Страница 10 из 16
– И не страшно?
– Чегой-то?
– А вдруг не на ту клавишу нажмешь, и забросит, куда телята за Макаром не гонялись?
– Так чай не бросите на погибель с Макаркой-то этим? Троих-то нас!?
– А я-то думаю, чего это мне как-то не по себе последние полчаса,– потер Мишка левую сторону груди.– Будто в воздухе подвесили.– Петр Павлович постучал сына легонько кулаком по лбу:
– Орел ты наш беспокойный. Серега, ты знаешь какой тир я там надыбал. Полигон. Настрелялс-я-а-а,
– улыбнулся довольно полковник.
– В кого это? И из чего?
– Нина Андреевна нарезающая хлеб, замерла с ножом в руках.
– По мишеням, конечно же. А из чего-о? Чего там только нет. Даже что-то вроде базуки.
– Тебя только пусти к оружию… Странно, что вообще обедать пришел,
– проворчала Нина Андреевна.
– Эх, мать, я бы и не против, еще часок другой, да больно стимул там каверзный для тех, кто промахивается.
– И что за стимул?
– Мишень добегает до стрелка и коль не попал, то мазилу током бьет.
– Господи! Помилуй!
– перекрестилась Тихоновна.– Страсти какие.
– Да ну,– заинтересовался Серега.– И сильно бьет?
– По-разному. От размера цели зависит. Чем крупнее, тем круче долбит. И правильно. Это каким же кривоглазым быть нужно, чтобы из пулемета по тигру не попасть? А вот мелочь там всякая, тут конечно,– потер лоб Петр Павлович,– попробуй попади, когда она размером вон с эту тарелку, а летит на тебя со скоростью пули.
– То-то я смотрю лоб у тебя красный,
– Нина Андреевна осуждающе покачала головой.– Все как мальчишка лезешь безрассудно, куда ни попадя. Волос вон седой уж,– махнула она рукой безнадежно.
– А что там такого вы еще нарыли?
– Серега подсел к столу и, схватив ложку, принялся за борщ.
– Костюмчики вот классные обнаружили. Что сморщился. Этот покруче, чем просто мимикрирующие. С нитью сапротидной. Почти как "Завеса", только без минусов. А как к окружающей обстановке приспосабливается, мгновенно буквально,
– Мишка повернул треугольник и женщины ахнули, когда на его месте увидели нечто непонятное. Стул, кусочек стола и остальное стена, к которой Мишка прислонился. Катюша, сидящая рядом, даже руку протянула и пощупала, здесь ли муж непутевый. Однако на Серегу это шоу впечатление не произвело.
– Кто-то обещал, что у меня глаза на лоб полезут. Федор Леонидович, глаза у меня где? Не на лбу?
– Пока нет,– улыбнулся Академик.
– Вот это еще,
– Мишка выложил черный браслетик на стол, сняв его с руки.– Ма, борщ опять недосолила. Соль есть?
– Ох, забыла взять,
– всплеснула руками Катюша.
– И что это за штуковина?
– Серега постучал черенком ложки по столу.– Не отвлекайся, гурман.
– Блин,– скис Мишка.– Накопитель это МЭЭ.
– Чего меее?
– передразнил его Серега.
– Магической энергии накопитель.
– И зачем копит он эту ме? Что делать с ней потом?
– Потом можно этот браслет на руку одеть и всякие фокусы показывать. Летать и всякие предметы сотворять.
– Ты чего несешь?
– Серега даже про борщ забыл.– Как это "сотворять"?
– Ну, силой мысли и воли,– пояснил Мишка и надел браслет на руку.
– Ну-ка! Тут кому-то соли мало было. Давай покажи!
– ехидно ухмыльнулся Серега.
– А точно ведь, – обрадовался Мишка и, зажмурившись, зашептал:– Соль, со-о-о-ль, со-о-о-о-ль. Давай!
И не успел он договорить это свое "давай", как откуда-то сверху, рядом с Серегиным креслом рухнул здоровенный мешок, килограммов на пятьдесят. От удара джутовая ткань лопнула и из дырки на пол потек ручей крупнозернистой, поваренной соли.
– Ну вот, что за гигантомания у тебя, Мишка? Там коробок спичек размером с шифоньер на пол уронил, здесь заместо солонки, мешок, – укоризненно покачал головой Петр Павлович. Все остальные, кроме Силиверстовича, молча уставились на лопнувший мешок с солью. Тихоновна испуганно перекрестилась и зашевелила губами.– "Молитву Честному кресту зачитывает",– понял Мишка по артикуляции.
