Страница 9 из 19
– Посейдон!
В водовороте волн раздался громкий всплеск, и Посейдон, огромный, могучий, по пояс вышел из волн. С его длинных волос и бороды стекали в море целые потоки. Он отжал волосы левой рукой, пригладил кудрявую бороду, правой установил вертикально блестящий на солнце трезубец:
– Рад видеть тебя! Как мой брат, твой супруг?
– Зевс – как всегда. Не поднять на великое дело. Отдыхает, амброзию пьет да нектар. О делах – ни полслова!
– Ты, я вижу, по горло в делах. С какою нуждою пришла?
Гера слегка ухмыльнулась, дернув щекой, поклонилась морскому владыке:
– У меня есть пари, ввязалась, а сил не хватает. Не хватает идей, исполнителей ловких, толковых. Может быть, у тебя позаимствовать можно Харибду?
Посейдон покачал головою:
– Так Харибда давно уже в банковском секторе служит. Когда деньги в цене, забирает в себя их, глотая. Когда деньги дешевыми станут – извергнет в избытке, вызывает инфляцию денежной массой.
– Ну а Сцилла? Она хоть свободна?
– Нет, и Сцилла сейчас занята. Работает в сфере кредитов. Подле центров торговых расставила тонкие нити. Чуть наживку глотнет человек – она уж его подхватила, навязала кредит, с мелким розовым шрифтом в конце договора.
– И Сирен, значит, нет?
Посейдон засмеялся:
– Конечно! Все Сирены работают в сфере рекламы, в пиаре. Зазывают толпу, формируют потребности, вкусы.
– Посоветуй, кто может помочь?
Посейдон опустил свой трезубец:
– Из божеств не поможет никто! Духи, русалки, наяды, нимфа Калипсо – все себе на уме. А вот многие люди на подлость готовы пойти добровольно. Ты таких и ищи! Вот и вся моя помощь!
Удар трезубцем – и уже морские кони рванули, унося Посейдона в синюю бездну. Гера сбросила гипнотическое внушение, попробовала говорить не в рифму:
– Чтоб тебе свой трезубец потерять, нейтрал подводный! О своем спокойствии печешься, ни вашим, ни нашим! Новой Трои боишься?
Неожиданно высокая волна с силой плеснула на Геру, вымочив ее до волос, едва не сбив с ног.
– Ах, так? И это после тысячелетних союзов? Ладно, справимся без твоей помощи! А мерзавцев – ты прав, найдем! Где ж их больше всего?
2000 год
Москва
Поразительный факт произошел этой весной. Пациент Москаев пришел в сознание и был переведен в хирургическое отделение. Сначала он две недели пластом валялся на кровати, потом сел, поднялся, и был произведен в санитары отделения с проживанием в коридоре. Теперь он толкал тележки с едой, раздавал обеды и завтраки, собирал грязные тарелки и пустые бутылки, собирал мусор, и тащил его волоком на больничную мусорку.
В тот день он тащил два тюка больничного мусора, увязанного в старые простыни. Солнце уже припекало, и его тюки то скользили по остаткам бурого льда, то тормозили на прогретом солнцем асфальте.
Он отдышался, высыпал содержимое тюков в ящики, скатал простыни в рулон, обмотал их сверку пеленкой. Отойдя с десяток шагов от дурно пахнущей помойки, он остановился, и посмотрел вокруг.
– Красота какая! – восхитился Шалый, – Весной пахнет! Вон – небо видать! Синее!
Кедр молчал, подыскивая подходящий к данному случаю второй ряд смысловых ассоциаций, желательно связанных с классической китайской поэзией, японскими танка, наконец…
– Задолбал с танка, – бросил Шалый, – ты можешь хоть немного не думать о Китае, культуре твоей мунтуре, и вот о классике в особенности!
– Извините, никак не привыкну! Раньше можно было думать и молчать, да и это, признаться, не получалось, а то бы не сидел бы я по лагерям, а вот теперь даже думать нельзя – опять кому-то мешаю, а тем не менее, действительно, пришла весна, и природа удивительно хороша…
– Заткнитесь оба! – не выдержал Олег, – сейчас как по лбу ударю!
– Олежек, спокойней, Вам нельзя по лбу! Последствия сотрясения и травмы еще сказываются, могут начаться судороги!
– Да остынь, рэкетир, остынь! Вон, гляди, как сестрички на тебя смотрят! Весь оперблок к стеклам прилип, с чего бы это?
