Дом для Кузьки

– Как скажешь, – ответил Андрей, старательно скрывая свою радость от того, что все вышло настолько просто. Даже уговаривать толком не пришлось, просто попросил – и вуаля! Он поцеловал Катю в макушку и произнес как можно ласковее: – Но тебе в любом случае нечего стыдиться, Катюш. Это твой дневник, и я понимаю, что записи там очень личные. Я бы никогда не попросил тебя о таком, если бы не сегодняшняя история.

Катя только тяжело вздохнула. Несколько минут они молча лежали, думая каждый о своем, а потом Катя встала и стала собрать свои вещи.

– Ты в душ, а я все-таки заварю чай? – спросил Андрей, и добавил уже утвердительно: – и еду нужно какой-нибудь заказать. Ты что хочешь?

– Я в душ, а потом сразу домой, – улыбнулась Катя смущенно. – Папа не оценит, если я снова внезапно «заночую у подруги». Да и ты, наверное, хочешь поскорее разобраться с дневником. А мне так будет даже легче, чтобы не откладывать неприятное.

– Кать, а можно его как-нибудь морально подготовить, что у нас до конца недели авральный аврал и тебе позарез нужно работать до поздна, поэтому ночевать придется у той же самой подруги?

Она на секунду задумалась, а потом решительно кивнула:

– Можно. Я подключу маму. Но я скажу, что это завтра определиться, будет аврал или нет. Ты сначала прочитай дневник, а потом решай, нужно ли мне «ночевать у подруги». Договорились.

– Договорились, Катюш. И, конечно же, нужно. Это я тебе и сейчас могу сказать, – произнес Андрей, с разочарованием наблюдая, как Катя одевается, словно маскируя все то, что радовало его взгляд какие-то минуты назад. Потом вдруг подумалось, что он, выходит, единственный обладатель настоящей Катюши – той, которая без этих нелепых одежек а-ля Шапокляк. Или не единственный?..

– Ты не хмурься, Андрей. Ты потом поймешь, что я права.

Катя грустно улыбнулась и скрылась в душе.

Комментарий к Глава 6. Ход конем

Мне очень важен положительный фидбэк, поэтому я всегда с нетерпением жду ваших отзывов - именно они подталкивают меня к написанию того, что задумано. Для меня они гораздо важнее чем циферки “ждут продолжения”.

Огромное спасибо всем, кто исправляет опечатки в “публичной бете”!

========== Глава 7. Дневник ==========

Пока Катя принимала душ, Андрей бесцельно слонялся по квартире. Катя права, что читать дневник ему будет лучше одному, но все же было во всей этой ситуации что-то очень странное, и он никак не мог понять, что именно. Понял только когда закрыл за Катей дверь. Он никогда прежде не был тем, кто оставался. Если он встречался с моделями, они либо уходили вместе, либо же уходил он один, а девушка оставалась – в зависимости от того, где у них было продолжение романтической встречи, у Ромки или в квартире модели. Второе бывало на порядок чаще. Кира… Практически всегда встречались у нее дома, и либо утром ехали вместе на работу, либо он уезжал по делам раньше невесты. А тут вдруг именно он закрывает дверь и остается один. Вроде бы ничего особенного, все как он и хотел, но все же отчего-то неприятно.

Андрей заказал пиццу в ближайшем ресторане, заварил себе чай и собрался было сесть за чтение, как зазвонил домашний телефон и пришлось взять трубку. Кира. Ее щебетание раздражало больше обычного, но Андрей старательно сдерживался. Ссориться с невестой сейчас не ко времени, да и нет пока что никакого повода для ссор, по большому счету. Это нормально, что она ему звонит рассказать, как долетела и как устроилась. Нормально, что они обсуждают ее сегодняшнюю встречу с пражскими партнерами и его поездку в банк. Нормально, что она интересуется его планами на ближайшие дни. Все близкие люди так и делают. Но почему же все это раздражает до зубовного скрежета? И если это раздражает его сейчас, то как он вообще будет жить с Кирой вместе?

Положение спас звонок в дверь – ресторан решил побить собственные рекорды и пиццу доставили на удивление быстро. Кира слышала, как он говорит с курьером, поэтому сцен ревности не последовало, напротив, невеста успокоилась, что он будет ужинать дома, а значит никуда сегодня вечером идти не планирует. Когда она, наконец, закончила разговор, Андрей с раздражением кинул телефонную трубку на кухонный стол.

