Мёртвая Петля

— Киевское направление, — сверившись с картой, подтвердил Юрий. — Остановки три — и на месте. Нужно будет только найти дачный посёлок… Людей они уже эвакуировали, как я слышал. Тамара руководила спасательной операцией.

— И какой они предлог придумали? — уточнил Князев. — Чтобы знать, что врать дальше.

— Сказали, что бомбу старую нашли и собираются обезвредить. Но, вообще-то, все силовые структуры знают о вашем существовании, — с подозрением сказал Юрий, обернувшись к Кайлу. — Почему они просто не объяснили ситуацию? Получается, даже мы не знаем, что происходит на самом деле.

— Может, у них были причины этого не говорить, — огрызнулся Фабиан. Но он сам тут же заподозрил что-то ещё. Действительно, ребята не стали бы перекрывать себе пути для отступления. Более того, Хоук настаивал на том, что они обязаны говорить правду, чтобы не лишиться союзников в других вышестоящих сферах. Получается, кто-то предложил нарушить правила и устроить самостоятельную игру? Но с какой целью?

«Похоже на ловушку, но очень и очень странную».

Некоторое время они не разговаривали. Кайл и Герман Борисович смотрели в окно, сидя друг напротив друга, стараясь не пересекаться взглядами. Пейзаж был сероват, но разнообразен, особенно когда они останавливались минут на десять и успевали разглядеть рынок или ярмарку на станции. Юрий не отрывался от ноутбука, пару раз созванивался с кем-то по работе. Костя то и дело свешивался в проход и беззастенчиво рассматривал людей, как маленький ребёнок.

— Мистер Фабиан, — Юрий развернул к нему экран. — Это весь состав, правильно?

Коротко стриженая Полина, улыбчивый Кендалл, бледный и худощавый Сора, высокий Андре, не глядящая в камеру и в глаза Тая. Без сомнения, это они.

— Из вашего отряда, насколько мне известно, трое. Плюс вы. Не опасное ли это сочетание, учитывая, что…

— Поздно учитывать, — резко ответил Фабиан. — Как есть.

Неопределённо хмыкнув, Кандинский отвернулся, но продолжил говорить вполголоса:

— Я просто разбираюсь во всём этом, оʼкей? Так вот, учитывая, что именно ваша компания — самая сильная и самая неустойчивая из всех. Об этом можно почитать в генетической теории Анны Браун…

— Она же признана незаконной и запечатана в тёмный сейф, — заворчал Князев. — Юрий Васильич, ты бы свои провода не совал, куда не следует.

— В теории Анны Браун, — польщённо улыбнулся хакер. — Она пишет, что состав крови RSH делится ровно на две половины — тёмную и светлую. В отличие от оборотнического, демонического, стихийного и других отрядов, где представлены полукровки — дети человека и иного существа, вашими родителями являются не люди. Это может быть полубог, бог, ангел или приспешник ангела в сочетании с демоном любого уровня или бесплотным, но достаточно сильным для слияния злым духом. Поэтому вы с одной стороны выполняете работу экзорциста, с другой — служите самым легкодоступным сосудом для любого представителя зла.

— И что дальше? — Кайл не подавал виду, что половину из этого слышит впервые, хотя наверняка Энджел рассказывала когда-то давно.

— Дальше — проблемы, — пожал плечами Юрий. — Ловушка это или нет, будьте осторожны, что ли.

Помолчав, Кайл рассказал:

— Мы, наверное, единственные, кто ни разу не связывался со своими родителями. Как только рождались, сразу передавались под крыло этой старой стервы. Кажется, был какой-то скандал вокруг родословной Кендалла… его отцом был демон самого младшего разряда, но он имел форму человека. Матерью — богиня света, но, опять же, не главенствующая, а бывшая жрица, которая удостоилась такой чести.

— Говорящая фамилия, — улыбнулся Юрий. — Он же Лайт, верно?

Кендалл Лайт. Всё было верно.

***

Они вышли на пустой станции, сопровождаемые затравленными взглядами проводниц. Всем уже было известно, что в этой местности что-то не так. Продрогнув до костей, Кайл нетерпеливо дожидался, пока спутники запросят разрешение на вмешательство у своего начальства. Он подошёл к краю платформы, потом обошёл по периметру всё пространство от ворот до ворот, выглянул наружу. Нежилые или заброшенные дома разных размеров и невообразимых цветов. Тропинки, больше похожие на ручьи.

