Бульдог Ди

— Я здесь! — услышала я его стальной голос, отчего немного подпрыгнула на месте, похоже, теперь я буду пугаться каждого шороха. — Вы мне объясните, что здесь происходит?

Сидя на пассажирском сидении, я выглянула через брата и увидела лицо Дариана, не выражающее никаких эмоций.

Как долго он наблюдает за нами?

— Дариан, не нужно было оставлять её одну, — пригрозил ему Кёртис.

Он пропустил слова брата мимо ушей, обошёл его и приблизился ко мне.

— Что он сделал? — требовательно спросил он.

Внутри меня засело такое чувство, будто я его предала, мне необходимо было оправдаться перед ним, успокоить его, потому что я хотела видеть перед собой жизнерадостного и беззаботного Дариана, такого, каким видела его всего каких-то десять минут назад.

— Ничего! Он ушёл сразу же, как только увидел Кёртиса.

Он едва заметно кивнул и развернулся лицом к брату.

— Ты на машине? — спросил он, на что тот отрицательно мотнул готовой. — Если хочешь, то могу подбросить тебя до дома.

— Только если тебя не затруднит, — ответил брат.

— Нет, нисколько!

Мы ринулись по шоссе в сторону Гамильтона, в салоне повисло напряжённое молчание, Дариан всю дорогу вёл машину, крепко сжимая руль своими длинными пальцами. Его бесстрастность сменилась явной раздражительностью. Мне хотелось обнять его и сказать, что ничего страшного не произошло, что всё уже позади, но я не до конца верила, что всё это было из-за меня. Никто и слова не произнёс, пока мы не добрались до нашего дома. Брат уже собирался выходить, а я не знала, что мне дальше делать. Быть может, мне стоило оставить Дариана одного? Может, он нуждается сейчас в этом? Или же он нуждается во мне?

— Килан, ты выходишь? — спросил брат.

Я развернулась в кресле и смотрела растерянным бегающим взглядом на них обоих.

— Нет, она останется у меня, — спокойно ответил за меня Дариан и обратился следом ко мне: — Ты же не против?

Брат прикоснулся к моему плечу, потому как я уже успела отвернуться от него, я нехотя оглянулась, потому что поняла, что он хочет видеть моё лицо.

— Не в моих правилах осуждать тебя, Килан, но, кажется, ты закапываешь себя ещё глубже.

Я поджала губы в плотную тонкую линию и отвернулась от него, уставившись на дорогу. Мне до боли в груди захотелось к маме. Я свернулась бы у неё на коленях и горько плакала бы, ощущая при этом её теплые руки на своей голове, пока она успокаивающе гладила бы мои волосы. Мой брат прав. Я вырываю себе яму, которая уже настолько глубока, что не имеет ни конца, ни края, но я, видимо, решила добраться до ядра земли, и останавливаться на достигнутом я была не намерена.

Что ж, не стану себе мешать! Либо я погрязну в своих же ошибках, либо я распутаю этот клубок несчастья, тянущийся за мной по пятам на протяжении долгого времени.

Я пришла в себя только тогда, когда Дариан положил свою ладонь мне на бедро, он легонько сжал его, и я повернула голову на него, вырывая себя из задумчивого состояния. Как мне показалось, от его раздражительности не осталось и следа, он уже расслабленно вёл машину, пока я находилась в лёгком осуждающем трансе.

Господи, когда я уже научусь читать его по одному только взгляду? Кажется, этот день никогда не наступит.

 Он мастерски умеет скрывать свои эмоции, когда ему этого нужно, и я всё бы отдала, чтобы понять, о чём он сейчас думает.

А может, просто спросить его? Может, не нужно держать всё это в себе?

— Дариан, о чём ты сейчас думаешь? Что творится в твоих мыслях в эту самую минуту?

Он убрал руку с моего бедра и неожиданно съехал на обочину, я немного не понимала, для чего это, ведь я просто хотела поговорить. Что ему мешает вести машину и одновременно разговаривать со мной? Может, он передумал и хочет, чтобы я проваливала?

Заглушив мотор, он устало провёл ладонями по лицу, будто хотел этим жестом избавиться от образовавшейся пелены недопонимания между нами. Он закрыл глаза и откинул голову на подголовник, выдыхая при этом весь воздух из лёгких.

