Страница 99 из 138
— А здесь было нечто, именующее меня новым Атлантом… Но это явно было глупостью, поскольку небо не может удерживаться летучими мышами.
— Всё-таки они чуют, — вздохнул японец, помогая нарезать лоскутами сплошную ткань повязки. — На вас с Ламберто-саном напали сразу, к тому же, пытались заговорить. Мы обычно тоже подвергаемся нападениям, но, видимо, на вашем фоне пропали вообще.
— Заговорить, — повторил Эйден, нахмурившись. — Раньше нам никогда не предлагали перейти на ту сторону… Хоть и знали, что мы генетически очень на них похожи. Почему сейчас? Это связано с Дьяволом?
Помолчав, Джуничи предположил:
— Я, конечно, не тайчо, но… Есть одна идея. Всплеск активности выпал на тот период, когда Лаватейн-сан и Фабиан-сан находятся не здесь. Если я не ошибаюсь, ими нечисть интересуется очень активно.
— Думаете, они решили, что без них мы передумаем?
— Скорее, им свойственно полагать, что вы сейчас ослаблены. Простите.
— Нет-нет, так и есть, — посмотрев вниз, где Шон отбросил оружие и пинал догорающие останки ногами, Картер прикрыл глаза. — У меня нет рации, скажите Шону, что он идиот.
Джуничи покорно выполнил просьбу. Возмущению Ламберта не было предела.
***
Хинами уже хотела прилечь, используя напарника в качестве подушки для ног, когда стена открыла рот. Они с Куро обнажили фирменные клинки, рукояти которых были украшены символическими резными цветами. В стене в конце коридора, где располагался тупик, зияла огромная дыра — не чёрная, а грязно-серая с красными разводами; оттуда доносился неприятный вой, перемежаемый высокими писками. По форме отверстие напоминало округлившиеся от удивления губы, которые тянули звук «о».
— Надо переждать в той комнате и придумать план, — Куро быстро пихнул девушку в сторону.
— Не будь тряпкой, — скучающим тоном сказала Хинами, делая шаг вперёд. — Надо её заткнуть.
— Подож… Хина-чан! — цокнув языком, он повернул голову к стене; пасть немного втянулась внутрь, будто готовясь выдохнуть, и в самом деле выдохнула несколькими огненными лучами.
Девушка увернулась от первого и ускорила шаг.
— Да постой ты, сгоришь!
— Тебе жарко? — переспросила Хинами. — Они холодные, дурак.
Куро моргнул.
— Э? О. Как. а-а-а… неожиданно приятно.
Уворачиваясь от ледяных стрел, которые в самом деле были неспособны что-либо поджечь, Куро протиснулся к боковой стене. Там у их бесформенного врага обнаружилась слепая зона. Хинами двигалась вдоль пустых холодных комнат, как кошка, выгнув спину и готовясь прыгнуть. Ямамото вздохнул, глядя на неё. Вот уж кому он действительно не годится в напарники.
«Вечно она делает всё сама. А зануда-семпай — наоборот, по инструкциям. — Его внезапно осенило. — Ого! Так я, получается, их уравновешиваю?»
Гигантский рот скривился и прекратил стрелять, чувствуя, что не попадает. Хинами пошла ещё быстрее, уже начав свой выпад, но дыра в стене резко сдвинулась, встречая её лицом к лицу. Изнутри раздалось рычание, зашевелилась большая тень.
— Я первая! — с криком девушка размахнулась и в буквальном смысле дала врагу по губам. Они захлопнулись, но выглядело это так, словно стена что-то пережёвывает. Когда Куро наконец оттащил напарницу чуть-чуть назад, отверстие выплюнуло трёхголового пса, упиравшегося одним лбом в потолок, и окончательно закрылось.
— Цербер? — пробормотал Куро, доставая парные ножи длиной в половину его обычного лезвия. — У нас тематический вечер мифологии?
— Ты ещё поболтай с ним! — огрызнулась Хинами, продолжая рваться в бой. — Чем дольше тянешь…
Она неудачно притормозила под влиянием собственного удара — замах был сильным, а Цербер просто отодвинул лапу, так что Хинами оказалась абсолютно открыта. Пока она искала равновесие, Куро оттолкнулся от стены и невысоко, но всё же чуть дальше, чем мог бы, подпрыгнул, с двух сторон рубанув по толстой шее. Получилось ещё хуже — голова повисла на нескольких жилах, и другие две разозлились окончательно. Куро махнул ещё раз, сразу после этого отскочил, чтобы на него не упала сгорающая морда, и в то же время помещение заполнил девичий крик — оставшиеся головы пребывали без дела.
