Воскрешающий легенды

По обе стороны от Кульмагамбета сидели два его свояка: Жомарт и Таймас. Переговорщики явились в ставку Батура к полудню и были немало удивлены тем, что ойратское войско как будто и не готовилось предпринять новый штурм злополучного ущелья.

Пока все шло так, как того требовал степной кодекс чести: послов допустили к правителю и даже не стали обыскивать. А ведь это решение могло обернуться для джунгар настоящей проблемой — у каждого из казахов за голенищем сапога был припрятан длинный кривой кинжал. Бий не хотел погибать смертью жертвенного барана и решил: если уж ему уготовано погибнуть от рук врага, то он сделает это с оружием. Ни Жомарт, ни Таймас возражений не выказывали. Главное — они пошли с ним.

Батур возвышался на походном троне и с сосредоточенным видом слушал толмача, разъяснявшего ему смысл предложения Жангира. Трое переговорщиков напряженно ловили малейшее движение каждой мышцы на лице хунтайджи, пытаясь предугадать ход его размышлений.

Однако лицо джунгарского правителя не выдавало абсолютно никаких чувств. Когда наконец переводчик закончил, Батур заговорил, обращаясь к сидевшему в середине Кульмагамбету.

Бий весь обратился в слух, хотя и не мог понять ничего из сказанного. К счастью, Эрдэни ограничился коротким вопросом, который толмач произнес с грубоватым акцентом:

— Неужэлы Джэнгэр думаэт, что у ойрат нэт болше бахадур?

Нисколько не смутившись, Кульмагамбет ответил:

— Прости, хан, но я не знаю, о чем думает мой султан. Он лишь велел мне передать его предложение. Я сделал это. Каков будет ответ?

Толмач склонился к уху повелителя. Выслушав его, Батур заговорил снова. И опять ойратский правитель был краток.

— Пэрэдай Джэнгэр, сэгодня в полдэн. Двое драться, другие — смотрэт. Шэстсот шагов — казах, шэстсот шагов — ойрат.

Кульмагамбет мысленно выдохнул и расслабил руку, уже приготовившуюся выхватить кинжал и совершить бросок. Кажется, обошлось…

Глава 40. Поединок

Ойрат, с которым предстояло сразиться Аргынтаю, прибыл в условленное место первым. Хорошо защищенный кольчугой и панцирем из стальных пластин, он был неподвижен. Только пучок длинных конских волос покачивался от ветра на шпиле его высокого шлема. Лицо неприятеля выглядело надменным.

Подобная попытка устрашения немало развеселила Аргынтая. За двадцать лет, что он провел в непрерывных битвах и стычках, он успел повидать разных противников. Такие, как этот джунгар, попадались чаще остальных. Сам казахский батыр был почти расслаблен. Слегка скользнув по будущему сопернику взглядом, он принялся разминать шею — в последнее время она стала доставлять батыру немало хлопот. Удовлетворившись раздавшимся хрустом позвонков, Аргынтай первым поднял копье в знак приветствия. Ойрат, хоть и не сразу, но ответил тем же приветствием.

По неписаным законам кочевников, с этого момента противникам предоставлялась полная свобода действий. Ойрат ударил пятками своего гнедого. Конь с места ринулся в карьер, выбрасывая из-под копыт комья черной земли. Прикрываясь большим круглым щитом, джунгарский воин выставил вперед длинное копье.

Вместо того чтобы помчаться навстречу, Аргынтай продолжил стоять на месте. Разве что чуть сильнее сжал древко своего копья. Оно было короче и легче и предназначалось только для метания. Когда враг оказался на досягаемом расстоянии, аргын размахнулся и сделал бросок. Наконечник глубоко вошел под острым углом в рыхлую землю прямо перед копытами вражеского коня. Лошадь ойрата испуганно заржала, вставая на дыбы. Этого и ожидал Аргынтай, в последнее время предпочитавший пешие схватки. Сбив опасную скорость противника, он смело двинулся вперед. Когда противнику удалось успокоить коня, преимущество было упущено. Расстояние между соперниками стремительно сокращалось, и теперь ойрат имел куда меньше шансов выбить Аргынтая из седла.

И все же он попробовал кольнуть казаха, совершив тем самым свою первую ошибку. Батыр повернулся корпусом, пропуская острие мимо. Схватившись обеими руками за древко, он с силой потянул копье недруга на себя.

Ойрат понял, что произошло, лишь очутившись на земле. Он растерянно мотал головой, выискивая на земле слетевший с головы шлем, который оказался ему велик. С его выбритой головы свисало два пучка волос: густая черная челка до бровей и длинная тоненькая косичка, спускавшаяся с затылка до лопаток. Спугнув ойратского коня, Аргынтай медленно кружил вокруг сваленного противника, поджидая, когда тот придет в себя.

Наконец казахский батыр и сам спрыгнул на землю. Соперники встали друг против друга. Джунгар первым оголил свою саблю, но нападать не торопился, отдав инициативу Аргынтаю. Тот тоже потянулся к рукоятке алдаспана. Вытащив клинок изл ножен, батыр сделал пробный выпад. Удар получился не самый сильный, и ойрат легко отбился, после чего с силой оттолкнул казаха от себя щитом. Оба вернулись в исходное положение. Затем в атаку пошел джунгар. Аргынтай прикрылся щитом, и обмен ударами повторился.

Казах намеренно стал увеличивать темп, используя свое преимущество. Тяжеловооруженный соперник был неповоротлив и не всегда успевал вовремя выставить защиту. Тогда клинок Аргынтая высекал сноп искр из стальных пластин, тесно устилавших доспехи ойрата. Джунгар оставался невредимым, но с каждой новой атакой становился пассивнее. Тем не менее, он все еще представлял серьезную опасность. Один из его выпадов едва не лишил казахского батыра головы. В последний момент аргын успел пригнуться, и клинок просвистел над ним.

Пот градом катился по лицу Цэрэга. Ойратский бахадур был измотан. Маленький кривоногий казах управлялся с саблей так, будто родился с ней. Главное преимущество джунгара обернулось теперь против него самого: туника из грубой кожи, покрытая множеством стальных пластин, превратила почти неуязвимого воина в неповоротливую мишень. К тому же грубая кольчуга больно царапала шею. Коротышка-казах всякий раз успевал увернуться от тяжелого клинка Цэрэга, после чего сам шел в атаку. При этом было заметно, что он не прикладывает особых усилий, а действует словно играючи. Так продолжалось довольно долго.

Когда Цэрэг узнал, что казахи дерзнули бросить ойратам вызов, он уже понимал, что это будет его поединок. Он не ошибся. Мудрый Эрдэни позволил бахадуру отомстить убийцам своего брата. Тэлмэн был старше Цэрэга на шесть лет. Считался лучшим полководцем ойратов. Его боялись враги и уважали соратники, а хунтайджи даже сделал своим приближенным.

Узнав о смерти брата, Цэрэг первым делом спросил: «Как это случилось?» Из ответа очевидцев следовало, что Тэлмэн покинул мир людей непобежденным. Множество раз он участвовал в кровопролитных сражениях, но всегда оставался целым и невредимым, словно все тридцать три дэва во главе с самим Шакрой оберегали его от вражеских мечей и копий. А эти трусливые собаки подло убили его, нарушив священные законы поединка.

Он хотел уничтожить вражеского батыра с ходу. Так, чтобы ойраты поняли: брат славного Тэлмэна способен встать ему на замену. Когда же Цэрэг увидел соперника вблизи, то не сдержал улыбки: похоже, казахи совсем потеряли голову, если выставили на решающее противоборство такого несуразного бойца.

Так ойратский бахадур думал, когда готовился снести коротышку-казаха с седла своим длинным копьем, чтобы добить его уже на земле. Теперь же, когда он сам оказался внизу, от прежней самоуверенности не осталось и следа. Бестолково растратив силы в самом начале поединка, Цэрэг не лез на рожон и предпочел оборону.

Казах тоже берег силы. Атаковал только для того, чтобы спровоцировать противника на необдуманный выпад. Цэрэг понимал это и на уловки не поддавался. Бой затягивался, а соперники продолжали осторожничать. Правда, казахскому батыру удалось сделать несколько удачных ударов, но ойрата спасли доспехи. Аргын постоянно двигался, то медленно, то быстро кружа вокруг Цэрэга. Ойрат был на чеку и старался всегда оставаться лицом к противнику. Внезапно нога бахадура наткнулась на что-то тяжелое. Он скосил глаза и незамедлительно принял решение. Резко подавшись вперед, якобы для удара, Цэрэг отвлек внимание казаха, внутренней стороной левой стопы подцепил оказавшийся под ним небольшой камень и метнул его в сторону неприятеля. Увесистый, с голову ребенка булыжник достиг цели, с глухим стуком ударившись о выставленное вперед бедро аргына. Тот начал падать, а Цэрэг, воспользовавшись этим, собрал остатки сил и занес кверху меч. Разящий удар бахадура должен был раскроить коротышке голову, но вместо этого, сталь глубоко вонзилась в землю.