Страница 4 из 7
Единственно верный оракул
Ему говорили (этакая прорва учителей): будь тенью среди теней да бесомсреди чертей, одним из сотен тебе подобных: потакающим согласием,среди упоенных своим величием речей. Ему говорили: живи для себяи перестань любить людей. Ему говорили: забей. Будь равнодушным,пройди мимо просящих, каждый, кто нищ, в существе своем жид илицедей. Ему говорили: добивай, если кричат «Добей».Ему говорили: верь обещаниям властей, не перечь, будь тише и слабей,тут не жалуют того, кто смакует в талантливое начинание весь кладезьсобственных страстей. Ему говорили: не люби, а обладай и владей. Емуговорили: ты всего лишь фрегат среди кораблей, ты всего лишь ветвь,погребенная среди углей,А не маковое зерно, среди проса.Ему говорили: не усложняй, ведь все на самом деле просто. Сноси всеунижения того, кто выше тебя ростом, и нравься тем, кто пользуетсяспросом, подчиняйся головорезам из девяностых, ведь если ослушаешься,очнешься с разбитым носом.Ему говорили: жизнь не райские кущи да не бархатисто-песочный остров,ты не можешь жить, как в сказке, радуясь, словно подросток; подрастии избавься от мечты, что под кожей наростом. Ему говорили: потухни,как докуренная папироса, ничего не меняй, живи, как живешь, и незадавайся вопросами; будь тихим и неброским, будь не огнем свечи,а расплавленным воском, не пробивайся никуда со своим неутомимымвойском.Идей. И не думай пытливым своим мозгом ни о чем серьезном.Просто будь никем, незваным гостем в этом мире величественном игромоздком. Будь никем. Травинкой. Земли горсткой. Льдом промозглым.Будь кем угодно, только не доминантой и не гостом, да не целься там, гдезвезды.Ему говорили: будь попираемым, а не тем, кто следует вопреки, не знаяпреград. Ему говорили: сиди тихо, избегай почестей и наград, как бы нистарался – ты всего лишь выскочка и плагиат, ты всего лишь подобие,суррогат. Ему говорили: избегай духовных затрат да поклонись в пояс тем,кто разворовал твой град, потакай и внемли им в такт, а не поклонишься,ими будешь распят.Ему говорили: твой друг тебе не друг, твой брат тебе не брат, всяк тебеподсыпать в кубок яд, только будет рад алчущий мести и расплат,а не наградить дарами да сладчайшими из цукат. Ему говорили: те, ктолюбят – лгут, изысканно и в аккурат, ему говорили: священна нашасистема да тоталитарный ее аппарат. Ему говорили: коль ты особенный,иди сюда, превратим в дубликат, и у виска его бьет набат.От всех этих советов повеситься можно.Ему говорили: жизнь – поле боя – испещренный минами Сталинград, иОн прислушаться бы и рад,Да только тошно.Ему говорили, а он знал: сердце его – лучший оракул средь лиан, пустыньда цветущих сакур. И он предпочел быть, а не казаться, и за честь лезв агонию и драку, и вместо того, чтобы в клетке быть покладистымпопугаем, был вольной, бунтующей птахой, пусть с подбитым крылом инеминуемым, легким страхом.Он сам себе был Богом, Буддой ли, Аллахом, и только Он мог знать, чтосчитать злом, а что благом. Он говорил: «Пусть недолго, но мне летать сразмахом, а у вас сердца полные тлетворного мрака, там ни музыки, низвука, ни азарта, ни смака, лишь разруха; ваши туши полны праха, словносодержимое концентрационного барака.И вам не смирить безудержный мой сердца порыв под рубахой. Оставьте впокое, пока я вас с советами вашими не распял на плахе.ИбоТолько сердце мое – единственно верныйОракул!»Смотри на мир, как на любимого мужчину
