Power

– Вон отсюда!

Часть IV. Глава 4

А когда Антон вернулся в Москву, его ожидало то, к чему он не был готов – фиаско на любовном фронте. Марина его бросила. Бросила, как и полагается таким шикарным женщинам. Она его игнорировала. Ни звонки, ни сообщения, которыми Антон засыпал её, ничего не возымело обратного эффекта. Он караулил её у дома, у дачи, но так и не встретил. Он нашё её в том клубе, где они как-то отдыхали.

– Вернулся? – сухо спросила она.

– Да, и никак не могу тебя найти.

– И не ищи. Разве ты не понял смысл нашего последнего разговора? Я считала тебя умнее. Ты мне больше не интересен. Вот мой новый парень. Кстати, у него уже есть шикарный кабриолет.

– Он к тебе пристает? – спросил тот.

– Пытается, но у него кишка тонка, – небрежно кинула Марина.

Антона словно оглушили чем-то тяжёлым. Он не поверил в то, что это происходит с ним на самом деле.

– Что мне сделать, дорогая? – спросил парень.

Марина секунду подумала.

– Сделай так, чтобы я его здесь, да и негде больше не видела.

С разбитым лицом Антон сидел в подворотне недалеко от клуба.

«Как так могло произойти?.. Мы же любили друг друга! Это ты ее любил, или придумал, что любишь. А теперь забудь. Ты ей неинтересен. Да и был ли когда интересен? Нет, возможно, при определенных обстоятельствах и был. В моменты физической близости, да и то, это было скорее блефом. Летним развлечением избалованной девочки. Гуляй! Найди Серёгу, он промоёт тебе мозги».

«Будь ты проклят, дневник! А что сразу сопли распустил? Забыл, как рыдал в туалете? Может это не твоё? И ты слабак? Ничтожество! Она употребляло это слово? Ничтожество? Вроде, нет. Неужели нет ни капли сострадания? Вот ты осел! Какое сострадание? И куда девалось твоё достоинство? Где оно? В Челябинске? У родителей? Нужно слушать взрослых. Что я скажу Игорю Анатольевичу? А при чем тут он. Я сам решаю свою судьбу. Я… их всех сделаю. Не знаю, как, но отомщу. Всем! Кому? Этой девочке? Ты дурак? Давай вытирай слезы и дуй домой. Можешь даже нажраться, если поможет, но про Марину Золотую забудь. А в чём, собственно, проблема? Ты отгулял почти два месяца с самой шикарной дамой и теперь ревёшь. Гордись, что получилось то, чего почти ни у кого не получалось. Ты всё ещё на коне, сопляк. Рисуй план действий и в бой».

Август был под стать июлю. Лето жгло, жгло так непривычно, что дождь ждали, как спасение, и встречали его с великой радостью.

Антон продолжал исполнять поручения Силантьева и всё также докладывать о них Громову. Изменения в делах последнего не произошло. Силантьев стремительно приближался к своей цели, ООО «Самсон-нефтегаз», цели, которая уплывала из рук Громова. Тот испытывал страшное напряжение.

– Со своей красавицей ты порвал, – как-то сказал Игорь Анатольевич, когда они с Антоном прогуливались на речном пароходике.

– От вас ничего не скроешь, – грустно произнес Антон.

– Это заметно. Ты держишься, молодец. Но в любой момент, причём, в самое ближайшее время, у тебя начнется ломка. Это мне совсем некстати. Силантьев ничего не замечает. Ему это также некстати.

– Он об этом ничего и не знал.

– Это хорошо. Возьми завтра отгул и оторвись выходных. Предупредим твой срыв. Может, поможет. Порой выход энергии спасает. У нас осталось буквально две недели…

– Может, вам тоже взять отгул.

Громов хитро посмотрел на Антона.

– Нравится, когда ты дерзишь. Сейчас первая неделя. Первая неделя сентября станет для нас крахом, если мы ничего не сможем придумать.

– А что мы можем придумать?

– У тебя три дня. Звони ему прямо сейчас и вали в загул, но только к понедельнику чтоб был, как штык. Будем решать.

– Вы уже что-то придумали?

– Почему ты так сказал?

– У вас блеск в глазах.

– Не бери в голову. Давай, звони.

И Громов оказался прав. Не успел Антон сойти на берег, как на глаза ему навернулись слезы. Сначала он зашёл в какой-то кабак, принял там сто грамм и направился домой, по дороге прихватив всё необходимое для молодежного выхода из любовной депрессии. Нет, это была лишь бутылка коньяка. Залетела ему в голову мысль снять проститутку, но он по какой-то причине, возможно, предчувствуя встречу, отказался от этой идее.

