Страница 10 из 17
Плетусь к автобусу, размышляя над решением внезапной проблемы, сваленной на меня, и на половине пути встречаюсь с расстроенной Аней.
– Привет, – тихо произносит она и опускает голову ниже, закрывая лицо волосами.
– Привет. Эй, что-то случилось?
– Ничего нового, – отвечает Эн, а после смачно шмыгает носом. – Парни такие козлы.
Обнимаю ее за плечи одной рукой, потому что слова сейчас все равно не помогут. Как же я с ней согласна…
– О, Аннет! – кричит Вит. Он стоит на порожке автобуса и, удерживаясь одной рукой за край дверного проема, наклоняется в нашу сторону. – Ты прекрасна этим утром, как никогда. Театрально вздохнув, Витя спрыгивает на землю и хватается за грудь. – Жаль, что ты обещана не мне.
Аня, проводит ладонями по лицу, наверное, чтобы смахнуть слезы и, смеясь, глядит на друга.
– Не все, – отмечаю я вслух, и она с пониманием еле заметно кивает.
Глава 4
Пристально гляжу последние двадцать минут на тарелку с сухим рисом, в котором зарыт «утопленник». Это лучшее, что мне удалось выяснить о том, как спасти телефон от влаги, но этот вариант все равно оставляет самый мизерный процент, что трюк удастся. Папа, которому пришлось минут десять объяснять, что телефон не мой, сказал, что это ерунда и внутри уже давно все окислилось. Но я продолжаю верить в чудо, потому что боюсь представить, какие пытки мне придумает Морев. Он может, не сомневаюсь.
Есть, конечно, еще один выход из ситуации – мастерская. Но сегодня воскресенье, и вряд ли меня там кто-то ждет. Поэтому продолжаю сверлить взглядом мобильник, попивая горячий зеленый чай с жасмином и проклиная Сашу Морева и его идиотский взрывной характер.
Весь понедельник приходится играть в шпиона и выглядывать из-за каждого угла. Телефон так и не заработал. Мне конец. Последняя надежда – на ремонт, но, как выяснилось, эта дурацкая будка стоит на рынке и выходной там в понедельник. Чудесно, не правда ли?
Лина и Лера, конечно, замечают мое странное поведение и, одновременно сложив руки на груди, просят все объяснить в один голос. Если бы они не были настолько разными, можно было бы принять их за двойняшек. Иногда у девчонок в самом деле сходятся мысли.
– Просто я случайно разозлила ледяного тролля и теперь приходится спасать свою зад… жизнь.
Подружки смеются, наблюдая, как я очередной раз вытягиваю шею, чтобы выглянуть из-за стены и осмотреть коридор.
– И кто этот тролль? Скажи, и мы с ним в два счета разберемся, – смело бросает Лина.
– Это лишнее. Все чисто. Идем, а то опоздаем, – торопливо проговариваю, уже на пятой скорости подруливая к кабинету, где будет проходить последняя пара.
Введение в профессию пока мое самое любимое занятие. Во-первых, его ведет наш куратор Ольга Васильевна, а во-вторых, на нем мы рисуем. Что может быть лучше?
Через пару часов черными от угля пальцами открываю дверь домой и облегченно выдыхаю, оказываюсь внутри. Хочется вскинуть вверх кулак, победно крикнув «Ура! Я выжила!», но не делаю так. Это глупо и больше подходит кому-то другому. Кому-то веселому, непринужденному, озорному и свободному. В общем, не мне.
Сквозь сон слышу странный шум. Музыка? Открываю глаза, надеясь, что песня исчезнет, но она доносится все чётче, прогоняя обнимающего меня Морфея. Мой телефон лежит возле подушки, и чёрный экран подсказывает, что причина шума совсем не он. За окном уже светает, светло-серая полоска между персиковыми плотными шторами прокралась в комнату и касается ламината. Выбираюсь из постели и босыми ногами шлепаю по голому холодному полу, ведомая мелодией, которая кажется знакомой. «Океан Ельзи»? Я не фанат группы, но у них есть пара приятных песен, и это как раз одна из них.
Радостно подпрыгиваю, хватая мобильник Морева, приветливо мигающий дисплеем и поющий «Обними меня». Работает! Слава богу. Но радости поубавляется, как только вижу имя. Звонит какая-то Строганова. Время полшестого утра. Кто бы это ни была, она явно не в себе. Может, она из близкого окружения? Подруга? Девушка? Потеряла любимого и волнуется теперь. У Морева давняя привычка звать всех по фамилии, так что тут не угадаешь.
