Они устали

У него сломанная кривая переносица. Широкая луковица носа. Все черты лица мягкие и мясистые.

– А там за ГЭС есть такая беда. Автобус называется. Утром к берегу в определенном месте льдина подплывает. Они заранее на это место приходят и ждут. Эта льдина трется там несколько минут о берег, пока вся толпа прыгает на нее. Потом она весь день по водохранилищу плавает. Вечером снова на то же место к берегу подходит. Все с нее обратно спрыгивают. Там течение так устроено. А несколько лет назад непонятно что случилось, по каким техническим причинам. Может быть, сброс воды был. Короче, она по другому маршруту пошла. Они два дня на ней сидели, как пингвины. Прикинь, порыбачили? Собирались утром прийти, вечером уйти. А получилось, что два дня на морозе без еды, без всего. А они с таким удовольствием об этом рассказывают. Но это больные люди. Она и раскалывается постоянно. Каждую зиму. Автобус этот, маршрутка…

– Я вообще не понимаю, что это за удовольствие? Один раз с ними сходил, больше в жизни не пойду.

Он сидит на складном стуле, морщится от дующего в спину холодного ветра, поджал ноги, подпирает бледную щеку рукой. Рябь бежит по черной тяжелой воде.

– Сижу, рыбачу. А темно вокруг. Я вижу, что рядом на бревне тоже рыбак сидит. Через некоторое время поворачиваюсь, там их двое сидят. Я еще удивился: «Как он так тихо мимо меня прошел? Я его даже не заметил». Сидят вдвоем такие набыченные. Головы в плечи втянули. Потом поворачиваюсь: «Мужики, у вас спички есть?» А они встали и улетели.

Белохвостые орланы, у которых начиналось время спаривания, как динозавры, раскинув двухметровые крылья, поджав желтые куриные ноги, пролетели над его головой.

– Вот этого балбеса возьми с собой на рыбалку? На него сом хорошо клюет.

– Его сначала потушить надо.

– Так я тебе и говорю. Его тушить не надо. Он сам по себе по жизни тухлый. С гнильцой.

У него густые сросшиеся брови порывистого вспыльчивого человека. Широкие азиатские скулы.

– Когда на рыбалку поедем? Сколько можно договариваться?

– Ты машину возьмешь?

– Зачем? Если бы мы далеко собирались. А тут на автобусе можно доехать.

Он задумчиво почесал затылок, осторожно прикусил нижнюю губу. Пожал плечами и молча ушел.

– Он машину бережет. Зимой на ней не ездит.

– А то я не знаю. Я его подколоть хотел.

…Потом они это рассказывали, как анекдот. Однажды зимой поехали на рыбалку три друга. Слесарь, токарь и электрик. Встретились рано утром, сели в автобус. Слесарь Худяков всю зиму собирался на рыбалку. Зима кончилась, скоро лед растает. Но однажды утром встал рано, собрался и поехал. Ему кондуктор в автобусе продала билет. Он посмотрел на него и переменился в лице. Номер у билета оказался 1313. А слесарь баптист Николай Иванович Худяков был очень суеверным человеком. Черных кошек всегда обходил стороной. На следующей остановке к полному изумлению двух своих товарищей он молча вышел из автобуса и направился домой. От греха подальше.

…Из леса спустился на берег токарь Князев. Поправив рюкзак на спине, прошел по песку и ступил на лед. Он видел сидящие далеко на белом поле черные фигуры людей. Лед блестел ослепительно, и он зажмурил глаза. Вдруг раздался страшный треск, от которого замерло сердце. Из-под ног неожиданно вырвалась темная вода. Не успев опомниться, он мгновенно с головой провалился в полынью. Почувствовал, как сразу потяжелела на нем намокшая одежда. Ледяная вода залилась за шиворот.

Вынырнув, задыхаясь, он широко раскрыл рот и стал хватать руками острые края льда. Вода зловеще черная. Вокруг тишина. Плеск, лопаются пузыри. Лед в его руках с хрустом обламывался. На воде вокруг него колыхались его шапка и перчатки, его сигареты, деньги.

…В это время по берегу шел электрик Пташкограй. Сначала он наткнулся на разбросанные засыпанные песком могильные плиты. Стал очищать их и с интересом читать высеченные на камнях надписи.

Подняв голову, он посмотрел на высокий обрыв, из глинистой стены которого торчали корни росших наверху деревьев. Кряхтя, цепляясь за корни, он взобрался наверх. А там с изумлением увидел поляну, которая вся была усыпана ландышами.

