Страница 24 из 41
— Да, меня тоже научил отец, — быстро ответил Ричард. — Так что, кто разливает? Давай ты, Арно…
Свернув с проспекта в переулок, Дик не пожалел об этом: время позднее, людей совсем мало, никто не мешает улыбаться во весь рот и тихо напевать. Он уже не шатался и шагал уверенно, просто в голове было весело и легко, а сердце расцветало хрупким необъяснимым счастьем. Может, матушка права, что студенческие пьянки отвратительны и не смешны. Может, дядюшка Август прав, что ему со своей фамилией в этом универе грозят одни страдания. А может, они оба перестанут ставить себя на его место? Дикон — это Дикон, ему хорошо и весело, и он не будет уходить, ни за что!
— По кругу, по кругу, — подсказывал Паоло, когда они с Альберто уже не могли кичиться знаниями, а только смеялись на пару и доказывали друг другу какую-то ерунду. — Та-ак, этих двоих обойдем, им хватит уже… Хватит! — назидательно повторил он. — Не вы тут самые умные, мы с Заразой тоже знаем!
Арно подавился то ли вином, то ли смехом, услышав кличку старосты из чужих уст. Бесценным было выражение лица Валентина, который вежливо дождался, пока все перестанут хохотать, и переспросил:
— Ребята, прошло полгода и даже больше… Теперь-то кто-нибудь мне скажет, почему «Зараза»?
Воспоминания, ещё совсем свежие, распирали его изнутри. Дику хотелось поделиться с кем-нибудь, как же это — вечеринки с друзьями-однокурсниками — на самом деле весело. Наверняка первой услышит Айрис, дома больше некому — Эдит и Дейдри ещё слишком маленькие для таких откровений, да и вряд ли они поймут, о матушке даже подумать смешно (когда не страшно). Рассказал бы отцу, да отца под рукой нет… И, как бы ни было больно, он почти не имеет отношения к нынешнему Дику.
После болезненных воспоминаний ему окончательно полегчало, и тут Ричард одумался. Хорош, ничего не скажешь — время к полуночи, а он шатается по переулкам! Вместе со здравым смыслом на него накатил страх. Хорошо, если тут безопасно, а вдруг нет? Перед глазами промелькнули сводки новостей, которые каждое утро читает матушка. Нет, не очень безопасно.
Вот теперь бы на велосипед, но он оставил транспорт у Берто… Нужно у кого-то переночевать. Дик решил всё-таки вернуться: а что, он проветрился и протрезвел, может, даже выпьет ещё немного или поможет вымыть посуду. Он сделал несколько шагов по направлению к большой улице, и тут в свете фонаря промелькнули какие-то тени, совершенно ему не понравившиеся.
Возможно, потому что они двигались к нему.
Ричард присмотрелся и понял, что там, за углом, два или три человека, прижались к стене здания и ждут, пока он выйдет. Кто-то шептался, кто-то цыкнул — все замолчали. Дику почему-то не было страшно, он даже приготовился драться, а потом вспомнил об Айрис. О младших, о матушке, о матушкиных котах… Если он тут свалится, найдут ли хотя бы к утру? И вообще, кто эти люди? Давно они за ним шли — или это ошибка, перепутали с кем-нибудь?
Решившись, он вытащил мобильник и, понизив яркость экрана, лихорадочно пролистал контакты. Выбор невелик, чего тут думать? Как раз открылся раздел на букву «Р».
— Я уже вас жду, — нарочито громко заговорил он, не дав собеседнику и слова вставить. — Да, в Вишневом переулке… Если мы, конечно, тут все поместимся, тогда можно будет говорить о сделке.
Что за бред? Какая сделка? Дик нёс несусветную чушь, но суть была ясна: придут люди, людей будет много, и они посерьёзнее каких-то непонятных мутных личностей за углом. Кажется, сработало — они уходят! Значит, либо не за ним, либо дилетанты и не поняли, что их обманул вчерашний ребёнок…
— Получилось! — на радостях поделился Ричард. — Спасибо, извините за беспокойство, вы мне очень помогли… Собственно, я мог и номер не набирать, но мало ли…
— Что происходит, Дикон? — насторожился Робер. — И ты вообще где? Не похоже, чтобы дома.
— Я шёл с нашей вечеринки, — начал Дик и запнулся. — Робер, а можно к вам? Пожалуйста…
— Знаешь, лучше стой, где стоишь, а я подъеду. И отправимся к Марианне, ладно? Я ей обещал… Подожди, не сбрасывай. Мирабелла знает?
