Вольный стрелок

— Да вот уже года два как. Ничо, привык уже! — хмыкнул здоровяк, — Тут подработаю, там подкручу. Жить можно, если потихоньку.

— И чем занимаешься?

— Да всем понемногу. В основном — оператор мехгрузчика. Когда получается — латаю энергосистемы разным кораблям, у которых те последние дни доживают и капитаны которых готовы довериться хоть хшарам, чтобы только долететь, а не то что бывшему техник-сержанту второго ранга с «черной меткой»… А ты что это интересуешься? — внезапно насторожился добродушный здоровяк, сжимая кулаки, — Ты что это, жизнь мою выпытываешь, что ли?!

— Да нет, не выпытываю. Собеседую. Раз ты техник-сержант, ты сумеешь отправить свою учетку мне. Прямо сейчас. Я — тот самый капитан корабля, объявивший набор. Ну? Учетку! — спокойный, но властный голос лейта подстегнул увальня, и через пару минут лейт сказал: — Ты предварительно нанят. Официальный найм после теста на корабельном оборудовании. Справишься — войдешь в экипаж. Нет — свободен. Все честно.

— Э-э-э… — замялся здоровяк, — А как же… метка?

— А мне наплевать. — пожал плечами лейт, — Главное, чтобы специалист хороший был, меня устраивал и мне же подчинялся. До того, кого ты не устроил, мне дела нет. А сейчас помоги добраться до бара. Видишь ведь — люди ждут.

— Э-э-э… да… господин лейт… э-э-э… То есть: так точно, господин капитан! — и, развернувшись, резво заработал локтями, надрывая глотку: — Дорогу! Дайте дорогу капитану! Капитан идет! Дорогу!!!

17

— Клац! Клац! Клац! — лязгающие звуки приближались.

Бывший гордый и страшный Звездный Волк, в прошлом удачливый пиратский капитан, испуганно вжался в дальнюю стену наспех смонтированной клетки. Под ребра больно ткнулась какая-то выступающая железяка, но пират почти не обратил на это внимания — приближающееся «клац-клац» было страшнее!

В круге света появился боевой серв, выполняющий обход. Неизвестная… но эффективная модель! Десяток таких сходу захватил его корабль, ураганом сметя всю защиту и всех защитников. Шедшим следом за ними кошакам оставалось только упаковывать раненых, но еще живых пиратов. Кошакам это действо не нравилось, но они дисциплинированно подбирали выживших, впрочем, нередко даря «удар милосердия» тяжело раненным. Лишние рты кошакам явно не были нужны, видимо, действительно, с припасами было туго.

Все это Волк видел на обзорных экранах, находясь в боевой рубке. Что происходило вокруг его избитого, лишенного хода, корабля, он не видел: первым делом атакующие снесли большую часть надстроек, лишив его флагман связи и внешних камер.

Тогда он, с легкостью распоряжавшийся чужими жизнями, так и не решился нажать на спусковую скобу личного игольника, приставленного к голове… о чем сейчас отчаянно жалел!

— Клац! Клац! Клац! — серв неспешно прошествовал мимо, поводя из стороны в сторону стволами.

Волк вжался в прутья еще сильнее.

— Лишь бы не появились эти мохнатые выродки… лишь бы не появились! — мелькала в его голове мысль.

— Заждался нас, малыш? — мохнатая рука-лапа молнией просунулась меж прутьев клетки, прижав пиратского капитана к стенке и поигрывая острыми когтями у самого горла, — Поиграем?

— Нет! Нет!! Не-е-ет!!! — отчаянно заорал капитан… но не тронулся с места.

Чтобы самому напороться на как будто специально подставленные когти, нужны были решимость и сила воли. Которых у капитана не было. Сила была. Воли — в достатке. Именно они позволили подмять под себя пиратскую вольницу и с легкостью отправлять подчиненных на смерть. Но вот силы воли — не было…

— Ну что же, малыш… — промурлыкало это животное, тихо подкравшееся с неожиданной стороны, — Поиграем!

— Нет, нет! Не надо! — зарыдал капитан, — Что вы от меня хотите?

— Просто поиграть! — оскалилась… кошка! — Больше нам нечего хотеть от предателя. Ты предал свое слово, ты предал наш договор, ты предал бы всех, будь у тебя такая возможность. Но такой возможности у тебя больше не будет! И поэтому мы просто поиграем!

Кошка в предвкушении зажмурилась.

