Страница 32 из 49
— Я очень рад, как и вся великая Англия, — с усилием ответил Окделл, но вежливая улыбка трещала по швам. — Сотрудничать? Вы торговали?..
— Торговали, — с удовольствием подхватил Марсель, и останавливать его было некому: — Знаете, сейчас опасно путешествовать без охраны, даже если ты простой торговец. Я бывал на разных кораблях… Все эти неожиданные шторма, неконтролируемые пираты, религиозные войны… Как вспомню — дрожь берёт!
— В порту вы в полной безопасности, — рассеянно сказал ребёнок, думая явно о чём-то далёком и поддерживая разговор чисто механически. Луиджи успел угадать, что это он зря: — И с какого же судна вы сошли?
Разумеется, никакую «Славу короля Филиппа» Марсель и не планировал упоминать.
— О, — вскинул брови он, — мы с «Сан-Октавии». Быть может, вы слышали историю. Или даже видели нас в подзорную трубу?
Луиджи никогда не думал, что в порту в разгар дня может быть так тихо. Просто вокруг них остановилось то ли время, то ли сама жизнь. Ричард не шевелился и не дышал, его даже стало жалко; себя Джильди не видел, но видел Марселя, и Марсель не улыбался и не хлопал глазами, изображая святую простоту и невинную глупость — пользуясь всеобщим замешательством, он прямо, холодно и испытующе смотрел на лейтенанта Окделла.
Через пару долгих секунд тишина лопнула — звонко и беззаботно рассмеявшись, виконт похлопал англичанина по плечу:
— Да не переживайте, уж я-то точно не в обиде!.. Сказал же — торгую, корабли эти меняю, как перчатки… Тем более, нас выручила милая колония. Хотя, вынужден признать, гореть было неприятно.
— Вы лжёте! — Ричард вскочил, потом быстро сел обратно и, пытаясь взять себя в руки, пробормотал: — Я вас не пом… вы не испанец, сударь. И…
Почувствовав внимание, Луиджи что-то брякнул по-итальянски и отвернулся.
— Я не испанец, вы правы, — благодушно заявил Валме и распростёрся на скамье, любуясь морем и кораблями. Если бы Луиджи не видел его без этого дурацкого камзола, невесть откуда снова взявшегося, решил бы, что виконт всё ещё весит по-прежнему. — Ну что ж, рады были познакомиться… думаю, мой молчаливый друг тоже в восторге от нашей встречи, дорогой лейтенант!
Вот вернёмся на «Славу», ты у меня получишь, мрачно подумал Джильди. Не давая никому опомниться, Марсель поднялся и как будто заспешил. Теперь это не устраивало Окделла — терзаемый всеми эмоциями, какие только могли поместиться на его лице, ребёнок воскликнул:
— Простите, ходит один слух насчёт… насчёт пожара. Вы не замечали ничего странного?
Он что, не знает про отравленный воздух?! Луиджи не поверил, а потом понял, что парнишке сейчас вообще не до вранья — он правда не имел понятия и считал это слухом.
— Ах да, отрава, — равнодушно пожал плечами Марсель, не один день убивавшийся по яду и сгрызший все ногти, пока они готовили отвар из тёртых листьев. — Было дело. Что ж, все мы когда-нибудь умрём… Да и, как вы верно сказали, лейтенант — война есть война!
— Вы хотите сказать, что кто-то умер? — вполголоса переспросил Окделл.
Никогда ещё привычные жесты не выглядели так жутко: виконт без комментариев развёл руками, то ли подтверждая очевидное, то ли попросту прощаясь, и отправился в сторону дороги.
Если бы кто-то спросил Луиджи, что его так накрыло, боцман бы вряд ли смог ответить. Просто какая-то маленькая часть сознания завопила, что месть местью, но есть же какие-то границы. Или он всего лишь замешкался, оставшись наедине с Ричардом, и посмотрел на него внимательно, уже без давления виконта — который, как выяснилось, умел давить.
Джильди предательства ненавидел. Преданный экипажем отец, предавший родину он сам, предавший вырастившего его капитана Ричард Окделл. Испанцы никогда не говорили много, как будто специально не настраивая новичка-будущего-боцмана против ребёнка из прошлого, поэтому мнение у Луиджи было целиком и полностью своё. Но это лицо… сдерживать эмоции Ричард не умел. И Луиджи был готов поклясться, что он искренне переживает за экипаж и просто по-человечески хочет знать, не случилось ли беды.