Смотри на мир, как на любимого мужчину. Пусть тот, погрязший в чередестрастей, пред добротой твоей свою склонил бы спину, пусть станешьсветом в сонме призрачных теней. Смотри на мир, как на любимогомужчину, преграды – не порок безумных дней, принять смиренно всеневзгоды – на то пусть хватит мудрости твоей.Справляйся, проживай и мысли, словом, будь мудрей. Рисуй свой мир,словно картину, прости всех тех, увядших в колее несносных кутежей. Ищипокой внутри – вовне не сыщешь, пусть слово – плеть, ты выстоять сумей!Смотри на мир, как на любимого мужчину, заранее простив всех палачей.Усмири рать противоречий, да спрячь мечи, что непосильной ношей сталидля твоих плечей. Злом на добро – то участь, ранящая хлеще каторжныхувечий да воинственных плетей. Злом на добро – то участь тех, ктосердцем нищ, то участь сволочей,Чем быть с такими, лучше быть ничьей.Смотри на мир, как на любимого мужчину: на мир, полный загадок,Атлантид, Гиперборей, пусть тот, кто враз тебя покинул, найдет иныхповодырей. Смотри на мир, как на любимого мужчину, даже тогда, когдаего объятья душат пуще отравляющего газа концлагерей.И вот тогда,Когда объятья мира душат,Люби егоЕще сильней!Простить
Я могу простить все сердечные обиды, остроту, желчь, лозунги. Проститьудары розгами, простить, как земля сырая и промозглая, покоящаясяпод куполом небесным, под мглой и звездами, прощает солнце грозами,сменяет муки грезами, бархатные лепестки шипами – розы оставляярозами. Простить всех тех, кто шел ко мне с угрозами, проститьоставшихся в душе занозами, простить стихами, прозой ли.Простить, не знать упреков, исступленья, любить, не веруя в возврат —пусть те слова, что внутри наростами, в огне прощения сгорят.Я могу простить и непоколебимое дерзновение, и исступленный взгляд.Простить, пусть и меня простят. Простить за сиротливое безмолвие того,кем был распят, простить за желчь и яд всех тех, кем, как агонией, былобъят и просто бежать от них,Бежать со всех пят.Простить, не ведая мести и расплат.Простить и нищету бетонных плат, и алчность тех, кто разворовываетсвященный град; простить за муки солнца, за непрекращаемый град,простить всех, кто как из пушки по сердцу палят. Простить мечи и плети,что голову с плеч разят, простить ушедших, что нутроПроводкой памяти коротят.Я могу простить за не любовь, за все препятствия, за муки совести, заобстоятельства, простить за праздное лицемерие празднества, простить заосторожность, за муки паперти и предательство, простить за недодружбу ипереприятельство.Простить без повода, дабы любить до беспамятства.Простить за простоту, за таинство, за непонимание и неравенство,простить и доблестного солдата, и его бесчинствующее воинство, проститьжестокость, варварство, простить за самое дерзновенное качество,простить серьезность и чудачества, за безответственность и хмельное ееизящество, простить и стереть все.Начисто.Я могу простить нелепую осторожность, гнетущую ревность,непоколебимость, сложность, простить за каждую упущеннуювозможность, простить и принять как непреложность. Простить зажалость, невозмутимость, безбожность, простить за сквернословие инепокорность, простить за невымоленную нежность, за неприятие,ненадежность.Простить за ревность, за легкую небрежность, за сонмы несбывшихсянадежд, что подарили безмятежность.Я могу простить.И провести черту под всеми своими «прощай». Простить, чтобы большене было «жаль», я могу простить за каторжную боль и непримиримую снутром печаль,Простить и заново начать.Простить и заключить в объятья палача. Чем муки памяти на своемхребте волоча, сныть в неприязни и обиде, скулить и кричать, необходимопрощать для того, чтобы обида на лике сердце лишь пятно, а не печать, несмела более ныть и докучать, простить за все слова, что не смолчать!Я могу простить петлю на шее и даже судороги удушья,Я могу простить всеКроме равнодушия.