— Айри должна была сказать…
— Убедись, пожалуйста, что она сказала. Я не хочу опять оказаться крайним, — пробормотал Эпинэ и отключился.
***
В уютном кафе-мороженом Дика неожиданно развезло: попав в тепло и начав рассказывать Роберу и Марианне о своих приключениях, он почувствовал, что если сейчас же не приляжет, что-то пойдёт не так. Старшие товарищи с сочувствием переглянулись и отнесли его наверх, в мансарду — любимое место Дика во всём кафе, не считая «своего» столика. Несколько раз ему доводилось там отдыхать, но на всю ночь он, наверное, не оставался ни разу.
А с утра голова всё-таки трещала, и не так слабо, как в первый раз. Ричард расстроился: что же пошло не так? Он следил и за собой, и за другими, и не понижал градус, а всё равно хочется кого-нибудь убить. Ворона за окном каркает слишком громко, подушка слишком жёсткая, стена слишком высокая, то дует, то жарко… Внизу шаги — как будто топот великана, а ведь Марианна ходит всегда на цыпочках, когда в мансарде кто-то спит…
— …свои подвиги, Дикон. — Когда он в следующий раз открыл глаза, умереть не хотелось, хотелось только воды. Робер протянул стакан, и Дик тут же выпил добрых две трети. — Мне повторить?
— Простите, Робер, — он невольно втянул голову в плечи. Было стыдно. — Наверное, вы меня презираете…
— Чего-чего? — рассмеялся Эпинэ. — Я, вообще-то, говорил, что ты взрослеешь! И радуешься жизни. А то ходил полгода, как пришибленный, от каждого куста шарахался. Отпустило?
— Отпустило, — неуверенно повторил Ричард и улыбнулся. — Я вас вчера ночью не сильно отвлек?
Пришлось рассказывать о том, как ему померещились люди в переулке. Робер выслушал на удивление серьезно и как будто задумался о чем-то своем.
— Ты их не разглядел?
— Нет, — Дик удивился, но не смог припомнить никакого криминала. — А что, вы что-то заподозрили? Но у Берто мы вели себя тихо…
— Да нет, всё в порядке, — бодро ответил Робер и поднялся со стула, задернув шторы поплотнее. — Тебе лучше ещё поспать. Выходной же сегодня?
— Конечно, — пробормотал Дик, заворачиваясь в одеяло, и договорил уже сам с собой: — На этот раз я посмотрел на календарь…
***
Робер уже привык натыкаться на первого проректора в самых неожиданных местах, да и он отлично знал, что Рокэ часто бывает у Марианны, но все равно позволил себе удивиться. Они сидели внизу за столиком, Марианна работала над новым меню, слушала и кивала, Рокэ что-то говорил, протирая запыленный шлем, и Робер на секундочку почувствовал себя лишним.
— Через раз, — покачала головой любимая женщина, вычеркивая какое-то блюдо из списка. — Но мне тоже не нравится эта периодичность.
— Хоть кто-то хорошо работает. Жаль, что не на благо общества. Не топчитесь в стороне, Ро, у вас на это помещение прав всяко больше, чем у меня…
— Не буду даже спрашивать, о чем это вы, — вздохнул Эпинэ и пододвинул третий стул. — Кому-нибудь помочь?
— Рисуешь ты не очень, дорогой, — беззлобно поддела Марианна. — Дизайн меню оставь на меня, пожалуйста.
— Если у вас есть идеи, как угомонить Штанцлера, милости прошу, — предложил Рокэ. Робер тут же вспомнил внезапный педсовет с чиновниками из министерства — и как из головы вылетело?
— Рокэ, что с нами дальше-то будет?
— Да ничего, — Алва выглядел удивленным. — До конца учебного года господин ректор разберётся с долгами, не без помощи Дорака, но всё же. Остальное на мне, а вы работайте, как работали.
— Вы опять будете живым щитом? — вздохнул Робер. — Мило, конечно, но не стоит…
— Не надо делать из меня альтруиста, Ро, — поморщился проректор. — Так вы договоритесь до того, что я в бога верю. Кто-то должен отводить глаза, по мнению Дорака и по моему личному мнению, кандидатура хоть куда. А господам из министерства следует поменьше задирать нос…
— А что со Штанцлером? — решил сменить тему Эпинэ. Он не был уверен, сможет ли правильно выразить свои мысли по предыдущему вопросу, и решил подождать — или поболтать сначала с Валме. — Вы друг друга взаимно не переносите, это понятно, а с чего это пошло? С Эгмонта?