Страница 25 из 97
Я промолчала. Разговор, наконец, сменил свое русло, и все отвлеклись от обсуждений моей скромной персоны, которая почему-то стала привлекать слишком много внимания.
— Ничего не расскажешь? — прошептала Ната на ухо.
— Нет, — мотнула головой. Хватит и того, что пришлось поделиться своей проблемой с Домиником. Но сейчас я совершенно не жалела о том, что открылась ему.
— Ладно, — просто согласилась девушка, — будет желание, обращайся.
— Спасибо, я запомню.
* * *
Время летело стремительно. Каждое утро начиналось с обучения чтению. Выучить буквы оказалось не так просто. Слишком много тонкостей: палочки, черточки, точечки и петельки — их оказалось очень много, и стоило спутать одну точечку, как получалась каша. Некоторые буквы были слишком похожи, но я была старательной ученицей. В школьные годы мне ничего не оставалось, как только учиться. Друзей практически не было, поэтому все свободное время посвящала книгам и урокам. Натренированная годами усидчивость и терпеливость играли на руку. Уже к середине июля я научилась читать. С ошибками, медленно, но дело пошло. Буквы складывались в слова, которые до произношения вслух оставались неведомой тарабарщиной, а стоило хотя бы шепотом произнести сочетание звуков, как их значение сразу становилось понятным. Странная магия. Но Доминик сказал, что это нормально. Обещал, что я привыкну. Вечерами Доминик заставлял меня чертить. Наверное, за два месяца я начертила тысячу окружностей разных размеров. Мы могли говорить о чем угодно, но я была обязана во время разговора чертить круги.
— Это для тренировки, — с видом знатока говорил он. Я безропотно подчинялась, если решусь остаться на начерталке, то все пойдет на пользу.
Мы сдружились с Натой и Маликой, и с двумя переселенцами. Наверное, оттого, что проводили много времени вместе. Ребята-третьекурсники по очереди занимались с нами. Им было удобнее, а нам все равно. После уроков чтения нам рассказывали об академии, о мире и о городе. Ната лукавила, когда говорила Лексу о походе по магазинам, но, видимо, эта идея пришлась ей по вкусу, поэтому мы часто с ней и Маликой уходили в город. Девчонки показывали разные уголки, достопримечательности, магазины и кафе. Мне нравилась та атмосфера, которая витала на этом факультете. И мне нравилось чувствовать себя частью этого поистине волшебного места. Только частые встречи с Лексом заставляли каждый раз возвращаться к мысли о переводе. Он был приветлив, улыбчив и даже мил, но я не могла скрыть, насколько тяжело для меня его общество. Ната и Малика хмурились, но не задавали вопросов. А вот Лекс к концу второго месяца застал меня врасплох.
Вечером я возвращалась из душа, завернувшись в мягкий халат. В последнее время все мои мысли крутились вокруг предстоящего обучения. Все казалось сказкой, будто сон, который закончится, как только распахну глаза, но это было реальностью. И до начала обучения оставались две недели. Я представляла море приключений и опасностей, когда кто-то аккуратно ухватил меня за локоть. Обернулась. Лекс.
— Надо поговорить, — спокойно сказал он, глядя в глаза. Неужели узнал?! Втянула голову в плечи. Оставаться с ним один на один еще не приходилось. — Вот опять, — он поджал губы, — что с тобой? Что не так? Почему ты так странно себя ведешь?
Я хлопала глазами и думала, как бы сбежать. Понимала, что виновата сама, нужно научиться делать вид, что все в порядке, но как тяжело, проходя мимо него, не бросить опасливый взгляд.
— Сашка, — воскликнула Ната, которая вышла из комнаты и увидела нас, — а я к тебе как раз. Поговорить надо, срочно.
— Ната, давай чуть позже, — Лекс не отводил от меня взгляда.
— Лекс, мне очень надо. Срочно. Пожалуйста, — втиснулась девушка между нами, убрала чужую руку от моего локтя и втащила в свою комнату. — Спасибо, буду должна, — закрывая дверь перед носом Лекса, сказала она. Обернулась ко мне, и улыбка сползла с ее лица. Ната была обеспокоена. — Что происходит, Саша? Я никогда не настаивала на правде, но это уже перебор, — потянула меня к зеркалу, — смотри, — кивнула на зеркало, — это ненормально.
Я была бледна. Серые глаза широко распахнуты, губы сжаты в тонкую полоску, а взгляд был словно замороженный. Впервые за много лет увидела себя в таком состоянии. Со времен школьных издевательств я не видела такого отражения в зеркале. Взглянула на Нату.
— Что он тебе сделал? Он угрожает тебе чем-то?
Помотала головой.
— Сядь, Ната, я тебе все расскажу, но ты должна пообещать, что не скажешь никому.
Долго уговаривать ее не пришлось. Я рассказала всю правду, которая ввела девушку в ступор. Мне показалось, что в ее глазах заблестели слезы.
— Кошмар, — прошептала она. Голос дрожал.
— Вот так, — горько улыбнулась. — Мне казалось, что за эти два месяца я немного привыкла к нему, но оказаться с ним наедине была не готова.
— Саша, он другой. У меня стойкое ощущение, что ты вообще о другом человеке говоришь. Ох, я, конечно, понимала, что не все в порядке, но такого не ожидала.