– Как это?
– Серега с опаской ткнул пальцем в мешок.
– Передай, пожалуйста, соли немного. И рот закрой, глаза со лба тоже прибери. Леонидович, затолкай ему их обратно, смотреть страшно,– рассмеялся Мишка в ответ.
– Это что МЭЭ?
– Серега опять ткнул пальцем в мешок.
– Ну да. Браслет усиливает способности магические, заложенные в каждом с рождения.
– Это что? И я так смогу, если этот браслет надену?
– Наверное. Паучок нам объяснил там, что у каждого человека есть коэффициент этих способностей. Меньше единицы ни у кого не бывает. "Прапор" любой может тестирование провести. Пару глупых вопросов задает, и число коэффициента называет. У Павловича с Силиверстовичем почти двойки.
– А у тебя?
– У меня чуток по больше. Хотите, вон "Ваня" протестирует. "Ванюш", где ты там бродишь?
– окликнул Мишка служивого.
Прапор выскочил в проход и откозырял уже привычно, не вызывая улыбок.
– По вашему приказанию прибыл.
– Тестирование на магические способности проведи всем, кроме вот нас. Мы уже прошли,– поставил ему задачу Мишка.
– Кто желает первым, Господа?– приступил к ее выполнению «прапор» с вопроса.
– Ну, я давай,
– Серега отложил ложку и, зачерпнув соль пустой кружкой, поставил ее перед Мишкой.– Извини, забыл. Кушай на здоровье.
В течение пяти минут все оставшиеся прошли тест, который установил, что коэффициенты у всех примерно одинаковые и разница не превышает двух, трех десятых. А уровень не превышает у всех двойку.
– Ну и что это нам дает?
– Серега взглянул на Мишку.
– Без браслета ничего, потому что МЭ этой в атмосфере очень мало. Браслет ее аккумулирует и то очень долго. Чтобы потом всего час или два работать, 240-к часов собирает.
– Ну-ка, дай попробовать,
– Серега протянул руку и Мишка вложил ему в ладонь другой браслет, вынув его из кармана.
– И сколько там их в запасе?
– Шестьдесят.
– Почему недокомплект? – тут же врубился в цифирь, непривычно сочетающуюся, Серега.
– Шесть эксклюзивных хранятся отдельно на шестом уровне у Рерюфа в резиденции. Костюмчики, кстати, у него тоже "эксклюзивные".
– Понял,
– Серега нацепил браслет из черных пластин, соединенных непонятно как, но это "непонятное" тем не менее, растягивалось и сжималось.– На резинках что ли?– Мишка пожал плечами:
– Вроде.
– И что теперь?
– Теперь думай вещь. Представь ее мысленно. Ну и где-нибудь положи. Только живое ничего нельзя, почему то, – Серега закрыл глаза и зашевелил губами. На столе перед ним начала появляться пачка сигарет, но не проявившись как следует, начала деформироваться в зажигалку и из нее в пепельницу. Потом все это безобразие налилось цветами и застыло, как нечто абстрактное. Пепельница зеленого бутылочного стекла была квадратной, а пачка сигарет Кэмэл и зажигалка, торчали из нее, ввязнув наполовину. Зажигалка при этом влипла в сигаретную пачку и была она явно бензиновой, с откидной крышкой.
– Надгробие курильщика, – прокомментировал Петр Павлович.– Идея мне нравится.
Серега открыл глаза и изумленно уставился на "надгробие".
– Офигеть. Че ж оно все перемешалось-то?
– Раздельно думать нужно. Сначала сигареты,
– Мишка ткнул пальцем в пачку и она выползла из пепельницы и, отделившись от нее, упала рядом.– Потом зажигалку, – зажигалка повторила путь сигаретной пачки.– Ну и пепельницу потом,
– пепельница крутнулась вокруг своей оси и став круглой, поменяла бутылочный цвет на розовый.
– Ну вот… Такую композицию испортил, – произнес разочарованно Петр Павлович.– А я хотел домой взять и на телевизор поставить.
– Да, пожалуйста, как скажете,
– Мишка махнул рукой и все три предмета опять слиплись вместе, причем еще больше перемешавшись, а пепельница опять стала зловеще-зеленой и коряво-квадратной.