— Нам действительно пора идти, — сказал он, проходя мимо лейтенанта. Парнишка поймал взгляд: понимающе, но с такой мучительной мольбой, что Джильди решился: — Дон капитан не любит опозданий…
Как сказать, любит или нет — появляться в последний момент или издевательски задерживаться было очень в духе Рокэ, но ничего лучше Луиджи не успел придумать. Ричард, слава Богу, понял правильно, и его определённо отпустило… Ненадолго, ведь война есть война, а враги есть враги, однако пока маленький лейтенант не справился с собой и не надел маску, его лицо светилось от облегчения — вместе с горечью.
— Да, до свидания…
Ему удалось нагнать Марселя за несколько шагов до «Славы». Виконт насвистывал какую-то песенку и явно был в приподнятом настроении.
— Он не знал про яд, — зачем-то сказал Луиджи. — Ты ведь это понял.
— Может, не знал, — пожал плечами Валме, с любопытством вглядываясь в воду, где сновали рыбки. Нет, это совершенно другой человек… — Может, знал. Мало ли, что у этих англичан на уме!
— Но ты меня напугал, признаться…
— Чем же? Всего лишь поболтали с офицером о погоде, — нет, Марсель, не увиливай, тебе эта погода была нужна меньше, чем теперь торговля сыром. Спасибо, правда, что перестал так пугающе смотреть… — И знаешь, я не то чтобы мстительный, тем более — зачем мстить за то, что случилось давно и без меня? — Джильди внимательно слушал, пытаясь понять, какого же тогда чёрта Марсель устроил. — За прошлое вообще цепляться глупо и лениво.
— Тогда зачем ты его так?!
— Зачем? А мне обидно, — заявил Марсель, — что из-за этого ребёнка Хуан со мной два года не разговаривал! Вот тебе и все проблемы, Луиджи, и не надо тут оскорблённую невинность изображать…
Луиджи посмеялся за компанию, довод был действительно под стать Валме, но до конца не поверил. Вообще не поверил, только как это докажешь? Остаётся только отшучиваться и верить, а в глубине души — радоваться. Делать одно, а иметь в виду другое, как похоже на дона капитана.
На верхней палубе они буквально столкнулись с Хуаном: старпом немного спал на ходу, но отказывался это признавать. Конечно, попробуй приглядывать за чужим судном и своим капитаном… Суавес вежливо и решительно отказывался от помощи, да и вообще не хотел кому-либо доверять присматривать за Рокэ, однако такими темпами можно и свалиться.
— Доброе утро, — брякнул Марсель и тут же добавил: — Ладно, это было не смешно…
— Доброе, — устало кивнул старпом. — Я вас искал обоих, но, кажется, уже не надо… Выяснили что-нибудь?
— Куча новостей, — сообщил Луиджи, — и проданное мыло. Если это важно.
— Важно всё. Соберитесь с мыслями и докладывайте, — Хуан кивнул в сторону капитанской каюты, и Луиджи не мог припомнить случая, когда приглашение туда доставляло ему большую радость, чем сейчас. — И ещё, месье виконт…
Воистину, сегодня день чудес. Внимательно, но без былой неприязни посмотрев на Марселя, старпом добавил:
— Если дон капитан не будет возражать, я бы вас попросил…
— О, да конечно! — радостно перебил его Валме. — С удовольствием проторчу пару ночей в капитанской каюте, но только при условии, что вы ляжете спать. А то зачем нам второй ходячий труп? Правильно, это весьма… непродуктивно. Пойдём докладывать, Луиджи.
Комментарий к 10. «Лейтенант»
* в апреле-мае 1587 года Фрэнсис Дрейк нанёс упреждающий удар на испанскую базу в Кадисе, тем самым отсрочив на целый год выступление Армады. Атака вышла полной неожиданностью для испанцев. В общем-то, изначально он её не планировал, но я предупреждала, что реалии нервно курят в сторонке хд
========== 11. «Альбасете» ==========
♬ Benise — Moonlight Sonata / Adagio
1587
— Погода пасмурная, рисовать я разучился, а ещё надо как-то решать гору проблем, — оптимистично доложил обстановку Марсель.
— У нас какие-то проблемы? — поинтересовался умирающий капитан затонувшего корабля, и Валме захотелось его стукнуть.