Операция «Багратион»

8. Тегеранская конференция руководителей трех союзных держав – СССР, США и Великобритании (28 ноября – 1 декабря 1943 г.) Сб. документов. М., 1978.

9. Anderson to Harriman, July 10, 1944 // Library of Congress, W.A. Harriman Papers. Chronological File, Cont. 173.

10. Eisenhower to Harriman, 7 July 1944 // Library of Congress, W.A. Harriman Papers. Chronological File. Cont. 173.

11. The Papers of Dwight David Eisenhower. Vol. V. P. 2428.

Н.И. Бритвин

начальник научно-исследовательского центра (фундаментальных военно-исторических проблем) Военного университета Министерства обороны Российской Федерации, кандидат философских наук

Н.В. Илиевский

старший научный сотрудник научно-исследовательского центра (фундаментальных военно-исторических проблем) Военного университета Министерства обороны Российской Федерации

Роль и влияние операций «Багратион» и «Оверлорд» на ход и исход Второй мировой войны

Вторая мировая война, с начала которой 1 сентября 2019 г. исполняется 80 лет, в истории человечества является событием беспрецедентного масштаба и важности. Антагонизм интересов противоборствующих сторон и бескомпромиссный характер их борьбы обусловили небывалую жестокость и кровопролитность боевых действий, а исход войны предопределил будущие пути развития всей нашей цивилизации на долгую перспективу. Глобальный фашистский проект переустройства мира, представлявший собой всеобщую фатальную угрозу, был ликвидирован силой оружия и благодаря единству действий многих государств и народов, при основной роли Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании.

Эта шестилетняя война стала величайшим испытанием, и каждый ее год оставил в исторической памяти человечества свой особенный след. Крупнейшие сражения на европейском театре военных действий произошли в 1944 году.

К этому времени СССР, несмотря на все понесенные им утраты, обрел новое высокое качество как в экономическом, так и в собственно военном отношениях. Мощная оборонная промышленность, основные центры которой были развернуты и эффективно функционировали в глубоком тылу, обеспечивали гигантские потребности Красной армии лучшими образцами вооружения и боевой техники. Трудный опыт боевых действий укрепил советские Вооруженные Силы, способствовал развитию отечественного военного искусства и формированию замечательной полководческой когорты.

Битвы за Сталинград и на Курской дуге, в ходе которых Красная армия одержала выдающиеся победы, подорвали не только военную мощь германского блока, но и веру его населения в победу над Советским Союзом. Однако военно-политическое руководство Третьего рейха не считало войну проигранной, имея для подобного оптимизма некоторые основания: верная Гитлеру десятимиллионная армия по-прежнему контролировала колоссальные оккупированные территории на западе и востоке, а в сфере военного производства Германия добилась в 1944 г. наиболее впечатляющих результатов. Инвестировав в военную промышленность в три раза больше денежных средств, чем в 1942 году, рейх достиг показателей СССР по выпуску самолетов и в 1,5 раза превзошел его в производстве орудий и минометов. Лишь по числу выпущенных танков и самоходных артиллерийских установок Германия в 1,6 раза уступила Советскому Союзу [2, с. 737]. К лету 1944 г. практически было готово к боевому применению и так называемое «оружие возмездия» – ракеты Фау-1 и Фау-2.

Верховное командование вермахта планировало упорной обороной стабилизировать положение на восточном фронте, а на западе – не допустить вторжения англо-американских войск, создав тем самым необходимые предпосылки для последующего изменения хода войны в свою пользу.

Этим надеждам не было суждено сбыться.

1944 год справедливо называют годом «решающих побед Красной армии над германским вермахтом и его союзниками… в ходе и в результате которых было завершено освобождение территории Советского Союза от вражеской оккупации» [2, с. 5]. Советские войска нанесли врагу ряд тяжелейших поражений, разгромив его стратегические группировки на огромном фронте, простиравшемся от Заполярья и Карелии на севере до Правобережной Украины и Крыма на юге. В блестящем созвездии стратегических наступательных операций, проведенных Красной армией, особое место занимает операция «Багратион» (23 июня–29 августа 1944 г.), давшая высокие образцы военного искусства и героизма.