– Ну как я буду с ней вместе жить, а Кузька? – спросил он у куклы. – Если меня уже сейчас эти звонки из себя выводят, что будет дальше? Когда она, как говорил Лукашин в «Иронии» будет каждый день туда-сюда перед глазами и постоянно спрашивать, где и я и как?

Домовой, конечно же, не ответил, но раздражение немного схлынуло. Андрей переложил пиццу на тарелку, налил себе сладкого чаю, подумал и полез в холодильник за молоком.

– Говорят, Кузя, домовым положено наливать молоко. Суеверие, ну да ладно. Думаю, кофейная чашка подойдет. Черная с золотым ободком – по-моему, выглядит неплохо.

Он поставил чашку с молоком перед куклой и устроился на барном стуле за кухонной стойкой. После пиццы настроение немного поднялось, но начался мандраж – начинать читать дневник было немного не по себе. Мало ли что он там вычитает…

Андрей перебрался в гостиную, сел на диван и открыл дневник. Был соблазн заглянуть сразу в конец – Ромка бы так и сделал, как пить дать – но он решил читать все по порядку, чтобы не упустить что-то важное.

Переживания о неудачах с поиском работы, интервью в Зималетто, первые рабочие дни. А потом начались странные записи. Имени Катя не писала, но содержание заставило Андрея поежиться: «Он самый лучший, он самый добрый. Я буду служить ему, я буду делать для него всё, что он захочет, даже невозможное.» Писалось это, когда Катя только начала работать у них, но писать это она могла о ком угодно. Хоть о Зорькине, хоть о Воропаеве. Лучше бы, конечно, о нем самом, но если бы это было так, она бы не боялась, что после прочтения дневника их встречи прекратятся… Он стал читать дальше, но яснее не стало. Какое гадание? Нет, понятно, что гадала явно Амура, но вот на кого? Красоток и возле него самого уйма, но если Катя пишет «звезда», то речь о ком-то из шоу-бизнеса, наверное.

Мысль эта вызвала злость, Андрей даже отложил дневник и достал из бара бутылку виски. Стакана в баре не оказалось, поэтому пришлось идти на кухню и искать стакан там. При этом он машинально глянул на чашку перед куклой и удивленно моргнул, а потом взял чашку в руки и провел по ее дну пальцем. Идеально чисто. Он что, забыл налить молоко? Достал пакет, достал чашку и убрал пакет, так и не налив молока? Скорее всего. Вот ведь, совсем уработался. Андрей налил в чашку молоко и собирался было поставить ее перед домовым, но передумал:

– Ладно, Кузя, пойдем-ка со мной. Там такая жуть у Катюши в дневнике написана, что компания мне пригодится.

Он принес куклу в гостиную, усадил на журнальный столик и поставил перед ней чашку с молоком:

– Вот так-то лучше, Кузьма Кузьмич. Сиди смирно, я сейчас вернусь.

Андрей налил себе виски и снова сел на диван, чтобы продолжить чтение. Катя писала о том, что ради какого-то мужика сделала бы все, что угодно, и ему все больше казалось, что это вряд ли написано о Зорькине. Но и очень вряд ли о нем самом. Хоть она и говорила ему, что любит, но… И кого она обманула в сентябре? Уж явно не его, Андрея. Но ее работа в Зималетто почему-то важна для этого «мистера Икс», и это наводит мысли о Сашке. Смазливых девушек вокруг СашЕньки вьется тоже не мало, но «звезда»? Не похоже как-то.

Записи от начала октября тоже ясности не внесли. Катя писала о ее переживаниях, что «мистер Икс» куда-то уезжает на две недели и что она живет исключительно мыслями об этом человеке. Час от часу не легче. Конечно, он и сам в тот период уезжал в Прагу, но и у Сашки была командировка куда-то.

Когда Андрей прочитал следующую запись, ему стало не по себе:

«Я разорила его фирму. Никогда себе этого не прощу. Нельзя было экономить на тканях. Теперь я это понимаю, но уже поздно. А он даже не винит меня. Другой бы давно сорвал на мне злость. Он благородный, умный. Я пойду на всё ради него, подпишу любые бумаги. И пусть я пострадаю от этого, главное, чтоб у него всё было хорошо.»