— Эй. — Обернувшись, он увидел Кандинского с толстой сумкой через плечо. — На всякий случай ношу запасные для Кости. Размер, может, не подойдёт, но зато… — Внутри оказались осенние сапоги. — Зато не в кедах, а то вы как-то не рассчитали…

— Знал бы, куда попаду, прихватил бы сувенирные валенки и шапку-ушанку, — проворчал Кайл, переобуваясь. — И огнемёт. И деньги на проезд…

— Спонтанно получилось, — обронил Юрий. Он смотрел на генерала. — Сколько можно договариваться?..

Герман Борисович закончил объясняться и с недовольной миной спрятал телефон в карман. Схватив за шкирку Костю, норовившего сбежать, подошёл к остальным.

— Мы не пойдём с тобой до конца, — предупредил он, обращаясь к Кайлу. — Во-первых, запретил Сергей Владимирович, делая акцент на том, что мы люди. Костя, тихо. Во-вторых, ему поступил приказ не вмешиваться.

— От кого ещё?

— От капитана Мидорикавы. Не криви лицо, этот человек не ошибается, — покопавшись в сумке, он протянул переносную камеру: — Если потребуется заснять улики. Оружие есть, направление сейчас дам…

— Мы не поможем? — тихо спросил Костя. Кандинский пристально уставился на него.

— В чём дело? Ты что-то чуешь?

— Я чую кого-то плохого, — занервничал оборотень, дёргаясь в сторону от дачного посёлка. — Мне не нравится, как он пахнет.

— Как я? — подался вперёд Кайл. — Это могут быть…

— Нет, — ещё тише пробормотал Костя. — Не так. Как брат, только ещё… — он зажмурился, подбирая слово. — Темнее.

На старой скрипучей лестнице раздались шаги.

— Ла-ла-ла… — Ты уверенно шагаешь вперёд, втаптывая в грязь чью-то жизнь вместе с сапогами. — Ла-ла… ла. — Ты останавливаешься напротив лестницы. Прямо за тем зданием — несколько существ. Они почему-то ещё дышат. — Лилия венки плела… Непослушные пальцы… резала о траву. — Два смертных. Одно животное. Один Третий номер. — Ла-ла-ла… ла-ла… ла. — Ты наступаешь на железную ступеньку и вдавливаешь в неё весь свой вес, как будто в чей-то податливый живот. — Лилия умерла.

Костя заскулил и присел на корточки, прикрыв голову руками. Одновременно Князев перезарядил пистолет, а Кандинский опустился рядом, бросив вещи.

— Плохо, плохо, плохо, плохо, — повторял Костя, качаясь вперёд и назад.

— Тебе плохо? — переспросил Юрий, заглядывая ему в лицо.

Оборотень помотал головой и вытянул вперёд руку:

— Ему плохо…

Кайл не смотрел на Костю, указывающего прямо на него, и не замечал напряжённых взглядов остальных. Со стороны лестницы что-то шло. И то, как оно медленно и уверенно приближалось, пугало его сильнее, чем самое страшное воспоминание. Татуировка занялась невидимым пламенем, и рука потянулась к мечу.

Почему-то ему не хотелось знать, кто сейчас выйдет из-за угла.

Ты видишь перед собой алое марево, через которое пробиваются силуэты и очертания людей и домов. Всё красное, бордовое, багровое, кровавое, алое, злое, это Его любимый цвет, это цвет твоей крови, это твоя судьба. Ты смеёшься и давишь из губ приветливый оклик. Как же тяжело сдерживаться, когда хочется оторвать ему голову.

— Лилия глупа была… ла-ла-ла… Ла-ла… ла.

— Кендалл? — сдавленно переспросил Кайл, опуская меч.

Четвёртый номер их отряда приветливо махал обеими руками, в своей привычной манере растягивая губы во весь рот.

— Ну так кто ещё-то, — довольно сказал он. — Здорово. Вам тоже здрасьте.

Князев убрал пистолет, но Костя продолжил скулить. Он с подозрением осматривался, пытаясь понять, откуда исходит то, что он почувствовал.

— Как-то ты внезапно, — продолжал болтать Кендалл, хлопая Кайла по спине. — О, я всё ещё выше. Что вы там едите? Тот же рамен быстрого приготовления, только американский?

— Только американский, — автоматически повторил Кайл, разглядывая его. Боевой товарищ не изменился и больше не перекрашивал волосы, только вытянулся чуть-чуть. — Ты почувствовал?..