка с личными вещами погибших однополчан. Честно говоря, очень обидно было, что подсумок забрали, и вдвойне обидно, что не додумался сказать об этом Симмонсу. Во время их кратковременной беседы Рона больше пугала возможность того, что капрал заговорит о его магии, но он далеко не дурак, чтобы рассказывать такое рядом со штабом бригады, где хватает любопытных ушей и глаз.

- Эм... Тут у нас по распорядку физические упражнения... – вошел в казарму помощник дежурного. – Спортивная форма и за мной.

Рон положил фуражку на тумбочку, сложил портупею и расстегнул первую пуговицу кителя. Без применения какой-либо магии, он оделся в спортивную форму одежды. За помощником дежурного он направился через несколько секунд, поправив положение фуражки на тумбочке.

Спортивная площадка была та же что и раньше, просто упражнения он стал выполнять с другим взводом. С предыдущим взводом он особо не дружил, во-первых – из-за отсутствия времени, и во-вторых – из-за разрыва в возрасте. В новом взводе отличий не ожидалось, так как и “во-первых”, и “во-вторых” остались.

Распорядок абсолютно не отличался от предыдущего, просто в расписании изменились наименования дисциплин.

Радикально изменилась лишь кормёжка и столовая. Кормить стали чуть получше, во всяком случае, в рационе появилось больше мяса, что не могло не радовать Рона. Хотя было жаль чуть налаженных отношений с кухаркой из предыдущей столовой, которой он почему-то напоминал погибшего в Великую войну сына.

Рон с удовольствием поглощал гречневый суп с явными волокнами мяса, когда к нему обратился один из соседей по столу.

- Приятель, ты же новенький, да? – спросил вдруг бледный парень лет двадцати, Рон не знал его имени.

- Ага. – осторожно ответил Рон. По опыту учёбы в этом лагере, он знал, что сокурсники обычно обращаются только когда им что-то нужно. Для дружбы он был “слишком сопляк”.

- Меня это, звать Тариан. – представился парень.

- Рон, или Рональд. – ответил Рон.

- Слышал уже. – кивнул Тариан. – Ты сам из каких краёв?

- Лондон. – Рон продолжил хлебать гречневый суп, время на приём пищи ограничено.

- А я из Каернарвона, что в Уэльсе. – поведал Тариан. Рон ещё по его имени догадался, что он валлиец. – Ты же в четвертую роту после курсов пойдешь?

- Ага. – кивнул Рон.

- Так я тоже! – обрадовался Тариан. – Может на одном танке будем ездить?

Мимо проходил сержант, который привёл их в столовую.

- Насчёт танка не знаю, но если не заткнётесь, однозначно будете драить один сортир! – ласково сообщил он им.

Остаток ужина прошел в молчании. После сдачи посуды Рон встал в конец строя. Рядом с ним были самые низкорослые представители взвода, в основном индусы и один болезненного вида ирландец. Нации Рон научился определять в первые минуты знакомства, а ирландца он опознал вообще сразу, так как соседний по ряду индус советовал тому прекратить ныть под нос свою ирландскую песенку.

В расположении казармы после ужина как всегда началось политическое занятие, проводимое офицером из идеологического отдела учебного лагеря.

- ...Король никогда не забывает о своих доблестных сыновьях, сражающихся за него на полях сражений! – вещал вдохновенно первый лейтенант Флетчер. Похоже, что он сам истово верил, что Георг V кушать не может, так как занят не забыванием своих доблестных сыновей. – Наши войска теснят подлых германцев с территории Франции, день за днём вырывая из их мерзких рук мили союзной земли!

Рон отчетливо понимал, что это полная брехня. Четвертую роту набирают практически с нуля именно в результате прорыва германцев – первого успеха за последние три месяца. То, что имперцев теснят каждый день – как минимум враньё, это Рону очевидно. Но почему этот первый лейтенант сейчас стоит перед ними и врёт?

Впрочем, Рон как не задавал такие вопросы в первый день, так и не будет задавать в последующие. Не любят таких любознательных, да и есть пункт об оскорблении офицера, по которому всыплют плетей по ощущениям офицера, чтобы тебе было больно так же, как ему в душе.

Занятие закончилось, появился относительно свободный час, в течение которого Рон готовил форму, чистил ботинки и стоял в очереди к угольному утюгу.

- Это, слушай, Рон. Ты по какой специальности тут? – спросил вдруг заметивший его Тариан.

- Пулемётчик. – ответил Рон, заглядывая вперёд очереди.

- А я заряжающий. – поделился Тариан не особо интересной Рону информацией. – А в Лондоне где жил?

- Недалеко от Чаринг-Кросс-Роуд. – нехотя ответил Рон. Технически, он не соврал. Дырявый Котёл находился возле его дома, буквально в одном шаге... через каминную сеть.

- Даже не знаю, где это... – признался Тариан. – Чем занимался до армии?

- В школу ходил, жил... – Рон отлично знал, что магловская жизнь существенно отличается от обычной, но понятия не имел, чем занимаются маглы его возраста. – Шахматы любил...

- О, шахматы! Есть у нас тут во взводе Амар, он большой дока в шахматах! – обрадовался Тариан. – Ты это, если желание имеешь, можешь сыграть с ним на выходных!

- Шахмати? Кто-то сказаль шахмати? – заозирался один из индусов в начале очереди.