Волк умел и любил причинять боль, но вот собственной боли боялся. А «игры» кошаков заключались в том, что собравшиеся подростки гоняли его по всему большому помещению с клеткой и по ближним коридорам и переходам корабля… куда ИскИн давал доступ. Догоняли, ловили, отпускали и вновь догоняли. «Слегка царапая добычу», как они выражались. То есть, не задевая жизненно важных органов и не давая умереть от потери крови. Они причиняли боль. Боль! БОЛЬ!! И капитан в ужасе бежал и бежал, бежал и бежал, бежал и бежал…

Вконец загнанного, его полностью вылечивали, запихивая в медкапсулу, и вновь сажали в специально для него сваренную клетку. До следующей «игры».

— Нет! Нет! Не надо! Не хочу-у-у-у!!! — завопил бывший Звездный Волк… обмочился и потерял сознание.

— Фу, мерзость какая! — брезгливо отдернула лапу кошка, — И долго нам еще играть? — рассерженно зашипела она, — Никому это не нравится! Ни ему, ни, тем более, нам!

— Я думаю, он почти готов. — спокойно произнесла соткавшаяся рядом с кошкой голограмма, — Спасибо Сайна!

— Пф-ф-ф! — фыркнула кошка, — Куприн! Если бы я не знала тебя раньше, я бы решила, что ты просто больной маньяк!

— Ты сама знаешь, что это необходимо. — ответила голограмма, — Психотип данного… хм… индивидуума, так скажем, показал, что он очень боится боли и расплаты за свои деяния. А совместив одно с другим, добавив вечный полумрак вокруг места заключения и лишив его чувства времени, мы в кратчайшие сроки достигли нашей цели. Всего три дня — и он уже боится до обморока. Он сдаст нам свою станцию с потрохами!

— Эш-ш-ш! — оскалилась кошка, — Все равно это урон нашей чести!

— Ты предпочла бы, чтобы мы потеряли еще несколько кораблей и несколько сотен твоих братьев и сестер, атакуя в лоб? Прорвать укрепленную и активированную оборону даже обычной торговой не так-то просто, а уж станции пиратов, ежедневно ожидающих и успешно отбивающей все атаки конкурентов, так вообще нереально! — жестко сказал Чейз, — В этом случае вы могли бы просто шагнуть в шлюз, чтобы не тратить зря ресурсы. Их и так осталось слишком мало!

— Все же их корабли мы раскатали быстро! — скривилась Сайна.

— Они просто не ожидали ответной атаки. — спокойно ответила голограмма, — Судя по опросам пленных, они думали найти здесь полуживое старое корыто, с небольшой горстью мрринов и полными трюмами добра. А этот их капитан вообще пошел на подлость, ведя переговоры о торговом обмене и скрывая свои истинные цели до последнего момента… Причем многие были с ним полностью согласны! И с этим дерьмом ты хочешь воевать честно?

— Многие, но не все!

— Не все, это да. — согласился Куприн, — Но подавляющее большинство — поддерживали. Соберись, Сайна! Осталось совсем немного — и этот выродок сам проведет наши корабли через все пояса обороны! А нетронутая станция это совсем не то, что избитая выстрелами орудий! Ты знаешь, что мы давно урезали суточные пайки вполовину. Еще немного — и у бойцов не будет сил даже на очередной вылет, не то что на штурм! Нам нужна хотя бы временная база. Нет, она нам не просто нужна, она НЕОБХОДИМА! Ты единственная из мрринов можешь сделать это. Так сделай!

— Я все это знаю… знаю… Но как же противно…

— Я обещал вас вывести — и я вас вывел! С боями, с потерями, с трудом — но вывел! Не подвел! Не подведи ж и ты! Ты последняя надежда своего народа и примкнувших к вам людей. Мы же… — Куприн хмыкнул, — Мы же, ты это знаешь, нуждаемся только в энергии. А вы — в кислороде, питании, медицине, пространстве. Поэтому — не подведи! Осталось совсем немного. Потерпи!

— Я сделаю это! — кошка гордо вскинула голову, — И пусть потом шипят мне вслед… Я доведу дело до конца!

— Вот и молодец. — буднично произнес Куприн, — Я в тебе не сомневался, как не сомневался в тебе и сержант Кот. Продолжи эту… игру. Ты хорошо справляешься.

— Тьфу, псш… Да и ты неплохо себя держишь! Надо же, ты показал себя не только хорошим командиром-тактиком, но и политиком!