Бешеный

Она испуганно хлопает длинными ресницами и медленно кивает.

— Повтори, что ты должна сделать?

— Прийти к вам…

— Умница. Иди работай, я сам пообщаюсь с твоей начальницей.

Веснушка скрывается за дверью, а я скалюсь, аки борзая на охоте.

Кажется, период лечения будет не таким и тоскливым… Вон какая медсестричка будет у меня. А она у меня будет — это даже не вопрос.

*****

Какой стыд…

О, ужас! Как пережить это?!

И ведь сама виновата!

Почему не сопротивлялась?

Почему стояла, как вкопанная, пока он раздевал меня?!

Сколько бы я теперь не убивалась по этому поводу — всё уже случилось. И пути обратно нет.

Теперь мне грозит увольнение, а зная Киру Михайловну, ещё и с позором…

До сих пор не могу переварить то, что произошло там… Как будто меня зомбировали. Может это какой-то новый гипноз, о котором я ещё не знаю? Или… Он вколол мне что-то, может?

Бред.

Он обычный мужчина.

Высокий, темноволосый, смуглый, с такими редкими чёрными глазами…

Красивый.

Но обычный!

Так чем же он меня зацепил? Как лишил воли и рассудка?

Плевать.

Мне сейчас о другом нужно думать. О том, чем я буду кормить своих детей и как смотреть им в глаза.

Закрываю глаза, медленно выдыхаю и, сконцентрировавшись, иду в кабинет старшей медсестры. Нелёгкий разговор мне предстоит. Кира Михайловна — знатная сука. К тому же, давно зуб на меня точит. Когда-то она хотела устроить на моё место свою племянницу, да что-то пошло не так и взяли меня.

Ну, теперь отыграется…

Подхожу к двери и поднимаю руку, чтобы постучать, но меня вдруг кто-то хватает за запястье и тянет назад. Падаю на чью-то твёрдую грудь, хотя, скорее, на живот, так как этот кто-то очень высокий.

И я даже догадываюсь кто…

По телу пробегает толпа «мурашек» и сердце падает в пятки.

Нет, пожалуйста, нет!

— Я же сказал, что сам разберусь! — рычит на меня своим хриплым голосом и дыхание сбивается, застряёт где-то в горле.

— Не надо, — сиплю севшим голосом и дёргаю плечами, сбрасывая его вторую руку.

Однако, запястье моё он так и не отпускает, лишь сдавливает сильнее. До боли и красных кругов перед глазами.

— Не перечь мне никогда, женщина. Я не люблю этого, — он говорит негромко, но тон угрожающий. — Ослушаешься меня ещё раз и я тебя обижу.

Не дожидаясь моего ответа, распахивает дверь кабинета и врывается туда, словно ураган.

Перед моим лицом захлопывается многострадальная дверь, а я лишь жадно хватаю ртом воздух.

*****

Он пробыл в кабинете Киры совсем недолго, а когда вышел, то все, кто был в коридоре, включая медперсонал, разошлись по углам. Его лицо было непроницаемым, но животная энергетика, что исходила от него волнами сбивала с ног.

Я потупилась в папку с результатами анализов, что схватила на столе у дежурной, и делала вид, что меня очень занимает её содержимое.

Он на какое-то мгновение замедлил шаг и я с ужасом осознала, что его взгляд сейчас направлен на меня, а взгляды остальных, соответственно, на него.

Позорище…

И чем там закончился разговор с Кирой Михайловной?

О чём вообще они говорили?

Он пошёл к своей палате, а я облегчённо выдохнула.

Что ж, в огонь я уже прыгнула, осталось собрать пепел…

Захлопнула папку и пошла в кабинет старшей медсестры.

Кира Михайловна сидела за своим столом без движения, даже не моргала. Белая, как стена, она смотрела куда-то сквозь меня и, кажется, дышала тоже через раз.

— Кира Михайловна? С вами всё в порядке? — нет, там всё явно не в порядке.

И я её хорошо понимаю.

Стоит этому мужчине только посмотреть, как земля уходит из-под ног. Страшно представить, что творится с человеком после беседы с ним.

— А? — женщина вздрогнула, словно очнувшись ото сна. — Ты что-то хотела, Лукина?

— Вы меня вызывали… — осторожно напомнила, хоть и не хотелось поднимать эту тему.

— Да нет, нет, — замотала головой. — Ты можешь идти. Там у Серебрякова возьми кровь на анализ.

Я молча кивнула и на цыпочках к двери.

Уж не знаю, каким гипнозом владеет этот мужчина, но он сотворил чудо. И, честно говоря, Киру Михайловну мне не было жаль. Уж слишком много кровушки она попила у меня.

— А, стой! Подожди, Лукина… — кажется, пришла в себя.

