Выбор пути

Но что бы это сделать мне нужно пятый уровень перка. Именно на нем я смогу разместить там телепортационную кабину (в том числе и грузовую) и подключить её к общей сети. А уже с помощью телепортационной кабины в мой стационарный пространственный карман можно доставлять и крупногабаритные устройства.

Нет, если очень нужно, то можно и без неё. Я переношусь туда сам без всяких устройств и могу взять с собой определенные вещи. То что смогу поднять в руках, размерами, ограниченными мобильным пространственным карманом, всё-таки эти два перка связаны более сильно, чем кажется на первый взгляд. Именно так я сейчас и буду доставлять туда энергоблок и другие элементы системы энергопитания.

Но зачем корячиться с целой мастерской в карманном пространстве, если есть нормальная мастерская в комплексе, доступ в которую у меня в любое время и к моим услугам там любые устройства.

Поэтому пока ограничимся элементами, необходимыми для функционирования экзоброни. Тем более экзоброня пошла на изготовление 'в железе', а это целых два часа, которые нужно чем-то занять.

И только закончив монтаж, когда до готовности моей 'прелести' оставался час, я осознал, сколько сейчас время и вспомнил про реальность. Отключаться от Айны не хотелось. Уже прикинул чем могу себя занять пока жду этот час, дела вспомнились нужные и важные. Поднять чертежи экзоброни, оценить слабые и уязвимые места, которые с максимальной вероятностью могут быть повреждены в бою. Проработать механизм авторемонта без возврата в мастерскую за счет наноматериала, запасенного в пространственном кармане. Оценить скорость и качество такого ремонта и его стойкость к повторным повреждениям. Прикинуть расходы наноматериала. Сознание искало любые причины, что бы не выходить в реал. И выдумывало их само. Тут было интереснее, живее и ярче. Там была серая реальность, снимаемая однокомнатная квартира, диплом, кредит и родители, ждущие сына. Сестры.

Команду на выход из виртуала даже не вводил, просто моргнул и понял что перед глазами внутренняя часть лицевого щитка шлема виртуальной реальности. Прижал рукой шлем к голове, дожидаясь когда боковые и лицевая панели уберутся внутрь корпуса. Пока устройство собиралось, лицезрел недовольного Виктора, сидящего напротив и сверлящего меня суровым взглядом.

— Всё, всё, снимаю, отдаю, иди качайся, маньяк, — протянул ему шлем я, — только не прожигай во мне дырки. Виноват, каюсь, неожиданно заигрался.

— Вот то-то же! — Виктор обвинительно указал на меня пальцем, — последний скептик пал и жалобно просит извинений за недоверие и нелепые мазы типа 'только больные игроманы могут терять счет времени и забывать про окружающую реальность'.

В этом мой сосед был неожиданно прав. Последний скептик пал. Этот спор у нас с ним тянулся с первого курса, когда мы начали снимать одну квартиру на двоих. Виктор был всегда, сколько его знаю, помешан на играх, но не любых, лишь бы играть, а на тех, которые его цепляли. Но если цепляли — то он становился просто фанатом этих игр. По сути — игры это было его хобби, но распухшее до состояния, когда занимало всё его свободное время и мысли, оставшиеся от основной жизненной линии. По основному квесту, как говорил сам Виктор, он получал высшее образование и собирался, если побочные квесты не проклюнутся на место основного, вернуться к себе в город, устроиться на работу на завод, начав с простого работяги и медленно тянуть лямку, надеясь, что звезды сойдутся так, что ему хватит удачливости подняться на достаточный уровень до того, как здоровье не позволит ему больше работать. Всё оставшееся от основного квеста время у него занимали игры. В основном стратегии и ролевухи. Ролевухи в фэнтези стиле Виктор не очень жаловал, не озвучивая причин, а вот в фантастическом антураже уважал сильно. На вопрос, почему он не идет в игровой бизнес, Виктор отвечал, что его физические кондиции не позволят выйти на высокий профессиональный уровень в основном составе команд, а всё остальное — это лишь массовка, в которой кормиться практически невозможно стабильно больше чем пол года. Поэтому хобби. Он не пил, не курил, не употреблял. Спортом занимался по минимуму и то бегом, потому что голова, когда бегаешь, не занята и можно совмещать. И вот как-то обсуждая очередную, вышедшую на рынок игру, мы зацепились за возможность заиграться так, что забыть об окружающей действительности. Что считал Виктор, было понятно, а для меня такая возможность не существовала даже теоретически. Ну как, спрашивается, можно погрузиться в банальную игру. И над аргументами тогда я тоже не сильно задумывался. Зачем аргументировать то, что любому здравомыслящему и адекватному человеку априори понятно. И вот такой конфуз.