А ждал его Сергей.

– Хвати на двоих? – не здороваясь, спросил тот.

– Как быстро будем уничтожать. Ты, как чувствовал!

– А ждал, когда же ты разродишься. Звоню тебе, звоню. Слышь, старичок, ты как будто ядерную бомбу куда-то не туда сбросил.

– Похоже, Серёга, ты прав. И был прав ещё тогда. Пришли. Закуска порезана. Приступим?

– Погоди, старик, Рому звать не будем?

– Да он сейчас меня своими нотациями замучит.

– Как скажешь. Я ему так и расскажу. Так что, будем резать закуску? Нарезано у него. Где?

– Давай так, без всего пока.

– Ну, здоровье твоё. Завтра, я так понимаю, и послезавтра. Ты уже начал привыкать? Понравилось? А что потом?

– На пару дней, – отчеканил Антон.

– Я не смогу всё-время дежурить.

– Ничего, выживу. Погнали.

Первая рюмка прошла на ура.

– Ты с работы отпросился?

– Типа того.

– Ну, тогда по второй.

– Ну, говори.

– Все бабы суки!

– Наконец-то. Вот пошло движение. Я тебе говорил, что есть столько девушек прекрасных, а ты…

– Я взял, да отхватил самую прекрасную.

– Эх, Антоха, ты даже не представляешь, как всё относительно. Я бы вот советовал тебе, либо завести прекрасную…

– Ну, к черту…

– Либо снять на ночь кого.

– Ничего не хочу, Хочу нарезаться…

– Да пузыри попускать. Тебе звонят.

– Да пошли все!

– Возьми, может что-то важное…

– Твою мать!

– Что?

– Мать.

– Что мать?

– Она к подруге заехала, хочет навестить.

– Облом. Напиши, что сейчас не можешь говорить, а завтра что-нибудь придумаешь.

– Она говорит, на часик завтра заскочит.

– Вот чёрт, как мне тебя контролировать, сиделку вызвать, что ли?

– Зачем?

– Да ты завтра в такие слюни будешь, если за тобой с утра не присмотреть, ты продолжишь жарить. Пишет, во сколько будет?

– В два.

– Самое пробуждение после сегодняшнего вечера. Ладно, погнали дальше…

– Погнали дальше! Не останавливайся!

Смех, слезы, смех, истерический смех. Пауза. Не хватило одной! Разбилось что–то... Ну, и ладно! Ещё, ещё! К чёрту боль! Жги! Жги! Жги!

– Как ты это всё уберёшь к двум?

– Гномов вызову. Ладно, не бери в голову, бери огурчик.

– Какой огурчик?

– Вот этот?

– Ты к коньяку огурчик взял? Тебе семь гномов нужно.

– А чё?

– Коньяк с огурцом.

– Смешно!

– Оборвать животы можно. Ты сала не брал?

– Мама привезет.

– Стоп, ты же там разругался со всеми?

– Мама есть мама. А я придурок!

– Пошла конструктивная критика.

– В мой адрес?

– Ну, а в чей.

– Давай Марину гнобить?

– Фу, как низко. Выпей, отойдет. Давай музло врубим.

– Power!

– Да пошёл ты со своим этим… устал. Давай паузу.

– Не вопрос: Спят усталые игрушки…

– Заткнись. Я просто полежать хочу. И ты давай…

– Куда?

– Под стол. Там уютно.

– Всё! Пасс…

Часть IV. Глава 5

Что-то шуршало, шкварчало, был слышан стук, или звон, или гром посуды… текла вода.

«На кухне, похоже. Значит, Серёга не утонул. То есть это он шумит… как смешно, и стоит у плиты в фартуке. Загудел миксер. Им даже я пользоваться не умею. Я на диване, под одеялом! Это что, семь гномов? Просто шумит всё одновременно и… как-то тихо. Кого-то боится потревожить? И как я выполз из-под стола и оказался на диване, укрылся одеялом?.. И этот запах. Что же это? Но вкусно. Даже в моем состоянии, это выглядит вкусно… пить! – Антон с трудом поднял голову. – Не может быть! – На столе бутылка пива, стакан коньяка и стакан с огуречным рассолом. – С чего начать? Точно не с рассола. Пиво не оросит. – Он потянулся за коньяком. Осушил… – Полегчало? Нет! Значит, рассол. После коньяка? Нет, пиво, а рассол на потом. Пиво долго пьется. Ещё бы коньяка. Вот бутылочка. Ещё рюмка. – В голове просветлело, но… Кто всё это творит, да ещё так вкусно пахнет».