Олег перевел взгляд вверх. Действительно, из окон оперблока на него смотрели несколько сестричек, врач Вова, и лаборантка Настенька. Да, удивительно они дружные, стоят один за всех, да и его взяли под покровительство. Каждый день – процедуры, восстановление, прогревания, даже массаж делают…
– Я сейчас кончу! – раздалась реплика Шалого, и Олег взглянул через плечо назад. От приемного отделения к нему приближалась молодая райская птица, в кожаных сапожках, короткой курточке, отороченной какими-то перьями и украшенной стразами. Непокорные локоны вызывающе дразнили оттенками малинового цвета.
Олег постарался выпрямиться, и передвинул в сторону сверток с простынями.
– Я Ника Куравлева, работаю на телевидении, мы недавно узнали о Вас, и хотим предложить работу в проекте «Гость из прошлого». Проект заключается в произведении серии коротких документальных фильмов с вашим участием, и ток-шоу, где Вы будете отвечать на вопросы публики и ведущего. Мы обязуемся предоставлять Вам транспорт для доставки к месту съемки и обратно, производить почасовую оплату, и выполнять роль вашего налогового агента. Если Вы не против, то наш юрист прямо сейчас прибудет сюда для подписания всех необходимых бумаг.
Олег хотел посоветоваться с Кедром, но тот едва не впал в нирвану, не в силах оторваться от созерцания эффектной красотки. Шалый был невменяем, и едва не мяукал от вожделения.
– Работа не помешает. А оплата и подавно, – не стал ломаться Олег, – зовите юриста!
Дорогой читатель, на этом первая часть, в которой рассказывается о судьбе «Человека из прошлого», «Вещего Олега», подходит к концу. Но мы еще встретимся с этим персонажем, и узнаем, что с ним произойдет дальше.
Часть вторая. Оттаявший
2009 год, конец лета, Алушта. Солнце, море и мускаты располагают к некоторому многословию.
Последние два месяца мой магнитофон каждое утро исправно воспроизводит детские песенки и стихи на китайском языке, днем он транслирует для моих детей обучающие программы на китайском и английском, а ночью я ставлю тексты на китайском языке для себя.
«Хуа юань ли бай хуа кхай» – « В цветочном саду раскрылись сотни цветов» – тоненький детский голосок выводит удивительную по красоте мелодию. «Бай хуа кхай я, ми фэн лай» – «Сто цветов раскрылись, медовые пчелы прилетели» – подтягивают мои дети, да и я своим грубым голосищем пытаюсь им подпевать.
Мне бы хотелось, возможно, послушать Виктора Цоя, но на это лето я взял с собой только языковые обучающие диски.
Вчера у меня гостил, со своей женой и дочкой, старый друг, однокурсник, с которым мы зубрили латынь и анатомию, штудировали фармакологию, и осваивали на практике сложное искусство постановки диагноза. После института наши пути разошлись, он ударился в иглоукалывание, а я… – не будем об этом вспоминать. Мы болтали, вспоминали друзей, и я почти забыл о том, что уже почти десять лет я не врач.
Сейчас на меня смотрят три недопитых бутылки разных белых мускатов, один из которых закупает королева Англии.
Вот уже девять лет, как я бросил работу врача… и уже девять лет, как я преподаю боевые искусства. Еще одна зима прошла в ежедневных тренировках, а лето – это мое… это мой маленький приз.
Дети заснули под «Историю бриттов» Гальфрида Монмутского, но это ничего, прошлым летом я им прочел «Троецарствие», со всеми этими бесконечными «и, когда вино обошло несколько кругов…», кстати, недурной мускат… Все же, запью минералкой, как греки…
Итак, дети спят, а я продолжу рассказ о тех днях, когда голос Виктора пел про группу крови на рукаве, и ритм его песен бился в каждом ударе моего сердца.
Глава восьмая
Новое телевизионное шоу «Гость из Прошлого». Встреча с Настей. Олег узнает о себе много нового.
– Мы находимся в центре торгового комплекса «Остров Мечты», который построен на том месте, где еще пять лет назад стоял дом героя нашей передачи – Олега Москаева, более известного нашим телезрителям, как «Гость из Прошлого»! – Ника уверенным тоном задала тон сюжету. Сейчас наш «Гость из Прошлого» испытывает двойственные ощущения. Он тоскует по потерянному дому, своему времени, но, давайте посмотрим, что мы можем предложить ему взамен?