— Прошу извинений у великого гуру и папки! — я по клоунски поклонился, скрывая свою неловкость, — впредь я никогда не буду отметать твои слова просто потому, что они кажутся мне идиотскими!

— Прогиб засчитан, извинения приняты, тема замята! — Виктор был доволен и с легкой улыбкой кивнул на шлем, — там всё пучком? Могу идти пускать шургов на экспу и лут?

И видя мой кивок, без дальнейших расспросов и уточнений нахлобучил шлем на голову, уносясь в выдуманный мир игры. А я задумчиво смотрел на часы. Одиннадцать пятьдесят три. Почти полночь. Спать не хотелось. И кушать не хотелось тоже. А сегодня я только завтракал. На обед в реал не выходил. На ужин тоже. Решив не насиловать организм, пичкая его пищей, которую он не хочет, умылся и пошел спать.

Размещаясь поудобнее под одеялом, подтолкнув под себя края, что бы быстрее согреться, думал об одном. Как же там в Айне моя экзоброня? Через пятнадцать минут она будет готова, а увижу и опробую я её лишь утром. Эх, один шлем на двоих это действительно моветон. И тут Виктор опять прав. Гуру, не шухры-мухры.

'Осуществить переход разума в аватара?'

Мысль легкой прохладной щекоткой обдула мозг, слегка охладив внутреннюю поверхность черепа. Следом за внутренней поверхностью черепа, но совсем не слегка, застыли мои внутренности. Свело спазмом горло. На почве игры я съехал с катушек? Предупреждали же меня родители. И вдруг такая шальная удаль поднялась волной откуда то изнутри сознания, сдвинув за границы объективности все 'Я сошел с ума', 'Этого не может быть', 'Кто говорит со мной в моей голове' и прочие якоря материальности и четкий ответ сформировался в мыслях сам собой:

— Да!

Открывая глаза, я уже четко ощущал, что в своей кровати под одеялом я уже не лежу. Я был в игре. В своем аватаре. Который стоял там, где я его оставил, когда вышел из игры. В механической мастерской, расположенной на третьем техническом уровне рядом с первым шлюзом комплекса 'Энриувойре' на глубине 535 километров под поверхностью планеты, носящей имя Айна.

Ещё не совсем осознавая что я делаю и зачем, я пожелал выйти. Вернее осуществить переход разума в своё тело, лежащее под одеялом на кровати, стоящей у стены рядом с окном, в которое заглядывала луна, освещающая отраженным светом Солнца часть поверхности планеты, под названием Земля.

И открыл глаза, глядя в это самое окно на эту самую луну. Задремал и приснилось? Так реалистично? Способ проверить был только один.

Повторный переход разума в аватара произошел так естественно и буднично, как будто я делал эту процедуру с рождения каждое утро и вечер. И уже собравшись снова перенестись в свое тело, ощутил, что третий перенос за час будет опасен. Чем, было не совсем ясно, кому — тоже. Но не мне. Какая-то общая абстрактная опасность. Чаще чем два раза в час переносится не безопасно. Чаще чем пять раз — запрещено. Обычно энергии на такой перенос в теле человека хватает на один перенос в сутки, но моя эволюция разума 'защита и мобильность' позволяет оперировать энергией аватара, а не человеческого тела при переносе в любую из сторон.

И пока я осознавал выплывающие из памяти детали, перед глазами, на интерфейсе бронескафа моргала ярко-алая пиктограмма в виде шестеренки с восклицательным знаком и с таймером, ведущим обратный отсчет. Оставшиеся на нем три минуты и четырнадцать секунд недвусмысленно намекали, что клан-чат подождет и проверить сплю я или нет, успею, а вот время, которое мне отпущено что бы прочитать что там под этой ярко-алой шестеренкой с восклицательным знаком скрывается, стремительно утекает. После активации пиктограммы, перед глазами развернулся текст: