Тайная жизнь Мака

Нейт решил заглянуть к Гибу на тот маловероятный случай, если кот чокнутой дамочки все-таки окажется у него. Хотя сейчас, разговаривая по телефону, она уже не казалась ему такой уж полоумной. Если не считать заключительной части разговора, когда у нее вдруг прорезался британский выговор.

Ладно, проехали. Он все равно хотел узнать, как у Гиба дела. Сегодня он вознамерился во что бы то ни стало вытащить старика из его бунгало, пусть даже для этого понадобится бульдозер. Шагая к дому, он зорко посматривал по сторонам, пытаясь ничего не упустить из виду. Он уже поговорил с парнями из охраны, но те не заметили ничего необычного у дома его матери, как, впрочем, и в любом другом месте «Гарденз».

Подойдя к бунгало Гиба, он постучал и окликнул его:

– Я знаю, что ты дома, Гибсон! – прежде чем тот успел прокричать в ответ свое обычное приветствие.

– Я дома. Ну и что с того? – проворчал Гиб, распахивая перед Нейтом дверь, чтобы впустить его внутрь.

– Наш друг Мак-Гивер снова пропал. Я решил, что он мог заглянуть к тебе.

В ответ Гиб лишь покачал головой.

– Я не видел его с тех пор, как он вылез в трубу. – С этими словами он закрыл за ними дверь.

– Я тебя не разбудил? – полюбопытствовал Нейт. Гиб был одет в штаны от пижамы и старый свитер, ноги у него были босыми, а волосы – взлохмаченными.

Гиб несколько раз открыл и закрыл рот.

– Мои вставные челюсти на месте. Это значит «нет». Хочешь кофе?

– Конечно, – отозвался Нейт и последовал за Гибом на кухню. – А ты бы лучше переоделся. Занятия в изобразительном кружке начинаются меньше, чем через час. – Гиб регулярно посещал занятия кружка и обладал настоящим талантом. На Рождество он подарил Нейту рисунок пеперомии, и тот повесил его на стену в своем офисе.

– В моем расписании он не значится. – Гиб засыпал кофе в кофеварку «Киуриг», воткнул на место кружку и нажал кнопку.

– Твое расписание сегодня забито напрочь, так, что ли? – поинтересовался Нейт. – Десять тридцать, не знаешь, куда себя деть. Одиннадцать, подстригаешь ногти на ногах. Двенадцать тридцать, открываешь банку бобов на обед. Час…

– Прекрати, массовик-затейник, – заявил ему Гиб. – Чтоб ты знал, я, может, и старик, но мне пока не нужен санитар.

Нейт зашел с другой стороны.

– Собственно говоря, я надеялся, что ты пойдешь на занятия, потому что сейчас мне не помешает еще одна пара глаз. Ты умеешь держать язык за зубами?

Гиб даже не дал себе труда ответить. Он просто протянул Нейту его кофе и присел за кухонный столик. Нейт уселся напротив и в нескольких словах посвятил его в историю с саботажем вентиляционной системы.

– Я был бы тебе благодарен, если бы ты смог провести некоторое время в клубе и сообщить мне о чем-либо, что выбивается из общей картины.

Несколько мгновений Гиб хранил молчание. Он лишь прищурился и с подозрением уставился на Нейта, явно решая, не пытается ли тот им манипулировать. И да, и нет. Гиб был далеко не дурак. Кто знает, что он может заметить?

– Хорошо. – Он взглянул на настенные часы в форме черного кота, машущего хвостом. – Я еще могу успеть в класс на занятия. Пойду переоденусь. А ты допивай свой кофе.

Нейт испытал прилив удовлетворения. Надо же, и бульдозер не понадобился. Так, а что ему делать дальше? Он должен найти кого-либо, кто мог бы проверить качество воздуха. Ему по-прежнему нужно было отыскать такое место, где можно было бы фумигировать книги. И мебель. И ковры. Пожалуй, стоит сменить замки в доме у матери. Нейт сделал большой глоток кофе. Уже собираясь поставить кружку обратно на стол, он вдруг заметил кое-что, что привлекло его внимание. Это еще что такое? На мойке у раковины лежало что-то серое и пушистое. Оно походило на гусеницу-мутанта. Нейт подошел ближе, чтобы присмотреться внимательнее. Чем бы оно ни было, живым его назвать было нельзя. Он потыкал непонятную штуку пальцем. На ощупь она показалась ему немного липкой.

