С тобой

- Мне нравится тебя слушать. Но давай сначала вместе накроем на стол и покушаем. А все остальное подождёт. И я повторю: если ты не хочешь, ты можешь ничего не рассказывать.

Но после ужина, когда они развалились на диване, а Кристину уютно устроилась под его рукой, она не удержалась и начала рассказывать с конца, ну а потом, слово за слово, рассказала почти всё, не вдаваясь в совсем уж липкие подробности.

- Да уж, похоже, мне придется сменить мнение, что тебе стоит носить паранджу, - сказал Александр.

- Сама не ожидала. Эта ужасная одежда, в которой так неудобно. Никогда больше не надену. Пусть Алла идет сама получать документы. Я притворюсь больной.

Александр взял её лицо в ладони и долго рассматривал.

- Ты уверена, что у вас с Виктором всё кончено?

- Конечно. У него жена снова беременна и…

- И…- поднял он брови. – Договаривай.

- Не понимаю, как я могла так из-за него страдать. Ведь он такой … мелкий… ничтожный… пресмыкающийся перед другими. Я не знала, что он такой. Мне стыдно, а ты ещё расспрашиваешь.

- Ну сердцу не прикажешь, женщины сходят с ума от гораздо больших негодяев. А твой Витька всего лишь слабак. Ну и бабник.

- Надо было встретить тебя, чтобы это понять.

- Я старше его. Может, он переменится через десяток другой?

- Вряд ли. Жена и тёща его полностью поработили. Даже обидно за него. Я думала он другой. Нет, я знала, что он обычно плывёт по течению, но не знала, что всё так плохо.

- Ну ладно, раз он тебя больше не интересует, сменим тему, - сказал Александр.

Кристина запустила руку в его густые волосы.

- Знаешь, я так рада, что мы переедем, а все эти люди останутся в прошлом.

- Надеюсь на это. Не знаю, как бы я пережил, если бы Виктор остался твоим соседом. Ну ладно, расскажи, как тебе удалось превратиться в террористку.

Над последним происшествием они смеялись до коликов в животе. А потом, когда Кристина начала засыпать, Александр взял её на руки и отнёс в спальню. Она заснула на его плече, чувствуя его тепло, и перед самым сном успела подумать, как ей повезло, что они встретились и, несмотря ни на что, смогли остаться вместе.

Оставшиеся сделки прошли на удивление спокойно и гладко. Даже Алла легко согласилась с тем, что Кристина будет руководить по телефону. А после того, как всё прошло, сказала, что без неё было скучно. Комиссионные она заплатила, как говорится, в полном объёме и пообещала рекомендовать Кристину знакомым. О том, что Кристина уезжает, Алла успела забыть. Беспокоилась только, чтобы ей вернули паранджу

- Да, вот чуть не забыла. Та самая шкура, которую ты хотела забрать, - Алла достала из багажника большой пакет. – Думаю, на этой шкуре у вас с Витькой произошло что-то интересное, раз ты так её хотела на память.

Кристина отдёрнула руку.

- Оставьте себе или выбросите. Мне она не нужна.

- Как не нужна? А я с Витькой боролась из-за неё. Он, представляешь, тоже хотел оставить её себе?!

- Тогда правильно, что вы её забрали, - Кристина протянула руку за пакетом. – Давайте, я сожгу её, как и собиралась.

Алла спрятала пакет за спину.

- Ну уж нет! Тогда оставлю себе. Отдам в химчистку, а потом верну на прежнее место перед камином. Никогда не пробовала на шкуре. Тем более, буду вспоминать, как вы там…

«Извращенка», - подумала Кристина, но решила не спорить. Ей не хотелось даже брать эту шкуру в руки и, вообще, не хотелось думать о Витьке. Хотелось всё забыть. Новая жизнь, любимый муж, а скоро появится ребенок. И они будут жить в доме с видом на море и на горы. И тогда ей удастся приблизиться к той, которой она была раньше, когда она жили с родителями. Возможно, в её душе снова появится мир, которого она лишена здесь.

- Так не забудь: завтра встретимся днем, отдашь паранджу, - вернула ее в реальность Алла. – Кстати, Павел спрашивал о тебе. Похоже, ты ему тоже приглянулась. И обратил он на тебя внимание только после того, как ты в парандже появилась. Не хочешь, завтра прийти, он ключи будет передавать от дома?