1944 год – это еще и первый год по-настоящему активных боевых действий американских и английских войск против нацистской Германии. 6 июня был открыт долгожданный второй фронт в Северной Франции. Крупнейшая десантная операция Второй мировой войны – операция «Оверлорд» (6 июня – 25 августа 1944 г.), с последующим развертыванием наступления армий союзников в глубь французской территории, осуществлялась практически одновременно с Белорусской стратегической наступательной операцией.

«Багратион» и «Оверлорд» оказали огромное влияние на ход и исход вооруженной борьбы антигитлеровской коалиции с Третьим рейхом и его сателлитами. И сейчас, спустя 75 лет после этих событий, по-прежнему дискутируется вопрос о сравнительном значении этих операций, имеющий под собой более масштабный спор о том, чей вклад в общую победу был определяющим – Советского Союза или Запада?

Принципиальная важность ответа на этот вопрос делает его, к сожалению, скорее субъективно-политическим, чем объективно-историческим, что особенно отчетливо проявляется в последние годы, в условиях заметного обострения отношений между «коллективным Западом» и правопреемницей СССР – Российской Федерацией.

Попытаемся все же, по возможности беспристрастно, оценить названные операции и их истинное значение.

Начнем с того, что хотя любое сравнение естественно, оно одновременно и условно, а следовательно, зачастую не вполне корректно в силу, например, разных базовых характеристик событий (явлений). Так, при всей важности Белорусской стратегической наступательной операции и достигнутых в результате ее проведения результатов, она является одной из многих успешных операций, осуществленных Красной армией в рамках общего наступления на советско-германском фронте в 1944 году. Иными словами, она представляет собой выдающуюся часть, более крупного явления – разгрома вермахта на всем пространстве советско-германского фронта и освобождения оккупированной врагом территории СССР.

Что касается операции «Оверлорд», то она прежде всего знаменовала собой практическое изменение как стратегии ведения войны Западом, так и военно-политической обстановки в целом. В середине пятого года войны США и Великобритания, отказавшись наконец от полупассивной роли, открыли второй фронт в непосредственной близости от рубежей Германии. Этот факт по определению не мог не оказать соответствующего воздействия на немецкий народ и на его правящую элиту. Это воздействие, но уже с противоположным знаком, было оказано и на народы стран антигитлеровской коалиции. Таким образом, ничуть не отрицая значения собственно военных результатов «Оверлорда», подчеркнем их второстепенную роль по отношению к стороне социально-политической.

Сделав эту принципиальную оговорку, мы можем теперь сконцентрировать внимание на вопросах более частного характера.

Нормандская стратегическая операция «Оверлорд» («Повелитель») началась 6 июня, на две с половиной недели раньше советского наступления в Белоруссии. Она долго и очень тщательно готовилась. К сосредоточению войск англо-американское командование приступило еще в августе 1943 г., и к концу мая 1944 г. их общая численность превысила 1,5 млн человек, при том, что в дальнейшем выросла еще вдвое [9, с. 110].

Надо сказать, что за годы войны западные союзники СССР приобрели значительный опыт в организации и проведении операций, основанных на совместных действиях армии и флота, в том числе включающих десантирование и захват плацдармов на побережье.

Так, 19 августа 1942 г. вооруженные силы Англии и Канады высадили десант на северо-западе Франции, вблизи г. Дьепп, и предприняли неудачную попытку захвата этого порта (операция «Юбилей»). Таким образом, британское командование рассчитывало оценить крепость немецкой обороны и испытать имеющиеся в его распоряжении десантные средства. Уже спустя шесть часов после начала высадки, войскам был дан приказ к отступлению, что вкупе с тем, что к данной операции привлекались весьма незначительные силы и средства, дает основание считать ее в лучшем случае разведкой боем, а в худшем – имитацией активности в глазах советского союзника.