Докторица

— Ну а что делать… Ведь дотянул же до дома, значит неплохой самолёт…

— Ты же знаешь, что все лётчики суеверные до ужаса. Вот я и подумал…

— А вообще, новые машины к вам приходят?

— Приходят, только мало очень. Чаще всего, когда полк выводят на переформирование, тогда и самолёты новые получаем. Так за последние месяцев восемь только раз две штуки пришло, да аэроклубовских парочка. Хотя, всё равно свободных пилотов не было. А пересаживать с пригодных машин на новые – это транжирство, сама должна понимать…

— Понимаю. А что мне ещё нужно знать и вообще, как меня вводить будете?

— Ну, пока в первую очередь тебе придётся мне район сдавать, сдавала уже?

— Сдавала. Я наш старый тыл уже неплохо облетала, а вот здесь только начала…

— Вот и поучишь, заодно и ту сторону выучишь. За штурмана полка пока мне приходится, так что мне и будешь район сдавать. А всю лётную часть с Зоей. Как мы тебя к вылетам допустим, так и начнёшь понемногу летать…

До обеда я учила район и все эти жуткие эстонские названия. Это же нужно такой язык придумать. По мне даже якутская "Кынгырга" звучит проще и понятнее. Хотя похоже на финские и карельские названия, но даже в этом здесь как-то вычурнее, мне кажется. На обед стало приятным сюрпризом, когда на третье дали кружку с замоченной сушёной черникой с сахаром. При этом воды было едва половина, а остальное была набухшая вкусная ягода с забытым уже запахом и вкусом из детства в деревне. Как оказалось, это специально выдают лётно-подъёмному составу для улучшения ночного зрения, иногда вместе черники дают урюк или курагу. Гораздо позже узнала, что многие эту чернику терпеть не могут и всеми правдами и неправдами стараются поменять её на обычный или хотя бы морковный чай. Мне черника очень понравилась, единственно, было немного стыдно и неудобно её лопать, когда Верочка такую прелесть не ест. Пришлось себя уговаривать, что это не лакомство, а лекарство, и что когда поеду к ней, обязательно постараюсь на кухне для неё немного выпросить. И вообще, можно ведь организовать, чтобы Верочку отправили в наш полк выступить перед гвардейцами с концертом…

Да! Один маленький нюанс, так как я прикомандирована, то у меня нет гвардейского звания, и я называюсь не "гвардии младший лейтенант", а просто "младший лейтенант", хотя гвардейскую и фронтовую выслугу, и денежное содержание мне считать будут полностью, как всем остальным. Да ещё здесь есть премии за вылеты, я не разобралась в нюансах, но за вылет с бомбёжкой положены какие-то премиальные выплаты, но там совсем немного, существенной премия становится только за каждый кратный десяти вылет, как-то это не вяжется с рассказами Соседа про тупое фанатичное сталинское время, как в его истории подавалось. Вполне себе учтены вопросы материального стимулирования и поощрения, только они отодвинуты далеко на задний план, ведь не Мамоне служим, а Родине и это даже не говорят, все и так понимают. А про то, что Сталин с любовью относится к авиации, это не является особенно большим секретом ни для кого. Но я же сюда не деньги зарабатывать пришла…

После обеда меня познакомили с моим командиром – капитан Зоя Исмаиловна Баймухаметова, комэск второй эскадрильи и орденоносец, прошу любить и не жаловаться. Она с ходу меня застроила, и я оценила её довольно резкий высокий голос. Вообще довольно противный и визгливый по звучанию, но увиденное уважительное отношение к ней в полку, не дали вспыхнуть моему недовольству в ответ. Чуть выше меня, плотная, что называется – в теле, чуть смуглая с колючим взглядом чёрных глаз из-под чёрных густых бровей, с короткой мужской стрижкой, в меховом лётном комбинезоне похожая на медвежонка. Решив, что хватит с меня на первый раз, повела знакомиться с машиной. У самолёта нас встречали инженер полка – капитан-инженер Ремизов и мой техник, закреплённый за машиной – Матвей, старший сержант, мой ровесник с печальными глазами и вообще весь какой-то понурый, что мне очень не понравилось. Но оказалось, что за этой внешней печалью и врождённым демонстративным пессимизмом скрывается толковый специалист и самолёт в его руках всегда ухожен и в идеальном состоянии. А что от его вида молоко готово скиснуть, ну такой вот человек…