- Уверена, вы справитесь без меня.

- Ну ладно, - Алла повернула к своей машине, а Кристина направилась к Двенадцати соснам пешком. Сегодня утром ей нездоровилось, и Александр привез её.

Ладно, зато прогуляюсь пешком, полезно для малыша. Кристина, надвинув капюшон, шла по заснеженным улицам, наклоняя лицо от колючих снежинок. Интересно, какая зима в Сочи? Снег там выпадает редко, а ее любимые пальмы зелёные всю зиму. Красота. Кристина улыбнулась, подходя к озеру с противоположной стороны, откуда хорошо был виден её дом с балкончиком, который раньше казался верхом совершенства. Она и подумать не могла, что ей захочется отсюда уехать. Впрочем, поправила она себя, дом-то уже ей не принадлежит. Уже подписаны договора, и он возвращается прежним владельцам. Кристина вспомнила, что Алёнка настояла на том, чтобы прогулять в школу и присутствовать на сделке. Валентина объяснила это тем, что Алёнке не хотелось учиться, а сама Кристина подумала, что, скорее всего, она хотела проконтролировать вопрос. Не доверяла родителям. Сидела такая серьезная, с книжкой на коленках, и смотрела, как проходит сделка. Валентина подошла и с такой извиняющей улыбкой, словно это она настояла на продаже, заметила:

- Вы всегда сможете к нам приехать.

Кристина поблагодарила и подумала, что если захочет, то очень нескоро. Кроме уюта и комфорта, который принесли Двенадцать сосен, в его недрах хранились её болезненные переживания и тайны. Здесь она ухаживала за умирающим Андреем и здесь по его просьбе она оставила пузырек с таблетками на тумбочке, чтобы помочь ему уйти. Сюда она возвращалась после свиданий с Витькой и плакала в подушку, что она одна, а он с женой. Об этом тоже неприятно вспоминать. Здесь она сидела голодная, без денег, мечтая о чашке чая.

Здесь, иногда в темноте, ей мерещился призрак её сестры. А она хотела похоронить все призраки в прошлом. К тому же она любила море и тепло и малыша надо растить в хороших условиях, чтобы рос здоровеньким. А то в Москве, сколько она слышала от своих ровесниц разговоров, что у детишек то аллергия, то ещё какие-то болезни, о которых Кристина и не слышала. Москва не для жизни. Этот город унизил её, сначала сделал игрушкой в руках мужчин, а потом убийцей. Оставшись там, у моря, с родителями, она бы никогда не стала такой. Конечно, можно с этим поспорить, сказать, что она сама виновата, и это, наверно, так, но бывают же обстоятельства, с которыми не поспоришь. И хоть Александр говорил, что она неправильно сделала, что стала любовницей Петровича, она убеждена, что поступила правильно. Что было бы с ней, а с мамой?

Эх, ладно. Кристина стояла на мостике, разглядывая на замки, которые в изобилии навешали молодожены. Когда-то она тоже думала, что ее свадьба будет здесь, на Кратовском озере, а вот теперь она вовсе этого не хочет. Да и свадьбы никакой не хочет. Да и приглашать некого. Нет у неё ни подруг, ни друзей, ни даже хороших знакомых, которых бы хотелось видеть на празднике. Надо на новом месте жить по-другому. Там, на юге, люди добрее, может, она себе подружку заведёт. Ведь была же Корзина. Но дурацкая история всё испортила.

Кристина только сейчас поняла, как скучала по Корзине. По их лёгким ироничным отношениям, по взаимопомощи, даже по её родителям.

Раздался звонок мобильного, номер не определился, Кристина не хотела брать трубку, но по ту сторону, кто-то настойчиво продолжал пробиваться, набирая снова и снова. Может, что важное?! По сделке в Сочи?!

Кристина ответила.

- Привет, это … Зина.

Кристина тихо охнула. Вот это телепатия. Ведь она только что о ней вспоминала.

- Привет, - тепло отозвалась Кристина, не решаясь снова назвать её детским прозвищем. Ведь и подруга не назвала ее ни по имени, ни Вороной. – Как ты? – произнесли они обе одновременно и рассмеялись. И этот их одновременный смех загладил неровность от первого разговора. У них так и раньше было, они думали одну мысль одновременно и вместе высказывались. Ничего не изменилось с тех пор.