— Ты не хочешь об этом говорить? — тихо спросила я, решив тем самым напомнить о себе.

— Я думаю, что ты мне нравишься, Килан. Но, чёрт возьми, я не знаю, что мне с этим делать, — едва слышно произнёс он, затем он открыл глаза и, склонив голову набок, посмотрел на меня так, словно хотел признаться мне в нечто большем, чем просто симпатия. — Я не представляю, что из этого всего может выйти, и я уж точно не могу пообещать, что со мной тебе будет намного лучше, чем с Майклом, поэтому если хочешь, я могу отвезти тебя домой.

— Нет! — замотала я своей головой. — Не говори так. Я не жду от тебя громких слов и каких-то ненужных обещаний, я хочу жить одним днём, как и прежде. И вовсе не важно, куда эта извилистая дорожка нас заведёт, но я не хочу сейчас домой. Я хочу остаться с тобой. Не прогоняй меня, Дариан, — на моих глазах появилась влага, я не могла её контролировать, слёзы потекли по моим щекам.

— Иди ко мне, — сказал он, прижимая меня к своей груди. — Я не стану прогонять тебя, пока ты сама не уйдёшь.

Я не могла остановить потоки своих слёз. Из-за чего я плачу? Из-за то, что он не верит в меня? Или из-за того, что он не верит в себя? А быть может, из-за того, что он не видит нас вместе?

И только через пару мгновений я осознала, что плачу из-за всего этого в совокупности, потому что против своей же воли я влюбилась в него.

Я люблю его, хоть и не должна.

Глава 27. Дариан

Килан, может быть, ты глубоко заблуждаешься? А может быть, это я делаю глупую ошибку, за которую в будущем мне придётся заплатить? И если это так, то какова будет её цена?

По дороге к дому я видел её мучительные сомнения в выражении лица. Она очень долго о чём-то размышляла, будто находилась в крайней степени замешательства, у меня сложилось мнение, что она осознала, что делает непозволительную ошибку, оставаясь со мной, выбирая в конечном счёте меня. Стояла ли она перед выбором на самом деле или же думала о чём-то другом? Об этом я обязательно спрошу у неё, но в данную минуту это совершенно не к месту. Именно сейчас она хочет быть со мной, а это значит, она сделала свой выбор в мою пользу. Рад ли я? Сначала я и сам был в некоторых сомнениях по этому поводу, но, заключив её в свои объятия, понял, что тут есть чему радоваться, и я выбросил все свои сомнения из головы. В эту самую минуту я нуждаюсь в ней, а вот что будет дальше, понятия не имею. Об этом стоит только догадываться. В действительности я не могу пообещать дать ей то, чего ей так не хватало в отношениях с Майклом. Любовь. Боюсь, что это понятие ко мне не относится никаким образом вот уже на протяжении нескольких лет. Килан была права, называя меня сухарём, ведь что-то мне подсказывает, что я не смогу больше полюбить, а ей будет этого недостаточно. В этом я практически убеждён, поэтому если мы и попробуем быть вместе, то эти отношения будут заранее обречены, не успев и начаться, они будут неполноценными, всё потому, что я несовершенен. Я бракованный. Килан достойна большего, намного большего, чем я. И сейчас всё, что я чувствую к ней, так это тягу, причём невыносимую, но ведь этого недостаточно, да и она со временем пройдёт, в этом я так же не сомневаюсь. Моя мать не зря предостерегала меня тем, чтобы я не разбивал ей сердце, но я, похоже, против своей же воли сделаю это в итоге, если Килан вовремя не одумается. Надеюсь, она умная девушка и не станет влюбляться в меня, как все мои предыдущие трофеи. Раньше на всё это мне хватало и двух недель, чтобы точно убедиться в том, что девчонка влюбилась в меня до беспамятства. Килан не успеет проникнуться ко мне чувствами, если верить своей статистике, она уедет из города раньше, чем почувствует что-то ко мне. И почему я настолько уверен в том, что она вообще может влюбиться в меня? Может, она не такая, как все? Килан и доказывала мне это каждый раз тем, что она другая, она подтверждала этот статус тем, что действовала абсолютно по-другому по отношению ко мне, нежели остальные.