Страница 1 из 3
Тысяча сто семьдесят первый день без нее. Я упорно разглядываю потолок, который так выразительно покрашен белой краской. Это диагноз. Нет, не то, что потолок белый- такое часто случается в домах и квартирах, даже у моих друзей такие, а то, что тысяча сто семьдесят первый день без нее. И самое проблемное то, что у меня нет календаря, в котором я зачеркиваю дни после расставания. Я это помню, помню какой день без нее. Нет, ни день, в котором один, а именно что без нее. Диагноз, значит? Да, естественно, только врач мне не поможет. Хотя я бы мог пройти без очереди в этот раз, я ведь только спросить…
Сегодня понедельник, ну или максимум вторник. Я не помню, потому что не работаю. Уволился еще два месяца назад, а другую работу пока так и не нашел. А может полтора месяца назад уволился? Не важно. Важно только, что тысяча сто семьдесят первый день… Тьфу ты, надо отвлечься. Звонок другу. Сколько время? О, семь часов утра. Точно, я же рано просыпаюсь.
После третьего гудка я проматерился, и он взял трубку, наверное, почувствовал, как нежно его вспоминают.
– Салют, что так рано звонишь? – послышался в трубке привычный бас.
– А, ты что, не рад? Хоть кто-то о тебе помнит. Ты сегодня вечером свободен?
– Ну-у, я после работы пойду в клуб анонимных алкашей. Забыл, что ли?
– Заезжай после клуба, поболтаем, выпьем.
– Ты издеваешься? – спокойно спросил меня мой «друг-алкоголик».
– Это ты издеваешься, только не понятно над кем. Над ними, когда ходишь в кружок и смотришь на вышедшие из запоя морды, или надо мной, чтобы я поверил в твое чрезмерное пьянство.
– Мне Марина говорила… – он хотел продолжить, но я его перебил.
– Твоя Марина просто дрянь. Сначала довела тебя до того, что ты начал пить, потом убедила, что ты пьянчуга, а после свалила кататься на других каруселях. – машинально я повысил голос в конце предложения.
– Ты довольно изящно завуалировал слово х**– каруселями. – оценил друг.
– Короче, приезжай, я тебя жду.
– Хорошо, давай, до вечера.
Легко поднявшись я пошел умываться. Не понимаю, как люди себя чувствуют такими вялыми утром, после сна. Типа мы поспали, но так устали. Я понимаю, если бы им снились какие-то утомительные сны, например, что они работают на шахте. Но нет. Они просто устали, что пришло утро, что надо заваривать кофе и собираться на работу или просто сидеть дома, хотя ни того, ни другого, ни третьего пока не успели сделать. А я всегда был жаворонком. Жаворонком, который ложится в принципе не так уж и рано, но вот встает ни свет, ни заря. Вернее, меня назвать «соваронком» или, не дай бог, «жавосовой». Когда-то я любил кофе по утрам. Это было после расставания с Ней. Сейчас же я снова перешел на чай. Почему снова? Просто, она любила чай. Не пила вообще кофе, ну и я не пил. Нет, это было не из солидарности. Просто не пил. Потом был период кофе с молоком. Каждое утро выпивал не чашку, а целую кружку этого напитка, убеждая, что это даже полезно для пищеварения. Но когда решил перейти снова на чай, все эти убеждения о кофе куда-то улетучились и вроде уже чай не такой терпкий, и вроде в чае даже больше кофеина, и вообще я свободный человек, поэтому пью чего хочу. Так я уверял себя, что не предал такой восхитительный напиток, как кофе и оставил тропку, чтобы прийти к нему еще.
