Страница 50 из 78
Во время езды по улью члены ударной группы радостно болтали, но я едва ли произнесла хоть слово. Мы преодолели перемычку между Ультрамариновой и Синей зоной, между Синей и Бирюзовой и дальше по цветам. Всю дорогу мой мозг работал над проблемой Юпитер.
Я была уверена, что не ошиблась насчет личности Юпитер. Я видела в мыслях Меркурия слова "исключительно плохие манеры". Именно эту фразу неоднократно использовала Сапфир в разговоре со мной. Возможно, простое совпадение, но Лукас отметил, что Юпитер слишком много знает. И это истинная правда. Какая профессия в улье дала бы доступ к информации о расследованиях службы правопорядка, а также к строго запрещенным фактам о других мирах, вращающихся вокруг Прасолнца?
Если Юпитер телепат, это многое объясняло. Телепат мог использовать фразу "исключительно плохие манеры", говоря с Меркурием. Телепат мог обладать доступом к системам службы правопорядка. Телепат мог получить некие секреты из разумов, которые читал.
Но я не имела права просто бросаться обвинениями в адрес другого телепата. Сперва я должна поговорить с Юпитер, чтобы исключить любую возможную ошибку.
— Спрыгиваем с ленты, — прервал мои мысли голос Адики.
Вслед за ним я сошла с ленты к знакомой группе экспресс-лифтов, обслуживавших наше подразделение. Гигантский лифт номер два был спроектирован специально, чтобы вместить одновременно группы альфа и бета, но не тогда, когда они нагружены походным снаряжением.
— Бета-группе придется дождаться здесь, пока лифт за ними не вернется, — сказал Адика.
Адика, Лукас, группа альфа и я вошли в лифт. Я заметила, что Базз предпочла остаться с Форжем и группой бета, а не ехать с нами.
Лифт направился вверх через жилые и промышленные уровни улья. Как только двери открылись на первом промышленном, члены ударной группы принялись быстро выгружать походное снаряжение. Лукас повернулся ко мне.
— Ты ведешь себя очень тихо. Если тебе было слишком тяжело пересекать весь улей, вернулись бы во Внешку через ближайший выход.
Я покачала головой.
— Мы не могли заставлять ударную группу вновь собирать все эти палатки.
Лукас рассмеялся.
— Могли. Бета-группе дополнительная тренировка не повредит.
— Нет. Я не хочу возвращаться в холодную Внешку. Я лучше посижу часок в парке. В любом случае, на первом индустриальном уровне мы живем на вершине улья. Так что выход в парк — это почти та же самая Внешка.
Я двинулась к парку, и Лукас пристроился рядом.
— Да, над парком лишь внешний структурный щит улья и почва.
— Именно, — подтвердила я. — А на телепатическом уровне всего этого нет. В парке включится программа лун и звезд, и я понаблюдаю за летучими мышами и ночными животными.
— Я посижу с тобой, — предложил Лукас.
— А ты не должен встретиться со своей тактической группой?
— Сейчас поздновато для встреч.
Я боялась, что Лукас это скажет.
— Жаль, что остальные парки на первом промышленном принадлежат другим телепатам, и мы не можем использовать их как убежище для тебя, — добавил Лукас.
Мы дошли до ворот парка; я как раз пыталась выдумать вежливый предлог, чтобы побыть немного в одиночестве, когда услышала собственный резкий голос:
— А тебе обязательно ходить и шпионить за мной день за днем, минуту за минутой? Могу я провести хоть час одна?
— Конечно, можешь, — поспешно ответил Лукас. — Я оставлю тебя в покое, раз ты так хочешь. Если решишь поговорить со мной или с Базз, можешь нам позвонить.
Он повернулся и заторопился прочь. Мгновение я смотрела ему вслед. Эти слова точно произнесла не я. Несмотря на долгое время, что мы провели вне улья, я все еще не освободилась от влияния Меркурия.
Я испытывала искушение броситься за Лукасом, объяснить, что сейчас произошло, и попросить совета, но мне жизненно требовалось это время в одиночестве, чтобы поговорить с Юпитер.
Я прошлась по тропинке вдоль ручья к скамейке под кленом. Много месяцев я избегала этого места, поскольку именно здесь мы провели бурную встречу командиров групп, закончившуюся увольнением Фран. Сейчас я опустилась на скамейку, где сидела в тот день Фран, бросила рядом куртку и достала инфовизор.
Оказалось несложно подключиться к выделенной защищенной линии между телепатическими подразделениями. Я столкнулась с проблемой, пытаясь начать новую конференцию, поскольку потребовались коды безопасности, но коды Адики сработали. После этого оставалось лишь послать приглашение присоединиться к конференции и добавить короткое послание: "Одна?"
Учитывая ночное время, я думала, что придется ждать ответа, но он пришел почти сразу: "Да".
Я сделала глубокий вдох и постучала по инфовизору, переводя звонок в режим видео.
— Здравствуй, Оливия 6943d1. Меня зовут Эмбер.
Как только я произнесла эти слова, на экране инфовизора появилось изображение Оливии. Она стояла в своей книгарне. Ее белое платье, украшенное полосами серебристого муслина, доходило до щиколоток. В каштановых волосах, свободно падавших на плечи — серебристые цветы в тон платью.
Оливия вышла из лотереи восемь лет назад, то есть ей исполнилось двадцать шесть, но она производила странное впечатление ребенка в мамином карнавальном наряде.
Я настроила инфовизор так, чтобы превратить изображение в стоящую передо мной в полный рост голограмму. Теперь я видела слабые линии морщин вокруг ее глаз, и она гораздо меньше походила на ребенка.
— Зачем ты это сделала, Оливия?
— Я ничего не делала. Я ничего не могла сделать. Я просто бесполезная сломанная кукла. — Оливия постучала по виску. — Я слышала о тебе, Эмбер. Ты новый телепат. Тяжело работаешь. Делаешь все возможное. Такая хорошая девочка. Когда-то и я была такой.
Она запела одну из песен "Долга улью", но изменила несколько слов. Меня до смешного поразил такой акт неуважения.
— Я была, как ты. Мы едины. — Она распахнула руки и закружилась с грацией танцора. — Ты будешь, как я. Мы едины.
Она прервала песню, уронила руки и заговорила скорбным тоном.
— Ты тоже начинаешь рассыпаться, Эмбер. Я вижу, что из твоих глаз смотрит не один человек. Мы обе станем сломанными куклами.
Я планировала этот разговор во время долгого путешествия через улей. Я представляла, что скажу и что может ответить Оливия, но не ожидала ничего подобного. Я повторила вопрос, с трудом сохраняя спокойствие в голосе:
— Зачем ты это сделала, Оливия?
Оливия глянула через плечо, будто кого-то искала.
— Ты не понимаешь. Я не должна с тобой говорить. Они не хотят, чтобы я с тобой говорила.
— Они? Ты имеешь в виду персонал твоего подразделения? Я понимаю. Телепаты получают много случайных знаний из разумов, которые читают. Улей не хочет, чтобы мы делились этими знаниями друг с другом.
Оливия покачала головой, и серебристый цветок выпал из ее волос.
— Я не имела в виду персонал подразделения. Я говорила о других. Они всегда за мной наблюдают. Смотри!
Она махнула рукой, и за ее спиной появилась толпа голографических фигур. Они выглядели так, словно относились к реальным людям, но все до единой нервировали размытыми пятнами вместо лиц.
— Зачем ты это сделала? — спросила я в третий раз. — Зачем завербовала Венеру убить меня? Зачем хотела, чтобы Меркурий устроил величайший пожар? Какова миссия Марса?
Оливия вновь тревожно глянула через плечо и понизила голос.
— Я не знаю, о чем ты говоришь. Должно быть, все это сделал один из них.
Я старалась сдержать гнев.
— Твои рекруты, Венера и Марс, мертвы. При пожаре в подразделении безопасности погибли четыре невинных человека, и еще два умерли позже от ран. Член ударной группы бета Сапфир погиб, преследуя Меркурия.
— Сапфир! — воскликнула Оливия. — Прекрасная Сапфир. Храбрая Сапфир. Безупречная Сапфир. Когда-то мы дружили, но я оказалась не так сильна, как она. Ей больше не нравится со мной разговаривать.
— Ты убила всех этих людей, Оливия. Все могло зайти гораздо дальше. Все еще может зайти гораздо дальше. Какова миссия Марса? Где он нападет?