Гайавата

- Раз коня нет, значит он не мог уйти далеко... – Питер огляделся в поисках хоть каких-то признаков присутствия Сапсана. Следы крови и разорванный холщовый мешочек из-под бинта. – Естественно, ты пошел в сторону столицы...

По дороге никого не встретилось, перестрелка уходила куда-то в лес, мало было дураков, чтобы носиться по открытому пространству дороги на Сердце Стали. Но Питер-то особый случай, да и Сапсан тоже.

Следы крови вели к реке, да и отпечатки ног среди сочной зеленой травы тоже. Там где были срублены и выкорчеваны деревья, вместо колючек и опавшей листвы, выросла густая трава, на которой отчетливо были видны отпечатки ног Сапсана и капли его крови. Он не уйдет.

Овраг. Ожидаемо, что он попытается забиться в какую-нибудь нору, чтобы получше перевязаться или передохнуть. Питера устроят оба варианта, или он там перевяжется, или передохнёт, главное чтобы не передох.

- Ну здравствуй, мудила. – увидел Питер вжавшегося в стенку оврага Дерзкого Сапсана. – Уже не такой дерзкий, а, Сапсан?

Характерное потрескивание колесцового замка, грохот выстрела и пуля врезается в кирасу Питера. Воздух из груди выбило, он упал на спину. Повторный урок для человека, который ничему не учится – если оружия не видно, это не значит, что его нет.

- Словил, сука?.. – раздался ослабленный голос Дерзкого Сапсана. – Кха-х... Подонок Орлан... Убил меня...

Питер, с сильным болевым ощущением в груди и смачным матом, поднялся на ноги. Он сразу же навел револьвер на Сапсана.

- Брось пистолеты! – приказал он.

- Да нет у меня больше... – ответил Верховный Старейшина и слабым движением руки отодвинул от себя колесцовый пистолет.

- Скажи мне, вот зачем? – спросил Питер, осторожно садясь в паре футов от Сапсана. – Ты и так не жилец, может поделишься мудростью?

- Мудростью?.. – тихо спросил Сапсан. – Скорее глупостью... и тщеславием...

Питер выжидающе смотрел на него, тот же смотрел в никуда, взгляд был отрешен и очень устал.

- Вы даже пяти процентов моего плана не составляли, знаешь? – он усмехнулся. – Именно сейчас, в этот момент... португальские наемники режут всех старейшин с их семьями. Затем их перебьют мои верные воины... Кхм... Меня нет в городе, я поехал налаживать взаимоотношения с Тихим Орланом и... тобою. Кха, в горле пересохло, ты не мог бы...

Питер бросил ему фляжку. Сапсан медленно откупорил затычку и сделал несколько глотков.

- Ах... Да, я вообще мог не присутствовать при вашем убийстве, но хотелось как-то лично... Тихий Орлан... сукин сын... – продолжил Сапсан после паузы. – Убил меня... Вы должны были умереть там, никаких переговоров не планировалось, просто один залп, затем рукопашный бой, где мои вооруженные бронебойным оружием воины одержали бы победу... Но я... Чего мне стоило просто взять, и действовать по изначальному плану, а? Чего? Почему всегда так...

Он снова приложился к фляжке.

- Знаешь? Я открыл для себя новое понимание твоей политики, того уродливого детища, которое ты создал... – Сапсан был очень бледен, кровь медленно утекала из него. – Ты готов был мириться с превышениями власти, с злоупотреблениями, грязной и кровавой грызней между старейшинами, лишь бы... не допустить единовластия... да... я понял тебя... да...

Он сделал глоток из фляжки.

- Ты тщательно пресекал даже гипотетическую возможность... как там писалось в трудах древних европейских мудрецов?.. деспотии, диктатуры, тирании... – продолжил он. – Я долго не мог понять, но почему?.. Чего плохого в оперативных решениях в пору кризиса? Чем плоха монархия? А потом понял, не сам, а на примерах... кха-х... Умерла при родах Елизавета... Всё пошло псу под хвост, некомпетентные советники бездарно убили армию о стены Сердца-Стали... сейчас их ребенок, истинный король Англии, в твоих руках... Власть над ними полностью в твоих руках... Умерла королева – народ на коленях перед “дикарём”... Vae victus… Слабость монархии в этом, ты прав. Но мы слишком медленны, Пэйта... старейшины ругаются по любому поводу, трудно проводить в жизнь нужные законы, нужные решения...