Я сразу попросила поставить себе в передней кабине мои педали, что Матвей сделал за пару минут. Зоя только похмыкала, но мне показалось, что ей такое даже понравилось. Вообще, на правах старшей она могла посадить меня в заднюю кабину, и мне пришлось бы рулить из неё, что для меня не слишком удобно, потому, как непривычно. Первый полёт по коробочке, даже не дав мне её доделать, сразу ушли на пилотаж. Вообще, мы фактически на передовой, к западу от зоны полётов видна замёрзшая гладь Чудского озера, а на том берегу уже немцы. Поэтому мы взлетали над самым лесом и уходили для набора высоты в сторону, а сама пилотажная зона километрах в тридцати от аэродрома. Покрутилась в зоне пилотажа и получила команду на возвращение. В принципе, с моим налётом при выполнения такого задания претензий быть уже не должно, как и вышло. Пожалела только, что глядя на Зою не стала надевать маску на лицо, всё-таки моя помороженная кожа слишком чувствительна и после посадки пришлось щёки оттирать и греть, вроде и мороза сильного нет, но прихватить успело, а я уже успела привыкнуть к полётам в закрытой кабине Тотошки. Ещё в первые пару минут приноравливалась к уже подзабытым удвасным ощущениям, всё-таки есть довольно большие отличия от Физилёра, но руки и ноги всё довольно быстро вспомнили. После посадки мне сделали пару формальных замечаний, ничего серьезного в общем-то, и мы пошли в землянку, где из меня предстояло сделать бомбардировщика. Загонять меня сразу на бомбометание не имело никакого смысла, что понятно и без объяснений.

До начала обучения меня познакомили с моим штурманом-стрелком, то есть это вторая половинка моего экипажа и в процессе качественной бомбардировки мы должны участвовать вместе. Второй половинкой моего экипажа стала гвардии младший сержант Садовникова Мария Васильевна из Челябинска, умница и красавица, ближайшая подруга Дуси – Евдокии Зайцевой, которая летает с Зоей. Опыта у Маши нет совершенно. Они с Дусей вместе закончили ШМАС по специальности "оружейник" и пришли в полк несколько месяцев назад, уже здесь доучились и сдали все зачёты на право летать в качестве штурманов-стрелков. Изначально планировалось, что они обе и пойдут к двум женщинам-пилотам, но если Зоя Евдокию взяла, то у Маши с Катериной что-то не заладилось, и она так и осталась на земле. Никаких видимых конфликтов или причин не было, тем более, что и у Кати с Сергеем Мухиным не было близких отношений. Честно сказать, лезть в разбор этих отношений мне не хотелось совершенно. Мне с первой встречи Маша, что называется, глянулась, а что там у них вышло с Катей, да и какое мне дело, вполне могла быть какая-нибудь личная антипатия или непонимание, в нюансах отношений между женщинами часто академик от психологии мозги свихнет, куда уж мне лезть. Тем более, что я в ней подлости не чувствую, а значит иметь её у себя за спиной не возражаю. В общем, быстро сыграли с ней старинную женскую игру в переглядки, и стали слушать чему нас учит Зоя и пришедшая ей и подруге помочь Дуняша.

Вот здесь мне стало кисло, точнее не сказать. Я и раньше знала, что в авиации сплошная математика и в голове каждого пилота арифмометр встроенный существует. Но тут всё стало ещё запутаннее. Это только со стороны кажется, что самолёт зашёл по курсу на цель, по команде нажать кнопку пуск и всё, цель поражена. А выучить до автоматизма все характеристики больше десяти вариантов применяемых боеприпасов не хотите? И это бы ладно, а ещё нужно выучить таблицы расчётов скоростей падения бомб, на которые действует ускорение свободного падения, то есть при округлении: секунда – десять, две – тридцать, три – шестьдесят, четыре – сто метров и так далее, то есть, сколько времени при разной высоте бомба будет до земли падать. Этим с учётом выставленного типа подрыва диктуется высота сброса, а ещё ведь у разных видов бомб разное лобовое сопротивление, то есть они будут с разной степенью терять линейную скорость с какой летели вместе с самолётом, да и боковой ветер на них будет из-за этого по разному воздействовать, хотя при наших высотах и скоростях этим параметром можно пренебречь. В общем, всё это нужно знать наизусть и помнить, чтобы не только перед вылетом иметь готовые расчёты, но сделать в уме быстро новые при изменении ситуации над целью. Можно, конечно, всё делать на глазок, но в этом полку к этому вопросу подходят с разумной педантичностью и мне это нравится, хотя всё это за раз усвоить и запомнить кажется невозможным. Так что если я думала, что сейчас быстренько нам ликбез проведут и полетим учебными бомбами, на самом деле мешками с песком и угольной пылью, полигон пятнать, то здесь меня ждало разочарование. До самого вечера мы все сидели и разбирали варианты расчётов бомбардировок, при этом Зоя задавала задачи, где тоже нужно было держать уши торчком. Так она задала отбомбиться "сотками", высота, скорость, всё просто и понятно, и когда мы с Машей радостно выдали наши расчёты, нас громко и визгливо обругали и обозвали курицами. Оказывается, она специально дала высоту ниже разлёта осколков от этих бомб и мы должны были это учесть и ей сказать о том, что такая высота недопустима, ведь при ней мы ещё и под фугасное действие своих бомб попадаем. И нас продолжили гонять дальше.