Потом ехали обратно в автобусе. В тот день рыбы никто не поймал. Один получил несчастливый билет и сразу вернулся домой. Второй провалился под лед, чудом спасся. Третий нарвал букет цветов.

У них пустые рюкзаки. Один сидит хмурый и мокрый, на нем вся одежда стоит колом. Второй едет с цветами, держит в руках букет ландышей и улыбается. Он с удовольствием объясняет исподлобья смотрящему на него мокрому товарищу:

– В лесу все равно не так чувствуется. Сейчас в квартиру занесу, аромат сразу как пойдет, моя забалдеет!

Войдя в кабинет, Люба сняла пальто. Она вытерла платком лоб, оправила белый халат и присела к столу.

– У тебя телефон здесь только по заводу? Юлечке надо позвонить. Ходила она на рынок или нет? – зашелестев фольгой, она распечатала шоколадку. – Ты представь, они купили попугая. Я тебе не рассказывала? С ним нужно заниматься каждый день, а им все некогда. Он знаешь, что придумал? Научился звонку подражать. Они замучились к телефону бегать. Я ей полдня дозвониться не могу. Потом спрашиваю: «Ты почему трубку не берешь?» – «А я думала, что это Гриша чирикает». – «Да выкини его в окно!» – «Жалко, он дорогой».

– А сейчас мало кто их держит. Это раньше мода была. У нас тоже был, в окно улетел. А раньше их сколько с воробьями по городу летало, да?

– Этому только с голубями вместе летать. Меня, знаешь, что бесит? Они ведь сами умные, никого слушать не хотят. Где-то прочитали, что ребенку нужно с рождения общение с животными. Решили создать у себя зверинец. Сначала завели крысу, потом кота, потом собаку. Они все никак ужиться у них не могут. Я им говорю: «Вы что делаете?» А они удивляются, что вот у их друзей все вместе мирно живут. А у них сначала крыса с балкона выпрыгнула от такой жизни. Потом кот стал под ванной жить, они ему туда миску и горшок поставили. Собака не дает ему оттуда выходить. Они меня сейчас просят, чтобы я кота у них забрала. Ты понимаешь, они ведь простых не покупают. У них все породистые. Там кого ни возьми, всякая тварь так на тебя смотрит, она тебя за человека не считает. Зачем мне такой кот? Ты его только корми и горшок за ним убирай, а он даже погладить себя не дает? То ли дело мой простой советский котик! Он меня и встретит, и оботрется, и всю оближет. Не то, что гордый подлец со справкой.

Повернувшись в кресле, Люба посмотрела в зеркало. Накануне она постриглась и перекрасила волосы. Подумав, она вспомнила:

– А я знаю, у кого мне денег попросить.

– У баптиста Коли. У него всегда деньги есть.

– У этого не допросишься. Но у меня в записной книжке народу много. Есть еще свидетель Иеговы. Вот он мне точно не сможет отказать. Он когда мнется, не хочется ему, я говорю: «Леша! Ты ведь свидетель. Ты не можешь отказывать людям».

– Подожди, а зять? – недоуменно вытаращила глаза подруга. – Костя у тебя бандит. Разве у него денег нет?

– Ой, ладно. Что ему там платят? У них тоже все деньги начальство себе загребает.

Облизав пальцы, которыми брала растаявший шоколад, Люба махнула рукой и вздохнула:

– Я их никак не могу научить. Они живут одним днем. Только деньги появились, сразу надо потратить. Я им постоянно говорю, что деньги всегда должны быть. Мало ли что может случиться? Юлечка мне говорит, что я не живу, а только всю жизнь в копилку складываю. А они типа хотят жить в свое удовольствие.

Она не знала, что в этот момент ее пытаются найти везде. Звонят по всем телефонам, где она может быть. Наконец раздался резкий звонок и в этом кабинете.

– Костя у вас? – удивилась Люба, и на ее лице появилось выражение тревоги. – Что он там делает? Подожди, Наташа. А ты не спутала его?

…Широко расставив ноги, лбом уткнувшись в пол, он сложил руки на затылке. Здесь весь пол устлан бритоголовыми парнями в кожаных куртках. Они лежат на полу гигантского склада, в котором по рельсам обычно быстро двигаются грязные промасленные роботы с всемогущими руками. Кроме спецназа в черных масках, здесь сейчас много оперативников в гражданской одежде. Они по одному грубо поднимают лежащих на полу мужчин.