***
Шон, пошатываясь, бежал по лестнице вверх, озлобленно шипя на весь мир и потряхивая рукой. Яд вытекал из двух тонких царапин, оставленных Прокрустом. Видимо, после случая с червивым ядом, который попал в его организм после битвы со слугами Ничьей Матери, у него образовался какой-никакой иммунитет. Конечность двигалась плохо, но руки чесались кого-нибудь убить.
— У Ямамото-куна и Мияно-сан проблемы! — прокричала Энджел. — Я виновата, простите, проход должен был быть в другом месте — это была обманная дыра… настоящий находится на втором этаже!
— Я иду туда, — доложил Шон, выбегая за угол и натыкаясь взглядом на здорового пса с двумя головами, одна из которых держала в пасти Хинами, а другая, глядя на свои лапы, пыталась растоптать Куро. — Ох, ёлки…
— Шон, это тот самый случай, когда ты должен разнести там всё, — взволнованно говорила сестра. — Эйден, Джун, спуститесь с крыши по пожарной лестнице?
— Уже уходим, — голос Нагацукасы прозвучал сдержанно, как будто он собирался выйти через второй этаж и заодно всех вытащить. Шон его понимал, но отдавать своё занятие тоже не собирался.
— Сначала её! — прохрипел Куро, едва он подбежал поближе. Японец лежал на спине, упираясь ногами в одну лапу и сражаясь на ножах с другой. В качестве оружия пёс использовал собственные когти.
Ламберт и не собирался оставлять девушку в беде, учитывая, что она уже не сопротивлялась; спасение Хинами в любом случае было в приоритете. Воспользовавшись ещё теплящейся в руке Силой, он переправил энергию в меч и занял довольно опасную позицию — под второй головой. С клыков капала человеческая кровь. Подпрыгнув, Шон воткнул лезвие в толстую шею, но это оказалось тяжелее, чем он ожидал — шерсть и кожа не позволили так сразу пробить её.
— Да быстрее, она уже не шевелится! — послышался истошный вопль Куро. Чертыхнувшись, Шон понял, что заражается его паникой и поэтому теряет концентрацию.
— Просто заткнись и не мешай!
— Мы снаружи, можете разносить, — очень вовремя вклинился Джун.
«Что ты там напутала, сестрёнка?! — мысленно ругался Шон, по-прежнему пытаясь пронзить шею монстра. Ничего не выходило, и это было очень плохо. — Это Кайл обычно всё разносит, а не я!»
Хинами неожиданно застонала. Снизу Ламберт видел, что одна её нога и правое предплечье пронзены клыками. Похолодев, он представил, каково это, и взялся за дело ещё активнее, но даже со стороны этот план выглядел провальным.
Куро выкатился из-под лапы и с озлобленным кличем рассёк её. Таким образом, пёс опустился немного ниже, потеряв устойчивость. Вторая голова принялась вынюхивать Шона. Подбежав к раскрытой пасти, Куро наступил ногой на собачью губу и быстро, но максимально осторожно поднял Хинами, вынося её оттуда. Шон выругался. Когда они отошли на достаточное расстояние, то увидели, что в оставленной без добычи пасти вертикально стоит меч — закрыв рот, голова больше не шевелилась и постепенно начала тлеть.
— Вы… дебилы, — прошелестела Хинами, довольно жмурясь. — Вот как надо…
— Я её вынесу, а ты хотя бы добей его, — пробормотал Куро, и Шон был готов поклясться, что его голос полон сдерживаемого презрения. Осуждать Ямамото было не за что, поскольку в итоге он сделал всё сам. Не в силах спокойно признать поражение, Ламберт промолчал и бросился ещё раз на врага — пёс использовал безголовые шеи как дополнительные лапы. Загнанный в угол, он стал гораздо быстрее.
«Энджел сказала разнести всё… — повторял он про себя, как мантру. — В кои-то веки можно, значит…»
Вспомнив всё, что ему кода-либо доводилось слышать о Силе, Шон сосредоточился и позволил крови из открытых ран стекать к лезвию меча — её будто тянуло туда магнитом. Тёмно-зелёные полоски избороздили сталь, и он почувствовал подталкивающий в спину сильный ветер. Наконец-то можно было воспользоваться своим номером и переиначить бесполезное звание «ветра» в ускорение. Пёс вертелся в тесном помещении, перемещая лапы с ужасающей быстротой, злые сузившиеся глаза постоянно следили за Шоном; Шон старался двигаться ещё быстрее, и на этот раз получилось удивительно легко. Подняв оружие над головой, он промчался под псом за две секунды и выбрался с противоположной стороны. Монстр с рассечённым брюхом упал на пол и стал медленно, по шерстинке обращаться в пыль.