Идеальный план

— Юля, а у тебя никогда не было желания стать свободной? — зашёл с другого фланга мой «жених».

— Уточни.

— Ну, вот, например, — он присел рядом со мной на кровать и приобнял меня левой рукой, — представь, всё, что ты хотела сделать… все твои мечты, которые тормозили родители, — правой рукой он указал вдаль, как раз на заходящее солнце, — всё это, ис-пол-ни-лось… — уже прошептал он.

Я покосилась на парня.

Теперь я ясно представляла, как выглядел Остап Бендер в реальности.

Вне всяких сомнений, если бы Ильф и Петров жили в наше время, то он стал бы прототипом их знаменитого героя.

— Только представь, мы с тобой поженились, — и тут же уточнил, — как и хотели наши родители.

— И-и? — не удержалась я.

— Подумай хорошо, Юля. Не только наши родители могут получить бонусы от этого брака… — парень выжидающе замолчал.

Но, я видимо была не в форме, и суть его размышлений не уловила. Поэтому тактично промолчала.

— Юленька, — понизив голос, до «соблазнительного», продолжил он. — Наш брак может дать нам полную свободу…

Я всё ещё не совсем соображала, куда он клонит, и вопросительно уставилась на него.

— Юля… — вкрадчиво начал парень, — у тебя есть ограничения, которые мешают тебе жить полноценной жизнью?

Вот так на вскидку, и не ответишь… Что бы прям так мешали…

— То, что запрещают тебе родители? — подтолкнул к нужной мысли меня мой «жених».

Если честно, ничего мне в голову не шло. Мои родители всегда были вполне адекватными людьми… ну, если не считать, нашего последнего разговора…

Я была обычным ребёнком, росла в обычной семье.

Когда мне было лет двенадцать — тринадцать, бизнес у отца пошёл в гору. Наша семья из «обычной» вдруг стала «состоятельной». Нет, олигархом мой отец не стал. Но семья поднялась довольно высоко в масштабах нашего города.

Не сказать, что деньги меня сильно изменили. Я, конечно, полюбила финансовую свободу, но… без фанатизма.

Хотя сейчас, задумавшись над этим вопросом, я ясно увидела, что возвращаться к «обычности» не горю желанием…

Но меня спросили про ограничения.

А на данный момент, моим ограничением, как раз и была свобода. Свобода выбора.

— Мои родители ограничивают меня только в одном, — уверенно заявила я. Глаза моего собеседника вспыхнули в полутьме, и мне показалось, что он даже задержал дыхание. — В моём выборе будущего мужа.

— Юленька… — разочарованно выдохнул Остап местного разлива. Я пожала плечами. Сказала, как есть. Ну, не было у меня тайных желаний. Даже как-то обидно слегка стало. Прыжки с парашюта не интересуют, танцы в стрип-барах тоже…

— Допустим, тебя всё устраивает в твоей нынешней жизни, — через несколько секунд тишины возобновил он разговор.

Я кивнула.

Действительно всё.

Меня устраивало абсолютно всё.

До сегодняшнего дня.

— Юль, давай на чистоту, этот брак мы сможем избежать только благодаря огромным потерям. Обе семьи потеряют свои ресурсы. Денежные, эмоциональные. Репутация тоже пострадает. Ваша, — мимоходом заметил он.

— Послушай, э-э-э… — я вдруг поняла, что не знаю, даже имени своего потенциального мужа.

— Максим.

— Максим, — повторила я. — Давай не будем ходить вокруг да около. Что ты предлагаешь?

— Брак. Я предлагаю идеальный фиктивный брак, который продлится тринадцать месяцев.

Мои брови поползли вверх. Надо же… Какая скрупулезность.

— Для всех мы станем идеальной семейной парой.

— А потом?

— Развод. Громкий. Эмоциональный. Для всех неожиданный, но хорошо спланированный нами, развод. Обещаю, что всё, что подарят нам, оставлю тебе. Там квартиру, машину… Более того, — он выжидающе замолчал, — если мы всё сделаем правильно, то ни тебе, ни мне, родители больше никогда не посмеют навязать ещё один брак.

А вот это уже интересно.

— Мы всё обставим так, что родители будут ещё и вину чувствовать перед нами. Как итог: наши отцы получат то, что хотят. Мы с тобой становимся свободными людьми на всю оставшуюся жизнь. И сможем сами выбирать, как нам этой свободой воспользоваться. Ты получаешь ещё дополнительные бонусы в виде материальных благ.