Ну, сейчас начнётся…

— Да, Кира Михайловна, — я повернулась к ней, мысленно уже собирая вещички.

— Забудь о Серебрякове. Ты поступаешь в распоряжение одного пациента и будешь за ним ухаживать до выписки.

А вот это уже интересно. У нас такое практиковалось довольно часто, но мне ещё не приходилось подрабатывать сиделкой.

А жаль.

Денежки там очень хорошие получаются. Помимо зарплаты, ещё и сам пациент доплачивает. Там даже поболее двух зарплат будет.

Но, погодите-ка…

Это же за какие-такие заслуги мне так повезло? Уж не наш главный подсуетился?

Скорее всего, он.

Никак в кровать меня не затащит, лысый Дон Жуан.

— Спасибо, конечно… А что за пациент?

Кира как-то странно на меня зыркнула, но то, о чём подумала не стала озвучивать.

— Господин Дигоев хочет тебя в сиделки, — протянула с какой-то омерзительной издёвкой.

Видимо, ей такой указ начальства не пришёлся по вкусу. Но мне, в принципе, плевать. Я этого самого Дигоева буду на руках носить, лишь бы, наконец, одеть к зиме детей, да заплатить все долги по коммуналке. А ещё кредит…

— Ну я пойду тогда?

Кира Михайловна молча кивнула и я на радостях упорхнула. Осталось найти этого самого Дигоева в регистратуре и можно приступать к работе.

— Слушай, я ищу тебя везде! Думала уже, этот придурок тебя убил, а труп под кроватью спрятал! — в коридоре меня подловила взволнованная Ленка. — Я даже Михалну за тобой отправила, чтобы он ничего не сделал с тобой!

Так вот, значит, кому я обязана сегодняшним происшествием… Но Ленка ведь не со зла. Беспокоилась.

— Ладно, об этом позже, Лен. Ты лучше скажи мне, кто такой Дигоев и как его найти?

Лена удивлённо вздернула брови и захлопала глазками.

— Ты чего, мать? Дигоев Руслан Давидович — это же Бешеный наш!

ГЛАВА 4

«Господин Дигоев хочет тебя в сиделки», — стучало набатом в голове, пока шла в его палату.

Что вообще нужно от меня этому… Бешеному. Вот Ленка прям под стать ему прозвище выдумала.

Надо бы изучить его историю болезни, авось получится улизнуть от этой «работёнки». Сколько бы мне не заплатили, я не соглашусь быть сиделкой этого психопата. Знаю, не этично, но мне как-то плевать.

Особенно, после того, как он чуть не изнасиловал меня.

Да и начальство, похоже, здесь не причём. Просто так пожелал великий и могучий пуп земли, которому горы денег некуда девать.

От скуки бесится, от изобилия?

Не моя проблема.

У меня заботы поприземленнее будут. Накормить детей, одеть, обуть, заплатить кредит — вот моя жизнь.

А в игры богатенького недостреленного Буратино у меня нет желания играть.

С каждым шагом страх уходил и я становилась увереннее, но стоило мне постучаться и открыть дверь его палаты…

Взгляд чёрных глаз пригвоздил к полу и я уже не могла вдохнуть, не то что слово молвить.

Жуткий всё-таки тип.

Не удивлюсь, если в него стреляли в целях самообороны. Скорее всего, так и было.

— Давай, Веснушка, проходи, располагайся, — усмехнулся как-то нехорошо и я вздрогнула, вспомнив, что происходило здесь минут сорок назад. — Можешь сразу раздеваться. Или до вечера подождём?

Он сидел, облокотившись о стену и согнув одну ногу в колене. Вальяжно так сидел, словно весь мир у его ног валяется.

Терпеть таких людей не могу.

И я не думаю, что это следствие болезни.

Нет, они такими рождаются.

— Руслан Давидович…

— Можно просто Руслан. Я не люблю эти расшаркивания. Но ты умница, — нахально меня перебил, отпил воду из бутылки и я на какое-то мгновение задержалась взглядом на его губах, выразительных таких… — Мне нравится твоё воспитание. Однако, Веснушка, у меня очень сложный характер и тебе придётся подстраиваться. Я могу отругать или наказать, но потом за это обязательно извинюсь. Разумеется, материально. Ты не останешься в обиде. Так, дальше… Я люблю по утрам яичницу-глазунью и кофе, проследи за этим. А также минет. Ты должна выполнять всё, что я скажу беспрекословно и без всяких соплей и истерик. Пока я засыпаю ты должна лежать рядом. Когда усну можешь уйти, но утром чтобы у меня снова была. И да, я не люблю презервативы, поэтому тебе придётся пить противозачаточные. Нюансы обсудим по ходу дела. Тебе всё понятно, Веснушка?