Страница 11 из 22
Колени задрожали. Это был он! Без сомнений. Меня не хлестнуло и не ударило, а с размаху шандарахнуло о дорожный отбойник и перемололо все кости. Я умерла в ту же секунду, но воскресла от улыбки Родиона. Именно так я себя чувствовала. Дико глупой, жалкой и лишившейся рассудка. И наравне с этим абсолютно счастливой.
Говорила, больше не увидишь его, Майя? Думала, пути не пересекутся, а чувства забудутся так же легко, как появились? Вот, пожалуйста, наслаждайся и страдай.
И на меня действительно накатила какая-то сладкая мука: будто окутанная наркотическим облаком, я глаз не могла оторвать от худощавого и оказавшегося самым высоким в команде парня. Не уверена насчёт ударника – тот сидел, но шансов я ему оставляла немного. Мне так хотелось – чтобы Родион был первым во всем.
Он держался раскованно и уверенно. Как идеальный лидер искусно заводил зал, заставлял его откликаться. И выглядел эффектно в белой изодранной майке и в низко сидящих обтягивающих брюках, с дырами на коленях и бёдрах. В студии Родион был в кожаной куртке, а сейчас его неприкрытая фигура сводила с ума.
Можно было без труда рассмотреть его татуировки. Их оказалось больше, чем я предполагала. Те, которые начинались по обеим сторонам шеи, переходили с одной стороны в «рукав», а другая рука была забита частично. Рисунки виднелись и в прорехах истерзанной майки на груди и животе. Кресты, пентаграммы, маски смерти, герои комиксов, фразы, узоры – обилие всего. Но смотрелось классно.
Остальные детали его концертного образа мне тоже понравились: чёрные перчатки с обрезанными пальцами, широкий браслет-цепь, ремень с клёпками, серьга-крест в ухе. Его лицо в свете прожекторов казалось ещё безупречнее, чем в студии. Я убеждала себя, что виноват макияж, которым Родион снова не погнушался, но убеждение не работало. Я всё глубже проваливалась в пропасть обожания.
Вот каким музыкантом он оказался – вокалистом. Его голос пробирал мурашками до костей – низкий, хриплый с непередаваемыми модуляциями, он согласовывался с частотами моего сердца и резонировал, резонировал до умопомрачения, завораживая красотой и глубиной. В день знакомства я слышала всего несколько слов из его уст, но равнодушной не осталась, а сейчас влюбилась окончательно. В голос, конечно же. Хотя, чем дольше я смотрела на Родиона, тем больше это относилось и к парню в целом.
Подвижный, весёлый, заводной, он двигался по сцене, запрыгивал на возвышение, ходил по краю. Его харизма заполнила весь концертный зал. Каждый взмах головы, когда он откидывал с лица волосы, был преисполнен грациозности и самолюбования. А улыбки, которыми он одаривал поклонников, отзывались уколами мне в сердце. Что это? Ревность?
Но я не хотела, чтобы Родион увидел меня, и пряталась от притягательной магии его взгляда за лесом рук. Чтобы хоть как-то отвлечься, я решила рассмотреть остальных парней.
Все стройные, высокие и темноволосые. Дырявые штаны и перчатки на руках были отличительными чертами команды. Раздетую по пояс щуплую фигуру одного из гитаристов покрывали тёмные узоры татуировок, а средней длины начёсанные волосы торчали в разные стороны наподобие распотрошённого гнезда. Круглое лицо с блёклыми наркоманскими глазами выражало минимум эмоций.
Барабанщик тоже обнажился по пояс, оно и понятно – прилагать столько усилий – вспотеешь махом. Голову обвязал чёрно-белой банданой, из-под которой пушистые волосы свисали до середины груди. Чёрные глаза, вытянутое лошадиное лицо с длинным носом, широкой челюстью и большим ртом производили отталкивающее впечатление. Ладно, хоть играл хорошо.
Соло-гитарист оделся в футболку, джинсы и кожаную жилетку с шипами. Он выдавал поистине будоражащие партии. Жаль, редко поднимал голову – он казался симпатичным. Но стоило уважать скромность в людях – в группе хватало харизмы на вокалиста и, пожалуй, на басиста.
Не менее активный, чем Родион, пластичный, улыбчивый бас-гитарист, полный энтузиазма и азарта, постоянно перемещался по сцене. Как он успевал играть, махать руками и стрелять глазами по толпе девчонок оставалось профессиональным секретом. Плотная чёрная майка и обтягивающие джинсы не мешали любоваться на подкачанную фигуру. Разноцветные татуировки покрывали сбитые руки от шеи до запястий, но рисунками другого характера, чем у Родиона: звёзды, цветы, сердца, женщины.
Приятные черты лица, фирменная обольстительная улыбка, стильная ступенчатая стрижка – басист знал, что красив и сексуален. Держался открыто, без тени стеснения, словно родился и вырос на сцене. Прямая спина, развёрнутые плечи, пружинящая походка, я предположила, что он вторая запоминающаяся личность в группе после вокалиста.
К которому, то и дело возвращался мой взгляд.
У входа я рассуждала, как глупо приходить на концерт попускать слюни на музыкантов, а сейчас сама этим занималась. Как жестока судьба!
- Как тебе? – прокричал мне в ухо Владислав.
От неожиданности я вздрогнула. Заметил он или нет, как я пялилась на Родиона? Стыд и срам. Ладно, спишем на воодушевление от музыки.
- Очень здорово, - я приблизилась к его уху. - Они клёвые! Музыка отпад!
- А я говорил, - друг остался доволен.
Кстати, про качество песен. Неподражаемый голос Родиона колоритно соответствовал тяжёлому звуку. Обалденно красивые соло смягчали плотное рычание гитар и баса, барабаны чётко отбивали ритм. Иногда вступала скрипка, окрашивая музыку и одаривая ро́ковое звучание непередаваемым контрастом и мелодичностью. Чем-то их музыка напоминала «Black Oak Coffin», вероятно, поэтому «Rebel Spirit» и пробились на разогрев. Текста мне тоже понравились: жизненные, оптимистичные, вдохновляющие. Интересно, кто автор? А, ну да, кто ещё напишет такую мотивирующую лирику?