Звучало заманчиво, но…

— А тебе какая выгода со всего этого? — прищурилась я. Сладко поёт. Даже слишком. Неужели так ради свободы старается? Да, и квартиры на дорогах не валяются… А тут такая щедрость…

— Какая у меня недоверчивая невеста, — хмыкнул Макс.

Остатки сна стали испаряться с последними лучами солнца. То, что парень всё уже продумал заранее, у меня сомнений не вызывало. Уж больно гладко всё говорит. И эти тринадцать месяцев…

— Скажи, — нажала я. — Иначе, упрусь, — решила пригрозить для верности.

Макс, вдруг мягко улыбнулся, и его взгляд стал каким-то… мечтательно-детским.

— Машины, — он открыто улыбнулся. — Мой интерес — машины.

— Машины? — я не понимала, о чём он.

— Да, машины, — кивнул парень. — Коллекция машин моего покойного дядьки. Он умер два года назад.

— Соболезную, — сказала я на автомате. Макс кивнул.

— Летел он по этому делу. Машины были его страстью, — голос Макса наполнился теплом. — Первые две машины купил, и самостоятельно отреставрировал, когда и денег ещё толком не было, — мягкая улыбка скользнула по его лицу. — А когда деньги завелись, тут уж его никто не мог остановить… Два года назад его не стало. Сердце, — на пару секунд в комнате повисла тишина. — Так, вот, — возвращаясь в реальность, уже более бодро продолжил Макс, — коллекцию он оставил мне. Но… — он хмыкнул и покачал головой, — либо я получаю её по достижению тридцати пяти лет. Либо…

Я вытянулась в струнку.

— После тринадцати месяцев официального брака.

— А почему такая цифра? Тринадцать? — удивилась я.

— Иван… его звали Иван, — уточнил Макс, — Иван был мужиком с… «чертинкой». Во-первых, он любил это число… но дело, думаю, было в другом.

Я превратилась в одно сплошное ухо. Стало любопытно, почему?

— Хорошо он меня знал. Очень. Думаю, что он предполагал, что женюсь я не раньше сорока… — парень усмехнулся, — и если женюсь, то, наверняка, ребёнок будет на подходе… Короче, наверное, он решил, что раньше определённого возраста меня к его машинам подпускать нельзя. Помню, как он всегда моему отцу говорил: «…Покуда мозги не появятся, о моих девочках, даже пусть и не мечтает…»

— То есть, твой дядька искренне считал, что раньше тридцати пяти у тебя их не будет? В смысле… мозгов? — хихикнула я.

Парень сверкнул глазами.

— Или за тебя будут думать жена и ребёнок? — меня понесло.

— Всё нормально у меня с мозгами, — огрызнулся он. — Осторожность. Благоразумие. Вот, какие качества он ждал, когда во мне проснутся.

— А-а… — понимающе протянула я и кивнула. — А какие машины собирал твой дядя?

Даже в потёмках, я заметила, как у Макса вспыхнули глаза.

— Спортивные. Он оставил коллекцию раритетных спортивных автомобилей, — выдохнул он.

Макс.

То, что у меня на горизонте, нежданно-негаданно, замаячила перспектива — стать окольцованным, меня не особо обрадовало.

Но потом… как озарение с небес снизошло.

Я понял, что если правильно всё разыграть, то такая желанная и недоступная «конюшня», очень скоро может стать моей.

После этого открытия меня уже даже чёрт не смог бы остановить. Я готов был жениться на ком угодно. Главное, чтобы будущая жена разделяла мои взгляды на этот «брак».

Нет, ну смешно же… В двадцать первом веке, заставить человека жениться вслепую. И ещё чего-то ждать от этого брака… Ну, отец… ну, шутник…

Заметив, что моя наречённая, так же, как и я, не горела желанием идти под венец, я облегчённо выдохнул. Да чего уж кривить душой, чуть «Да!» не крикнул.

Признаюсь, страх такой имелся. Мало ли… Может озабоченная какая…

Там … фата на сто метров, дети-погодки, семейные пикники, фото…

Но здесь мне тоже фортануло, попалась адекватная. Теперь, главное, всё правильно подать. Объяснить. Заинтересовать.