Страница 12 из 26
Комната, в которой она находилась, была чистенькой, небольшой, но крайне унылой. Из мебели в ней имелась кровать, двустворчатый шкаф, узенький комодик с зеркалом наверху и тремя выдвижными ящичками. Вся мебель была добротная, сделанная из темного дерева и покрытая лаком. Кровать, на которой сидела Марья, была из тех, что у нас называют «полуторка». На белом постельном белье (ну хоть тут не серое и черное!) она неожиданно для себя обнаружила знакомые штампики казенного имущества. Правда, здесь штампик весело скалился черепом, а снизу были крупные буквы «МАСМ». На окне на черном карнизе висели плотные, не до конца задернутые шторы цвета маренго, обои на стенах были светло-серого цвета.
Припомнив распределение цветов по факультетам, она решила, что некромантам достался еще не самый плохой вариант. У боевиков, наверное, агрессия из ушей хлещет, если они живут в красно-оранжевом интерьере! А тут вполне миленько можно сделать, если разбавить кое-какой зеленью, повесить картины и внести акценты другим цветом. Она припомнила мелькнувшую у нее вчера идею и решительно встала с кровати. Неизвестно, почему этот цвет никто не использовал, и значит, надо срочно прибрать его к рукам!!!
Хотя для начала правильным будет осмотреть все предоставленное ей жилье, разобрать вещевое имущество и, конечно, позавтракать!
Марья подошла к окну и решительно раздернула шторы. Вид из окна явно был призван навевать мысли о вечном. Надо упомянуть, что комнаты Марии Спиридоновны находились на первом этаже, и это был существенный плюс, учитывая ее возраст и комплекцию. Также на первом этаже находились по традиции комнаты первого курса, общая гостиная для всего факультета и комнаты преподавателей некромантского факультета, которые по каким-либо причинам предпочитали жить в общежитии.
А теперь вернемся к виду из окна. К темно-зелененьким кустикам, чем-то похожим на можжевельник, Марья претензий не имела. Они были аккуратно подстрижены и образовывали перед окном что-то вроде живой изгороди. А вот дальше было кладбище! Нет, вы не подумайте, Марья не особо боялась мертвецов, и соседство с кладбищем ее не пугало. Но его вид вызывал у нее бурю возмущения в душе. Покосившаяся и местами ржавая ограда, полуразрушенные склепы, кривые памятники на могилках... Она вспомнила деревенское кладбище, где была еще ребенком, когда хоронили бабушку. Аккуратные ряды могилок, ровненькие дорожки, посыпанные песком, красивые кованые ограды, которые делал ее отец. Вокруг деревья, и на каждой могилке — с любовью высаженные цветы. Поставив в уме галочку спросить, кто отвечает за порядок на кладбище, она направилась к одной из дверей, ведущих из спальни. Обе двери были совершенно одинаковые.
За первой дверью, которую она открыла, располагался местный санузел. Марья мысленно фыркнула на уже привычную черно-серую гамму. «Удобства» ничем не отличались от привычных, это она заметила еще в управлении регистраций. Только здесь из крана не текла вода непрерывной струйкой, а стоял вполне обычный смеситель. Очень хотелось сразу воспользоваться найденными удобствами, но останавливало отсутствие необходимых для этого вещей. Вспомнив, что среди полученных вчера коробок одна была как раз со средствами гигиены, наша Марья с энтузиазмом двинулась на их поиски.
Выйдя из второй двери, она попала в гостиную. Эта комната была намного просторнее, из мебели в ней находились диван, два мягких кресла, рядом с которыми стояли торшеры. Журнальный столик из темного дерева разместился рядом с камином и составлял прекрасную пару для кресла-качалки. Эта композиция у камина выглядела для нее почти ожившей мечтой. Камин и кресло-качалка всегда были в ее понимании символами уюта, и теперь она могла сидеть в качалке у камина не только в своих фантазиях. За креслами располагался книжный шкаф со стеклянными дверцами, а в углу у окна рядом с одной из дверей был круглый, видимо обеденный, стол с четырьмя стульями. Гостиная, хоть и была выдержана в тех же цветах, понравилась ей больше спальни. Обивка мягкой мебели цвета «мокрый асфальт» была покрыта красивым жаккардовым узором серебряного цвета; на полу между диваном и креслами раскинулся большой пушистый ковер дымчато-серого оттенка; такой же коврик, только маленький, лежал у кресла-качалки. На окне вместо штор висел присборенный серебристый тюль. В целом комната показалась ей очень уютной, а еще порадовала возможность использовать серебряный цвет как аналог серого.
Коробки с вещами стояли на полу рядом с обеденным столом. Только книга и маленькая коробочка, в которой у Марии Спиридоновны был ключ, карточка и брошь коменданта, находились на столе. Рядом лежала небольшая тоненькая брошюрка и клочок бумажки, исписанный косым острым почерком.
Марья взяла и стала читать записку от обязательного Пафнутия.
«Мария Спиридоновна, жду вас на завтрак в столовую к девяти часам утра. За вами зайдет Пантелеймон — ваш штатный домовой. Я оставил вам инструкцию к браслету-артефакту. Если возникнут срочные вопросы, обращайтесь. Все остальное можно обсудить за завтраком. У нас запланирован осмотр вашего общежития и прилегающих территорий.
Пафнутий Шнырь»
Мария Спиридоновна пролистала брошюрку, оставленную предусмотрительным завхозом, и согласно инструкции ткнула кольцом в браслет. По гладкой поверхности черного камня медленно потекли буквы и цифры информации. По умолчанию браслет показывал дату, время, местонахождение и наличие сообщений. В инструкции объяснялось, что артефакт подстраивается под наиболее понятную носителю подачу информации и транслирует ее на для того родном языке. Время было 7:30 утра, и Марья вполне могла не торопясь привести себя в порядок, разобрать вещи и продумать примерный план уже наметившихся работ по обустройству.