Исход

Ольга, уже успевшая понять, что возражать старику бесполезно и что если он что придумал, то разубедить его невозможно, решила выжидать. В конце концов, почему бы и в самом деле не выйти замуж? Если бы она была влюблена в одного, а её сватали за другого, за нелюбимого, это было бы ужасно. А сейчас, когда она не знает, куда идти и как жить, замужество – не худший исход для неё. Тем более что будущий муж, судя по рассказу Аполлинария Матвеевича, человек не бедный и работать её не заставит, а может быть, они и полюбят друг друга. Во всяком случае, Ольга уже почти любит его. Ну или… хотела бы полюбить…

Старик сдержал своё слово: на другой день Татьяна принесла одежду, и Ольга впервые после болезни ходила по квартире Аполлинария Матвеевича, рассматривала книги и фарфоровых собачек на каминной полке. И даже высунула нос на улицу. А ещё спустя два дня Ольга со своим чемоданчиком, а рядом Аполлинарий Матвеевич выдвинулись в сторону Екатеринославской улицы. Где в одном из домов для Ольги распахнули двери две комнаты, в которых ей суждено было дожидаться своего неведомого жениха.

Квартира Ольги, обставленная весьма скромно, оказалась вполне уютной и чистой и привела свою новую хозяйку в восторг. Это была отдельная квартира со своей кухней и даже прислугой. Никогда ещё Ольга не жила самостоятельно, никогда не распоряжалась хозяйством. Теперь же в её владение попала спальня с чудесной маленькой кроваткой и туалетным столиком, а также гостиная, она же столовая, где нашлось всё, что только может понадобиться: и круглый стол, и слегка потёртый сафьяновый диван, и даже небольшой книжный шкаф, в недрах которого Ольга обнаружила Пушкина, Гоголя, Бальзака, переведённого на русский язык, но главное – «Сочинения графа А.К. Толстого», что произвело на Ольгу особенное впечатление. Наличие в шкафу любимой книги, перевернувшей жизнь Милки Ламчари, Ольга расценила как добрый знак.

Но даже если и не оказалось бы на полке графа Толстого, Ольга всё равно была бы счастлива. Она уже не помнила, что неделю тому назад чуть было не оказалась на улице, где, как уверял Аполлинарий Матвеевич, её неизменно ожидала бы участь публичной женщины. Теперь зато Ольга была невестой. Правда, она всё время забывала, как зовут её жениха, но разве это так уж важно? Ведь рано или поздно он приедет, а уж имени своего мужа Ольга наверняка не забудет. А пока что надо обжиться, привыкнуть к Харькову, научиться хотя бы немного хозяйствовать. Мало-помалу Ольга перезнакомилась с соседями, которым по вкусу пришлась новая жилица – приветливая и миловидная, ни разу не отказавшая никому в помощи. А уж с Натальей Максимовной Штерн Ольга и вовсе сошлась коротко. Наталья Максимовна годилась Ольге в матери и уже дважды успела овдоветь. Она была ещё очень хороша собой, так что Ольга засматривалась на свою старшую товарку, и почему-то всегда носила только тёмно-синие платья. От первого брака у Натальи Максимовны остался сын Сергей, по отцу Садовский, постигавший в университете математику. От второго брака – сыновья десяти и восьми лет – Мика и Кока. С некоторых пор не проходило и дня, чтобы Мика и Кока не являлись к Ольге поболтать, сыграть в дурачки, поесть чего-нибудь вкусненького, а то и выпросить двугривенный.

– Зачем вы балуете их, Ольга Александровна? – увещевала Наталья Максимовна. – Они ведь на голову сядут.

– Пусть садятся, Наталья Максимовна! Пусть садятся! – отвечала, смеясь, Ольга. – Мне ведь это только приятно. Ребятишек я люблю, а к вашим и вовсе привязалась, точно к родным.

– Как мать, – степенно отвечала вдова, – я не могу не благодарить вас. И всё же предупреждаю: ведь это же злодеи, форменные разбойники!