В квартире было тепло, поэтому я долго ходил по комнате в одних трусах, и оделся только потому, что надо было садиться завтракать, а с голой волосатой грудью этого делать не хотелось. У меня есть «бзик», что я могу подавиться волосом, который втайне ото всех проникнет мне в пищу. Естественно про этот мой «закидон» знали только самые близкие люди… ну и еще те, кому они проболтались. Короче это знали все, кто хоть когда-то меня видел или хоть как-то связан с ближним окружением. Сегодня у меня был на завтрак чай. Нет, ни который любила Она, а другой, с имбирем. Хотя может она и его полюбила бы, но мы ни разу не пили его, я его открыл для себя не так давно. Выпив чай я посмотрел в окно. Был солнечный денек и, судя по градуснику, довольно теплый. На улице уже кто-то вышел из своих уютных или не очень домов, но знакомых лиц не было, а если и были, то я все равно их не окликнул бы. Не хочу. Даже не было тех двух девушек из другого подъезда, которые еще учатся. Не знаю, где они учатся, не знаю откуда они, не знаю даже как их зовут, но все равно, когда видимся, улыбаемся или если плохой день натягиваем улыбку и здороваемся. Но и их я сейчас не увидел. Да и хорошо. Я заметил, что всегда пытаюсь произвести на них хорошее впечатление. И вот иду такой весь «при параде», ухоженный, выхожу из подъезда, но их нет. Ладно, думаю – пойду обратно и встречу. И вот ты идешь в сумерках домой, очень даже хорош собой, поворачиваешь к подъезду, но там никого, и даже задержавшись у двери в подъезд, когда кажется, еще не все потеряно – они не появляются. Но они обязательно появляются в другой раз. Например, когда выбежал в «магаз», так сказать, в домашнем, думая, что туда- обратно. И вот идешь растрепанный, с пакетами продуктов, обратно, и навстречу тебе они. И одеты они так, как я был одет тогда, когда думал, что их встречу. Почему все так? Да потому что, в отличие от меня, они не надеялись на эту нелепую встречу, они шли на другую, конкретно в определенное место, конкретно к определенному человеку. И может даже не к парню, но к конкретному лицу. И после этой мысли, думаешь, что постарел. Но в отличие от действительно старых, можешь еще помолодеть, мне же только 24. Обязательно помолодею. Завтра. После того, как сегодня вечером я за бутылкой виски буду убеждать Саню, что он не алкоголик, а он не верить и пить за то, чтобы он выкарабкался из этой «сложной ситуации». Но если все же разбавлять идею про несправедливость алкоголем, бывают моменты, которые тебя радуют. Ты так же хорош собой выходишь из подъезда, видишь, что нет красивых соседок, расстраиваешься и идешь дальше, а именно на остановку. И видишь, что на остановке стоит она. Нет, ни одна из соседок, а она. Ту, которую ты заметил в прошлый или позапрошлый раз. И она стоит не оборачиваясь, а ты думаешь: «Куда ты денешься, конечно, обернешься. Никакого транспорта вдали-то и не видно даже». Но не пришло тебе в голову, что маршрутка, которую она ждет, вывернет из-за угла и ее взор не зацепится за тебя, а зацепится за «водилу» этой развалюхи, так как она должна заплатить за проезд…
Я все – таки вышел в магазин, купить что-нибудь на стол к приходу Сани. Да, это первый звонок, что друзья стали реже видеться. Его приход стал событием. Только с какого момента? Когда он начал работать? Да нет. Винить его экс – девушку тоже не буду, не из-за нее, пусть она горит в аду только за его боязнь спиться, ну еще за то, что изменяла ему с кем не попадя. Когда же? Даже не могу выделить этого момента, все как-то было ровно, плавно. Плавно стали реже видеться, плавно стали реже веселиться. А мы все плаваем, пока сами не потонем.
– Молодой человек, очередь ждет, что будете брать? – вдруг резкий голос продавщицы на время втащил меня на борт.
Я хотел купить виски и что-нибудь на десерт, но так вышло, что стоял я в очереди за мясными изделиями, и мне пришлось секунды три концентрироваться, чтобы выдать продавщице информацию.
– Мне пожалуйста индейку и сосисок полкило. – поспешно сказал я, спиной ощущая негодование стоящих позади меня.
Расплатившись и отойдя от кассы я посмотрел, кто был недоволен моей нерасторопностью. Там стояла старушка в зеленом платке и бурчала на меня – и это было так мило. И еще был один парень плюс минус мой ровесник. Почему он так торопится? В это время тут только нерабочие люди, «типа меня», значит, и ему некуда спешить. Это бабуля может торопиться, все же возраст, купит что-нибудь, а съесть не успеет. Злая шутка-понимаю. А парню-то что? Может кого-то навестить в больнице? На свидание? Решил вместо шампанского и конфет купить вырезку. Хотя может он повар и сделает шикарное блюдо? Вот тут как раз у него был шанс не прослыть занудой в моих глазах, потому что повара я отличить не мог, конечно если он не в колпаке и фартуке. А я чем лучше? На десерт-индейка и сосиски.