- А ты знаешь, как нужно? – криво усмехнулся Питер.

- Я ЗНАЮ! – нашел в себе силы громко крикнуть Дерзкий Сапсан. – Я первым понял угрозу... европейцы... у них тысячи лет истории, они учатся, они строят, они приходят... их много, много больше, чем на всей нашей земле людей, нас просто не существует, если сравнивать с людьми Европы... нужно было действовать... я ошибся, когда продавил изгнание для вас двоих... нужно было убить вас ещё тогда, или сотрудничать... но ты ведь знаешь, что тогда это было невозможно?

- Знаю. – кивнул Питер.

- ...я слишком поздно понял, что ты фигура больше, чем Орлан... Орлан закоснел в консерватизме ещё до твоего прихода, ты сломал этот панцирь... я изучал твою историю, Пэйта... ты всё делал правильно... племя взметнулось пламенем, разожгло первые печи... Орлан был не пешкой, он был королем, а вот ты – ферзь, очень много возможностей, но и ты ограничен... ты не умеешь играть в шахматы... ты не видел тех ловушек, которые я выставлял перед Орланом, куда он вступал, неразумно, яростно... зря... кха-ха...

Он сделал очередной глоток из пустеющей фляжки.

- ...ты, Пэйта, затеял игру, в которую не умеешь играть... ты фигура... а я умею... я выигрывал... – Сапсан слабо улыбнулся. – Пэйта... мы вместе могли сделать народ Лиги сильным... способным противостоять бледнолицым... а я умираю... ты не справишься без меня...

- Я сделаю. Уже сделал, без тебя. Ты политик, но ты слаб. – ответил Питер, наводя на него револьвер. – Сталь достается выносливым.

Три корабля. Апрель 1607 года

- Господин капитан, вижу землю! – Льюис Кэрроу прижал руку ко лбу козырьком, чтобы солнце не слепило его прищуренные глаза.

- Я тоже её вижу, дубина! – ответил ему капитан Джон Смит. – Спускайся, нечего морозить задницу в вороньем гнезде!

Четыре месяца пути. Последний оплот протестантизма в Нидерландах пал. Филипп II подох в девяносто девятом году, можно было вздохнуть с облегчением, его сынок не отличается особыми способностями, но... передышка составила пять лет. Последние два года испанцы отчаянно штурмовали последние крепости, так как сынишка дохлого короля возжелал “видеть Нидерланды испанскими полностью!”

Пришлось бежать. До этого было несколько попыток основать колонии в Новом Свете, на северном материке, но это были неудачи. Или колонисты просто больше не хотят иметь ничего общего со Старым светом. Среди моряков в портах Европы ходят слухи, что есть на севере дикари, которые уничтожают любой корабль, смеющий приблизиться к побережью... Байки тёмных моряков, не более.

По пути встречалось несколько неизвестных кораблей под непонятным флагом, но они просто проходили мимо. Случайные встречи в океане неизбежны.

Новая, неизведанная земля ждёт их! Будущее, будущее в чистоте, свободное от предрассудков католиков, преследования и жестокости! Он по-особенному относился к свободе, особенно после тех лет рабства в дикой Московии(1)...

Берег

- Ну вот! И никаких вам жестоких дикарей, которые топят корабли на побережье! – улыбнулся капитан Джон Смит своему квартирмейстеру, который действительно опасался реальности этих моряцких баек.

Когда они почти закончили перегружать грузы на сушу, из леса появилась делегация.

- Оружие к бою, это индейцы! – завопил кто-то.

- Отставить! – проорал Джон. – Они не проявляют агрессивных намерений! Может нам удастся поговорить?

Делегация индейцев, одетых в толстые одежды, разукрашенные в различные цвета, приблизилась к настороженным и вцепившимся в мушкеты колонистам.

- Бледнолицый говорить на английский? – спросил один из индейцев. Его голова была украшена самыми большими перьями, если бы Джон не знал, что это невозможно, подумал бы, что это страусиные перья.

- Да, говорить... то есть, я говорю на английском! – ответил Джон. – С кем имею честь?

- Великий-великий-великий вождь Огненный Камень моя есть! – закрутил руками индеец. – А твоя имя какой?