– Я готов, – заявил Гиб, возвращаясь на кухню. – Что ты там нашел?

– Не знаю, – признался Нейт. – Я только что заметил вот это.

Гиб недоуменно нахмурился.

– Никогда не видел ничего подобного. – Он взял пушистую штуковину и покрутил ее в пальцах, после чего швырнул обратно на мойку. – Если мы не хотим опоздать, то пора выдвигаться.

Они вышли из бунгало и в молчании зашагали к клубу, оставаясь настороже. Когда они подошли к Комнате Толокнянки, в которой проводились уроки живописи, Гиб застыл на пороге. Нейт сразу же понял, в чем дело. На стуле, предназначенном для моделей, сидел Арчи, а несколько женщин, включая Пегги, обступили его полукругом.

– Гиб, хочешь послушать мои последние стишата? – окликнул его из-за одного из мольбертов Рич.

Гиб метнул быстрый взгляд на Пегги – и Арчи, – а потом расправил плечи.

– Конечно. – С преувеличенной небрежностью он подошел к мольберту, стоявшему рядом с Ричем.

– Я тоже хочу послушать. – Нейт последовал за Гибом, решив, что обязан оказать тому, по крайней мере, моральную поддержку, поскольку это он уговорил его все-таки прийти на занятия.

– Дедуган по имени Арчи / врет, еще говорить не начав. / Как же любит он внучку! / Много больше, чем нужно, / верно, встретив его, я заплачу. – Он нахмурился. – Пока это всего лишь грубый набросок.

– Сэм! – воскликнула Пегги, когда в комнату вошел волонтер, учитель рисования. – Сегодня мы хотим научиться выполнять рисунки живой натуры и потому нашли прекрасную модель. – С этими словами она положила руку на плечо Арчи и легонько пожала его.

Гиб с преувеличенным вниманием принялся перебирать свои угольные карандаши.

– Хорошо, – согласился Сэм. – Это не то, что я планировал, но я всегда открыт к переменам. Помните, начинать следует с планировки своей композиции, после чего четкими штрихами рисовать всю фигуру в целом.

– Сэм, вам не кажется, что было бы забавно попробовать нарисовать пару? – осведомилась Джанет и придвинула свой стул к стулу Арчи. – Полагаю, что попытаться запечатлеть выражение наших лиц, когда мы смотрим друг на друга, станет интересным художественным вызовом. – Она взяла Арчи за подбородок и повернула лицом к себе. – Ой. Вы выщипали себе брови. Мне нравятся мужчины, которые следят за своим внешним видом.

– Вот теперь вы едете на моей тележке! – воскликнул Арчи. Нейт спросил себя, а в Калифорнии ли он родился. Он не понимал половины идиоматических выражений, которые тот использовал в своей речи. Быть может, они были сугубо диалектными.

– Да, но, Джанет, если ты собираешься позировать, это означает, что рисовать ты не сможешь, – запротестовала Регина. – А у тебя всегда так красиво получается.

Работы Джанет и впрямь были… интересными. Нейт решил, что никто, кроме Регины, которая явно руководствовалась скрытыми мотивами, не рискнул бы назвать их красивыми.

– Давай вместо тебя с Арчи буду позировать я, – продолжала Регина. – Все равно я рисую очень плохо. И ничуть не возражаю пропустить сегодняшний урок. – Она попыталась оттеснить Джанет со стула.

Но та не поддалась на провокацию.

– Не говори глупостей, только на прошлой неделе Сэм сказал, что ему понравились все детали, которые ты включила в свой скетч.

– А что, если позировать будем мы с Арчи? – предложила Пегги. – Это может быть «Американская готика» нового века. Вот только вместо вил Арчи вооружится своим мобильным телефоном.

– У меня нет ни одного из этих чертовых телефонов. Я им не доверяю, – заявил Арчи и улыбнулся Пегги, Джанет и Регине по очереди. – Но я буду счастлив позировать с одной из вас или со всеми вместе, куколки.

Гиб схватил первый попавшийся под руку угольный карандаш и принялся яростно орудовать им, набрасывая рисунок. Сэм подошел к его мольберту, чтобы посмотреть.

– Какая экспрессия, – негромко заметил он.

Нейт присмотрелся и едва удержался от смеха. Редеющие волосы Арчи превратились на рисунке в несколько неопрятных прядей, а вот в ушах и ноздрях разрослись буйным цветом.