Закусываю губу, пялясь в телефон. Вызов завершён. Думаю, поднимать трубку все равно была бы плохая идея. Это не мое дело. Завтра верну Мореву телефон, ой, то есть уже сегодня, и пусть разбирается сам.
Вибрация пронзает руку, и короткий звоночек оповещает о сообщении, текст которого появляется на экране.
«Все-таки нашла волшебную палочку? Замарашка, возьми трубку.»
И снова входящий вызов. Вот же… Он вообще видел время?
– Алло, – выходит даже раздраженнее, чем хотелось.
– Не хорошо принимать звонки с чужого телефона, – насмешливый приглушенный голос ещё больше выводит из себя.
– Ты же сам…
– Тормози, малая. Сначала по делу. Ты дома?
Это обращение бесит даже больше чем «замарашка». Начинаю гневно сопеть, перебирая в голове варианты для словесного унижения, но не успеваю ничего сказать.
– Слишком долго думаешь, – усмехаясь. – Я тебя разбудил?
– Ты время видел?
– Не-а, но видел, как встало солнце.
– Еще нет, – отодвигаю легкую бледно-розовую кухонную занавеску и вижу рассвет, мягким свечением пробивающийся сквозь затянутое серыми облаками небо.
– Буду через десять минут.
– Что?
– Мне нужен мой телефон. Чем скорее, тем лучше.
Видеть его с самого утра – одна из худших примет из моего личного сборника. С первого класса его составляю.
– Но…
– Я не торгуюсь, – хлестко произносит Морев.
Похоже, лучше просто уже покончить с этим.
– Улица…
– Я знаю, где ты живешь. Десять минут.
Короткие гудки стучат по барабанным перепонкам и отзываются пульсацией в голове. Какого черта он творит? Нормы приличия? Не, не слышал?
Оглядываю себя сверху вниз. Отличный прикид: белая майка с надписью «foxy» и трусики. Вздыхая плетусь в спальню и с тоской гляжу на кровать. А ведь я могла бы ещё часа полтора сладко спать. Ладно, избавлюсь от Морева, вернув ему телефон, и снова стану свободной. Да. Это даже к лучшему. Не придётся искать его в универе.
Настроение поднимается в ускоренном темпе, и я, натянув домашние спортивки и тёплую кофту, несусь в ванную, чтобы успеть хотя бы умыться до его прихода.
Двадцать девять минут. Двадцать девять. Неужели он решил меня надурить? Что за человек? Нервно размешиваю сахар в чашке с чаем. Ну и фиг с ним. Зато теперь у меня есть больше времени на утренние сборы и любимый завтрак. Хорошо быть оптимистом. Нарезаю хлеб кубиками, с ветчиной проделываю то же самое. В ход идут яйца и паприка. Вуаля, яичница «чепуха», как называла ее бабуля, готова.
Дверной звонок доносится как раз в тот момент, когда я выключаю плиту. Сердце сумасшедше подпрыгивает, а затем старается забиться в самый дальний уголок груди. Пришел-таки. Беру чужеродный мобильник и направляюсь в коридор. Глубокий вдох. Распахиваю дверь и вытягиваю руку перед собой.
Морев, лицо которого наполовину скрыто под козырьком черной кепки, неподвижно стоит на пороге, но не спешит забирать то, что принадлежит ему. Чего он ждет? Саша делает уверенный шаг вперед, вторгаясь в мою обитель, и закрывает за собой дверь. Поднимает голову, открывая моему взору усталый взгляд. Он вообще спал? Темные круги под глазами и немного изможденный вид подсказывают, что вряд ли.
– Даже на чай не пригласишь? – легкая немного печальная улыбка касается губ.
– С какой стати? – со вздохом опускаю руку, в которой все еще сжимаю его телефон.
– Мы же четыре года не виделись.
– У тебя что, раздвоение личности? Мы виделись позавчера, и ты меня чуть не утопил.
– Это ты сбросила меня с моста, – прикрывает глаза, усмехаясь.
Не могу сдержать собственной улыбки. Он прав. Я в долгу не осталась.
– Ты сказал, что я должна тебя бояться, а теперь напрашиваешься в гости?