Страница 84 из 259
— Очень познавательно, — хмыкнул Геральт.
— Дык что, возьмесси пауков-то гнать? — спросила молодка.
— Возьмусь. Можешь старосту присылать. Скажи, предварительная договоренность достигнута, можно переходить ко второй части. Про оплату теперь говорить будем.
========== ЖДЕТ МЕНЯ МОЯ КРАСА, ПРОГЛЯДЕЛА В НОЧЬ ГЛАЗА. ГЛАВА 10, в которой Геральт держит путь к дому ==========
Деревня выглядела именно так, как описывали жители. Деревья и плетни густо опутывали толстые нити липкой паутины. Меж домов проворно сновали крупные черные арахноморфы. Навскидку Геральт насчитал их около десятка.
Ведьмаку уже доводилось сталкиваться с этими тварями. По дороге в поместье Гарин, где ныне обосновался Ольгерд, он решил срезать угол и пройти через симпатичную рощицу, которую как раз и облюбовали местом своей дислокации арахноморфы. Откуда здесь взялись эти пауки-переростки, Геральт не знал, но кое-какие идеи на этот счет у него были. Скорее всего, это были очередные плоды трудов какого-нибудь чародея, который нахреначил этих тварей для каких-то одному ему известных целей, разумеется, не подумав озаботиться тем, как результаты его опытов скажутся на тех, кто его окружает. Глядя на такое, Геральт в каком-то смысле начинал понимать Радовида. Вот только слушать, как реданский монарх говорит о спятивших чародеях, было чудно, потому что сам Радовид в этом смысле недалеко ушел от тех, чьими деяниями возмущался. Тогда же Геральт уяснил для себя, что твари нападают скопом, неимоверно быстро бегают, плюются в потенциальную жертву или противника паутиной, окутывая с ног до головы, а потом, в зависимости от ситуации, или нападают или удирают. Однако они очень чувствительны даже к простейшим магическим ловушкам: обычный Ирден дал просто блестящие результаты, не просто лишая арахноморфов свободы передвижения и маневра, а практически полностью обездвиживая их. Гоняться же за ними с мечом было делом по большей части неблагодарным. Конечностями они перебирали так же прытко, как и их обычные мелкие собратья. Геральт подумал, что по аналогии их тоже можно было бы прихлопнуть тапком, только тапок тот должен быть как минимум троллячим, и лучше было бы, если б в тапке был еще и сам тролль. Но поскольку в данный момент ни троллячих тапок, ни самих троллей в обозримой близости не было, Геральт решил задействовать в борьбе с арахноморфами, оккупировавшими село, традиционные методы, а именно — подкараулить отбившегося от стада паучару, поймать его Ирденом и спокойно заколоть мечом. Для достижения положительного результата, согласно этой тактике, требовалось время и терпение. Но у ведьмака и того, и другого было в достатке. Он притаился за крайним домом и стал ждать. Все-таки арахноморфы, на счастье Геральта, были тупыми созданиями и неладного не заподозрили. Вероятно, им вообще было наплевать на своих сородичей, потому что они не обращали никакого внимания на то, что их ряды неуклонно и стремительно редеют. Пауки продолжали носиться по деревне, время от времени забегая на окраину, где за домом ведьмак поджидал своих жертв. Куча паучьих трупов росла, а Геральт с удовлетворением отмечал, что даже времени на ожидание много не затратил — настолько стремительно перемещались по селению пауки. Ведьмак упокоил очередного монстра, пересчитал туши убиенных арахнидов, прислушался — вокруг было тихо. Вероятно, этот был последним. Выбравшись из своего укрытия, Геральт отправился обходить дозором деревню, чтобы убедиться, что все чисто и опасность окончательно миновала. Закончив обход, он вернулся к центру села и еще раз осмотрелся: вокруг было тихо и пусто, только космы белой паутины, свисающие с ветвей и заборов, трепыхались на ветру. Можно было сообщить жителям деревни радостную новость. К слову, они, узнав, что ведьмак согласился извести супостатов, похватали пожитки и детей и потянулись вслед за ним ближе к родным пенатам. На осторожный довод Геральта, что может быть не стоит так торопиться, та же бойкая молодуха на правах уже старой знакомой логично возразила, что дорога мимо склепа с гулями и «страха в придорожных кустах» опасна не менее, чем паучары, засевшие в деревне, а в сопровождении ведьмака идти по ней им будет не так страшно. Заслышав, что деревня очищена от монстров, селяне радостно устремились к своим домам. Геральт направился за степенно выступающим позади всех старостой.
— Работы много нам предстоит, — заметил тот. — Все, паразиты, нам испоганили, всюду свои тенета поразвесили.
— Жечь не вздумайте, — предостерег Геральт. — Так займется, что все дома спалите.
— Учи ученого, — важно ответствовал староста. — Но за совет все равно спасибо.
— Ученого не ученого, а знаешь, как бывает: всегда найдется придурок, думающий, что он умнее всех и желающий как бы поскорее.
— Ну да, от таких умников да торопыг всегда одни беды, — философски кивнул староста. — Кстати, а с этими тушами что делать?
— Туши оттащите подальше и сожгите. Мало ли на их запах сородичи сбегутся. Вы здесь не единственные, кому не повезло познакомиться с этими тварями. Пепел рассыпьте вокруг деревни. Не уверен, что это подействует, но, возможно, все же отпугнет арахнидов, если таковые есть поблизости.
— За советы спасибо. Но доплатить мне нечем. Мы только-только нужную сумму наскребем за то, что избавили нас от этой напасти.
— Советы бесплатны, — усмехнулся Геральт. — Профессиональная этика, так сказать. Лекция по профилактике, если хочешь.
— А-а, ну если по прохилактике, то конечно.
— Мастер ведьмак!
Геральт обернулся. Его догоняла та самая молодка, что вела переговоры у шатра офирцев.
— Ну что еще?
— Вы точно ничего больше не хотите?
Геральт окинул взглядом женщину. Симпатичная и молодая, лет двадцати, руки пока не изуродованы тяжким трудом, спина не успела согнуться от нелегкой крестьянской работы, фигура еще не обрюзгла от частых родов.
— Я уже сказал тебе.
— Что чужая вам не нать. Так я не чужая, я — ничья.
— То есть?
— Вдова. Мужика мово то ли волки загрызли, то ли лихо извело, что в Трупной чаще живет. Он на заработки к лесорубам подался. Вот и наработал… Даже хоронить было нечего.
— Ты баба молодая и красивая, найдешь еще.
— Какое молодая, уж девятнадцать мне — перестарок. А тут еще вербовщики ходют по деревням, на войну парней и мужиков забирают. Скоро останутся только деды столетние да увечные.
— Война скоро закончится.
— Это вы точно знаете?
— Точно. Она всем уже надоела, не только тебе. Даже у черных она уже во где сидит.
— Хорошо бы если так, — вздохнула женщина.
— Ладно, я пойду, а то меня моя баба ждет, — распрощался Геральт, махнул молодухе рукой и отправился в обратный путь к дому.
Гулей и склеп Геральт решил оставить на сладкое еще по дороге в занятую пауками деревню. Теперь на обратном пути ему ничто не мешало разделаться с гулями и пошуровать в склепе на предмет запрятанных там сокровищ. Конечно, для тех же обездоленных кметов, которым в их положении, что ни дай — все барыш, сокровищем мог служить и оковалок сала, но, по здравому разумению, вряд ли кто-нибудь додумался бы отправлять покойного в последний путь лишь с торбой жратвы. В конце концов, всяким там привратникам, лодочникам и прочим вахтерам загробного мира была официально положена взятка, именуемая платой за проход, проезд и вообще за пропуск из отсюда туда. Гули для ведьмака препятствием не явились, он разделался с ними довольно быстро и без потерь, обретя возможность спокойно пошуровать в склепе и проверить, насколько слухи о «несметных сокровищах» соответствуют истине. Сундук был устлан траченой молью шкурой белого медведя, явно помнившей лучшие времена и в те самые времена имевшей какую-никакую ценность. Сейчас же позариться на такое добро могла бы, пожалуй, лишь та вдова из «паучьей» деревни, для ведьмака же сие сокровище было как-то мелковато. Почерневшее серебро, потускневшее золото — кубки, блюда, побрякушки. Вряд ли за такое барахло можно выручить много. Хотя кто знает, вдруг что-то из этого старья может оказаться мечтой какого-нибудь коллекционера-раритетчика. Ведьмак в свое время общался с Леуваарденом и Вимом Вивальди и поэтому знал, что есть чудики, готовые удавиться за вещи, которые для людей нормальных не стоят и доброго слова. Ведьмак услышал шорох за спиной и обернулся, держа меч наизготовку. У входа нерешительно переминались с ноги на ногу два кмета. Один держал в руках вилы (при взгляде на них у Геральта неприятно заныли давно зажившие раны, полученные во время погрома в Ривии). Второй стискивал в руках железяку, которая могла считаться мечом примерно во времена прадеда этого парня. Ведьмак оценил красу и стать охотников то ли на нечисть, то ли за сокровищами, а может, борцов за чистоту расы. Приземистые, невысокие, лица круглые, не обезображенные интеллектом, носы картошкой, глаза глубоко посаженные, бесцветные, ничего не выражающие, волосы, обкорнанные под горшок, поношенные шмотки, мозолистые ладони, на ногах стоптанные сапоги. Наверное они не ожидали застать его тут. А может, наоборот, ожидали, но надеялись на чудо. Гадать об их намерениях Геральт не собирался и поэтому прямо спросил: