Гном. Неожиданное перемещение

- Он – Торин, я так понимаю, – спросонья я соображала туго. – Отдай!

- Но… Он же уйдет, – обескураженно и беспомощно пролепетала эльфийка.

- Нет, – покачала я головой. – Он вчера пообещал, что побудет здесь несколько дней и долечится до конца.

- Ничего себе, – удивилась девушка. – Как тебе это удалось?

- Честно говоря, не все стоило говорить, но зато эффект моя речь возымела.

- Не все могут даже хитростью уговорить такого гнома. А если он не сдержит обещания? – спросила Нариэль, видимо вспомнив о его отношении к эльфам.

Я как раз не хитрила, хотя может быть и стоило, вместо того чтобы опасную правду выкладывать.

- Как это не сдержит? – не поняла я. – Он честный и порядочный гном, к тому же король и… Если он не сдержит слово, то нам его и держать тут не зачем! Какой смысл лечить непорядочного обманщика? Какая в будущем от такого короля польза? Надо ему доверять, он дал обещание. Иначе смысл затеи теряется. А раз уж мы доверяем, то нужно дать ему все, что в наших силах. Тем более это его оружие.

Нариэль явно успокоили мои слова, она вышла уже без спешки, с полным достоинством. Я шумно выдохнула. Ну и утро! Ой, а что мне снилось… Щеки чуть порозовели, я мечтательно улыбнувшись, отправилась заправлять постель. Тра-ля-ля-ля-ля-ля, а я сошла с ума… Какая досада.

Так, напевая, я и отправилась умыться и на завтрак, а сразу оттуда к Торину, но постучав довольно громко раза три и не дождавшись ответа, я заглянула к нему. Комната была пуста. Интересно! Я стала обходить спальную часть дома, сама чуть не заблудилась и подумала, что гном наверняка где-то заплутал. Куда только черти понесли? Нашла я его чисто случайно на одном из многочисленных балкончиков.

- Торин! – воскликнула я.

- Финдуиласс! Слава Дурину! – живо отозвался гном. – Я уж думал, что потерялся навсегда! Тут, что же совсем нет никого?

- Есть, но они, как показывает практика, умеют не попадаться на глаза. Только когда уже совсем отчаешься, что впору кричать «Аууу люди!», раз и кто-нибудь появится, – вдохновенно разглагольствовалась я, обрадованная встречей. На «раз и» я довыпендривалась и оступилась на ровном месте. Торин вскочил с небольшой скамеечки, на которой сидел, и обхватил меня за талию. Я падать в принципе и так не собиралась, но… Я определенно засмотрелась в его синие глаза. В них столько печали и… черт бы побрал этот сон!

- Все в порядке, просто природная неуклюжесть, – как можно беззаботнее рассмеялась я, пряча пылающие щеки за волосами. Слава богу, они не стянуты в узел! Впрочем, я успела заметить за Торином почти такой же жест. Может ему тоже что-нибудь снилось? Да тьфу-ты! Хватит уже!

- Разве благородные люди могут быть неуклюжими? – в шутку удивился гном.

- О, еще как могут и не только благородные! – Что это? У него и правда слегка порозовели щеки!

Мы не сговариваясь присели на скамеечку, я ощутила неловкость. Надо что-нибудь сказать! Спросить про самочувствие! Я повернулась к гному, набрала воздух и увидела, что он сделал тоже самое. Звонкий смех сам собой разрядил атмосферу.

- Я вижу тебе намного лучше?

- Да, намного, – подтвердил Торин, приложив руку к груди. – Правда, не до конца.

- Ну ты слишком быстро хочешь поправиться.

- Хотелось бы побыстрее.

- И оставить меня тут?

- Ээ… – замялся гном.

Я и сама почувствовала, что сказала что-то не то.

- Пойдем лучше на южную веранду, там потрясающий вид на водопад!

- А ты ее найдешь? – засомневался гном.

- Ну, попробую по крайней мере. Я тут немного начинаю ориентироваться.

- А я пока только мастерски плутаю, – признался Торин, разводя руками.

Мы переместились на южную веранду. Вид тут был действительно завораживающий. Присев, мы долго беседовали под шум воды. После обеда Торин решил пойти прилечь. Для того чтобы весь день провести на ногах он еще был слишком слаб, но силы набирал быстро. Как бы кощунственно это ни звучало, жаль, что он так стремительно поправляется. Ведь это означает, что он уйдет. Мне жаль с ним расставаться, он хороший человек, тьфу, гном. Да какая разница, он просто классный!

Поздним вечером я полулежала на мягком диванчике у огня в Каминном зале. Это место обладает поистине проясняющим сознание действием. Вот так лежишь, думаешь, и сразу все становится ясно. И правила эльфийского усваиваются проще, и мое положение у эльфов со всеми вытекающими птичьими правами, и сложная ситуация с разглашением грядущего. И, кажется, чего мы мудрим, все же ясно и понятно. Но стоит только открыть глаза, как бесстрастность теряется, и вопросов возникает еще больше. Я почувствовала, что меня чем-то накрывают и распахнула глаза. Торин!

- Я не хотел разбудить, – несколько расстроился гном.

- Я не спала, я размышляла, – ответила я. – Присаживайся! – поспешно добавила я, боясь, что он уйдет.

Торин с охотой присел рядом и, чуть насмешливо улыбаясь, спросил:

- И о чем же ты размышляешь?

- О хрупком будущем, которое ждет этот мир.

- Неужели в такой прекрасный вечер не нашлось более светлой мыли? – посерьезнел гном.

- О чем уж подумалось, – пожала я плечами. – В этом зале мысли приходят сами по себе, не спросясь, – сказала я, и поняла, что помимо воли слишком часто смотрю на губы Торина.

- Это точно, – согласился Торин, переводя взгляд в огонь. – Может, расскажешь мне еще что-нибудь о своем мире?

- Спрашивай, – охотно согласилась я. Торин замолчал, видимо, придумывая, что спросить.

- Слагают ли у вас песни?

- Конечно слагают и не только песни, но и стихи, и былины, и басни. Да и не только поэзия процветает, проза так же широко представлена.

- А о чем у вас поют? – жадно спросил гном.

- О разном, – задумчиво, протянула я. – В последнее время песни измельчали, поют о всякой ерунде на далеком от литературного языке, порой даже с бранными словами. На бред похоже.

По круглым глазам Торина я поняла, что это был совсем не тот ответ, который он хотел услышать.

- Раньше были песни и музыка действительно трогательные, мелодичные, с глубоким смыслом и подтекстом. А сейчас…

Я махнула рукой и постаралась припомнить какой-нибудь бред. Как на зло в голову лезли только губы.

Губы у тебя вкуса миндаля,

Словно конопля дурят на луну.

Слов не говоря, искусай меня,

Силы не жалей, дурака валяй. (Братья Грим – Ресницы)

Я продекламировала с немалой долей ехидства. Глаза гнома медленно поползли на лоб. Я решила его добить.

- А вот еще! Расставлены точки, любовь не цветочки, у котенка на сердце чугунный замочек, я не буду тебя больше звать на восток. Замечена метка, любовь не конфетка, дотянуть не растаять, на память оставить, похожая тема, слаба теорема.

- Что это за бред?!

- Я ж тебе и говорю, что песни бредовые стали.

- А что нормальных нет?

- Почему же нет. Есть, но они большей частью далеко не современные и почти все печальные.

Я рассказывала о песнях, цитировала, те которые помнила наизусть, некоторые даже спела. Не сказать чтобы я была особенно хорошей певицей, но музыкальное образование имелось. Плавно мы перешли на песни о любви и лирическое настроение полностью завладело нами. Как-то незаметно я перебралась поближе к гному и, то ли в этом зал виноват, то ли мы сами, но после очередной песни о любви, наши взгляды слишком долго оставались соединенными. Казалось, еще чуть-чуть и наши губы встретятся, но тут Торин неожиданно встал, скомкано попрощался, сославшись на плохое самочувствие, и вышел из зала. Я какое-то время еще сидела в оцепенении на диванчике, а потом встряхнув головой прогнала, все еще стоящее перед глазами лицо Торина. Это какое-то наваждение! Что это я в самом деле? Хорошо, что он ушел…

Я тоже отправилась спать, с чувством недосказанности и повисшего в воздухе вопроса. Мысль о том, что Торина явно так же как и меня одолевают эти странные чувства, одновременно и грела и пугала. Утро вечера мудренее!

Однако утро особого облегчения не принесло. Я еще сильнее уверилась, что вчера чуть не совершила чудовищнейшую глупость, однако к облегчению примешивалось и разочарование. Слишком хотелось знать каковы губы гнома на ощупь.