Страница 5 из 14
10 августа
В лесу нас нагнали 12 автомашин с фашистскими солдатами. Немцы остановили машины, соскочили на землю и без какого-либо предупреждения начали нас расстреливать из автоматов и винтовок. От пуль поганых бандитов погибло не меньше 50 человек, в том числе 18 детей. После этого нас оцепили и погнали в город. На наши просьбы и мольбы взять раненых немцы ответили ударами штыков и прикладов. Издеваясь над нами, фашисты не разрешали останавливаться. Тех же, кто падал, обессилев от потери крови, немцы прикалывали штыками. Фашистские изверги закололи и застрелили 35 человек. Никогда не забыть ужасного зрелища, очевидцем которого я была в пяти километрах от Минска. Раненный немецкой пулей 15-летний мальчик Саша Свергун упал на землю и не мог подняться. Немецкий солдат начал бить его ногами и прикладом. Когда и это не помогло, фашист замахнулся штыком. Мать Саши бросилась к сыну и заслонила его своим телом. Озверелый фашист приколол штыком и мать и сына. До города нас дошло около 150 человек. В течение трех дней шли допросы. Каждый день от пыток и от фашистских пуль умирали по 20–25 человек. На четвертый день допрос прекратился. Оставшихся в живых 85 советских граждан немцы увели на дорожные работы в г. Смолевичи.
Жена рабочего минского машиностроительного завода имени Кирова Любовь Федоровна Климчук вместе с большой группой минских жителей была захвачена фашистами в 50 километрах от Минска и приведена обратно в разрушенный город.
Последние пять дней тысяча заключенных – взрослых и детей – не получала никакой пищи. На шестой день фашисты выдали нам гнилые селедки – одну на трех человек. На тысячу заключенных фашисты привозят в день одну бочку воды. Во всем лагере имеется одна ржавая кружка. В лагере сотни больных, но им не оказывается никакой медицинской помощи. Трупы умерших от голода и побоев не убирались по неделе. 21 июля комендант лагеря заставил большую группу евреев вырыть котлованы. Когда ямы были готовы, евреев связали и бросили в яму. Затем фашисты приказали белорусам, находившимся в лагере, засыпать евреев землей. Все белорусы, как один, наотрез отказались выполнить это чудовищное приказание коменданта. Тогда рассвирепевшие фашисты из пулеметов расстреляли 45 евреев и 30 белорусов. Каждый вечер комендант лагеря отбирал по спискам людей, и утром их расстреливали в двухстах метрах от лагеря.
Так написал заведующий районной библиотекой Михась Короткевич, которому удалось вырваться из немецкого концентрационного лагеря около Минска, куда фашисты сгоняли беженцев, перехваченных на дорогах.
25 августа
Здравствуйте, мои любимые Ниночка и Эличка!
24 августа приехали в Рязань, сегодня вечером будем в Москве. Враг совсем близко. Заметно, как по-военному летают наши «ястребки». Завтра в бой. Хочется чертовски побить паразитов. Писал эти строки в Рыбном, около Рязани, паровоз тронулся, поехали дальше.
25 августа. Ночь провели в Москве. Чертовская ночь, дождь шел всю ночь. Пока что неизвестно, был в Москве или около Москвы германский вор, но целую ночь ревели моторы самолетов.
Много мы проехали деревень, городов, сел, аулов и станиц, и везде от мала до велика от души приветствовали нас, махали руками, желали победы и возвращения. А беженцы просили отомстить за то, что фашисты издевались над ними. Я больше всего смотрел на детей, которые что-то лепетали и махали своими ручонками нам. Дети возраста Элички – и даже меньше – тоже кричали и махали ручонками и желали нам победы.
Из Украины в Среднюю Азию, к вам туда, через каждые три – пять минут едут эшелоны эвакуированных. С собой везут исключительно все: станки с фабрик и заводов, железо, лом, трамваи, трактора – словом, врагу ничего не остается…
Гитлеру будет та же участь, какая постигла Бонапарта Наполеона в 1812 году.
Наш паровоз повернул на север, едем защищать город Ленина – колыбель пролетарской революции. Неплохо было бы увидеть брата и племянника или племянницу.
Настроение прекрасное, тем более я всем детям обещал побольше побить фашистов. Для их будущего, для своей дочки я готов отдать свою кровь, каплю за каплей. В случае чего (об этом, конечно, я меньше всего думаю) жалей и воспитывай нашу дочку, говори ей, что отец любил ее и за ее счастье… Конечно, вернусь я, и свою дочь воспитаем вместе. Целую ее крепко-крепко. Я здорово соскучился по ней, конечно, и по тебе, и тебя целую столько же и так же крепко, как и Эличку. Привет мамаше…
Да, поезд действительно повернул на север, но вскоре остановился. Воины дивизии, которой командовал генерал И. В. Панфилов, быстро выгрузились и побатальонно направились на передовые позиции. Так Василий Георгиевич Клочков стал защитником столицы.
«Велика Россия, а отступать некуда: позади Москва!» – эти слова скажет политрук Василий Георгиевич Клочков своим товарищам у разъезда Дубосеково, когда будет вести свой последний бой. А пока – обычные фронтовые будни, о которых писал в сентябре – октябре 1941 года в одном из писем: «Наше подразделение набило фашистов в три раза больше своих потерь, притом, когда идет бой, очень скоро проходит день, иногда сражение идет по 6 часов в день».
Их было 28 на разъезде Дубосеково. Враг предпринимал одну атаку за другой, но пройти не смог. Он был остановлен героями-панфиловцами 316-й стрелковой дивизии. 21 июля 1942 года В. Г. Клочкову, как и другим участникам невиданного поединка с врагом у разъезда Дубосеково, было присвоено звание Героя Советского Союза.
Письмо В. Г. Клочкова впервые опубликовано в сборнике «Письма с фронта» (Алма-Ата, 1944).
23 августа
Мои дорогие!
Пишу очень кратко, т. к. обстановка не благоприятствует сочинению долгих писаний.
Вот уже более недели я нахожусь со всеми своими товарищами в частях действующей армии на фронте. Наконец и нам удалось участвовать в непосредственной схватке с фашистами. Их натиск будет окончательно сломлен, и эти профессиональные убийцы не продвинутся вперед к городу Ленина ни на один шаг. Настроение бодрое, т. к. мы все имеем твердую уверенность в своей победе. Мне уже приходилось действовать в разведке по тылам противника. Применяем партизанскую тактику и для ослабления напора на фронте.
…После того как я прослужил два года в армии, сегодняшний период является для меня экзаменом, который хотя и очень серьезен, но вполне преодолим.
Не беспокойтесь, если не будете в течение некоторого периода получать моих писем. Всякие неожиданности в перерыве связи возможны, но это вовсе не означает моей гибели.
Я все силы отдам за свою страну, да и за себя постою до конца, а уж если избежать гибели будет нельзя, то дорого буду брать за свою жизнь.
Крепко целую вас.
В одном из боев по обороне Ленинграда Евгений связками гранат подбил два фашистских танка. Был контужен, но от эвакуации в госпиталь отказался.
Евгений Гагарин погиб смертью героя 7 сентября 1941 года. Его письма опубликованы в журнале «Пограничник», № 19 за 1974 год.
28 августа
Завещание
Прошу переслать его моей матери, Лурье, проживающей в г. Кирове, она эвакуирована из Латвии.
Я умираю за Родину, за коммунизм. Прошло два месяца ожесточенной борьбы с врагом. Для меня наступил последний этап борьбы – борьба за Таллин. Отступления быть не может.
Жалко умирать в 24 года, но в настоящей борьбе, где на весы истории всего человечества ставятся миллионы жизней, я свою также отдаю, зная, что будущее поколение и вы, оставшиеся в живых, будете нас чтить, вспоминать как освободителей мира от ужасной чумы. Что еще писать?
Мама!
Не огорчайся.
Я не первый и не последний, положивший голову за коммунизм, за Родину.
Да здравствует СССР и победа над врагом!
Товарищ, верь, взойдет она, Заря пленительного счастья. Фашизм будет уничтожен, И на обломках самовластья Напишут наши имена!