Но Ольга всё только смеялась, радуясь, что и Мика с Кокой, и Наталья Максимовна, и Сергей Садовский, с которым она только раскланивалась, но который ей сразу понравился, стали ей родными, почти семьёй. И она была счастлива быть им полезной. Словом, прошло не так уж много времени со дня изгнания Ольги из родного дома, как она, чуть обогревшись и отдохнув после бурных, хотя и непродолжительных скитаний, снова была довольна всем, что окружало её. Потребность радоваться жизни была столь сильна, что Ольга не запоминала обид, а обо всех людях, с которыми ей пришлось столкнуться, думала не иначе как с искреннейшей приязнью и улыбкой. Теперь у неё началась новая жизнь, и единственное, чего недостаёт в этой жизни – родителей. Ах, если бы только отец всё правильно понял тогда! И как жаль, что Ольга не может показать им свою новую квартиру, познакомить с Аполлинарием Матвеевичем, то и дело заезжавшим проведать Ольгу и рекомендовавшим её невестой, так что все соседи вокруг знали, что Ольгин жених за границей. А как бы хотелось рассказать родителям о женихе! Правда, рассказывать совершенно нечего, даже фамилию его Ольга то и дело забывает. Но, как говорит Аполлинарий Матвеевич, это не важно. Важно, что она – невеста, а скоро будет женой. Как это, должно быть, приятно – быть женой. Ольга ни на минуту не сомневалась, что само осознание себя в этом качестве не может не доставлять женщине удовольствия. Конечно, бывают и неудачные браки, как, например, у доктора Арабаджи, а точнее – у его покойницы жены, отправившей себя на тот свет из-за собственного супруга. Но ведь это совсем другое! Ольга не сомневается, что ей-то уж обязательно повезёт. А когда она выйдет замуж, то непременно с мужем поедет в Бердянск, ведь всё уже будет совсем по-другому.

Стоило Ольге успокоиться и отдохнуть, как она вновь погрузилась в своё полумечтательное состояние, как будто именно это состояние и было для неё самым, что ни на есть естественным. Как будто, не имея возможности грезить наяву, Ольга испытывала нечто похожее на то, что испытывает рыба, оказавшаяся вдруг на берегу.

Внутренний мир Ольги напоминал какой-то заросший сад, где всё переплелось и благоухало, где среди сплетшихся кустарников и деревьев ворковали горлицы, прищёлкивали соловьи и цвели розы. В этот свой сад Ольга готова была пустить всех, кто только пожелает войти, всем была рада и для каждого сорвала бы розу с ветки. В этом саду Ольга приготовилась ждать своего неведомого жениха, но вскоре случилось так, что жених перестал быть желанным гостем в её саду. Произошло это неожиданно для самой Ольги, но иначе, вероятно, просто и быть не могло.

– Ольга Александровна! – услышала она, поднимаясь к себе в квартиру со свёртком только что купленных груш. Груши так соблазнительно пахли, что Ольга торопилась домой, чтобы поскорее разделаться с ними. Как вдруг кто-то окликнул её. Она остановилась и, немного испугавшись чего-то, обернулась. Кто-то бежал за ней снизу по лестнице, но Ольга пока не видела, кто же это. За несколько секунд ожидания Ольга разволновалась так, словно ожидала увидеть перед собой зверя из бездны.

– Ольга Александровна, погодите! – снова услышала она тот же голос и в следующую секунду увидела окликавшего. Ольга облегчённо вздохнула: это был Сергей Садовский, студент, старший сын Натальи Максимовны.

– Ольга Александровна, простите! Я бежал за вами и звал, но вы не слышали, – начал Садовский, остановившись. Теперь их с Ольгой разделяли несколько ступенек.

– Я бежал, чтобы поблагодарить вас! Вы так добры и любезны. Матушка только о вас и говорит…

– За что же вы меня благодарите? – улыбнулась Ольга.

– Как за что?.. Говорю же: матушка просто бредит вами! Она вам страшно признательна за Мику с Кокой. Вы так много возитесь с ними… Право, я удивлён и восхищён. Что они вам?.. Да и не заслуживают они того, будем откровенны… Вы очень… очень добры и… И вообще милы… Да нет! Что я?.. Вы добры и… очень красивы. Это правда! Позвольте мне иногда навещать вас, Ольга Александровна. Уверяю вас, со мной вам будет интереснее, чем с этими двумя бездельниками!

– Они вовсе не бездельники… – смутилась и потупилась Ольга. – А впрочем… я всегда буду рада… Но зачем же?.. Пусть они приходят, как и прежде, приходите и вы… Извините, Сергей Милентьевич, мне сейчас нужно идти…