Солдат удачи

Опустив увенчанную непослушными каштановыми волосами голову, Тайрон Генсон ожидал слов Отца Винса, который не проронил ни слова с того момента, как они увидели в сгущающихся сумерках черный столб дыма, поднимающийся до самого горизонта. Он превратился в каменное изваяние, что не отводило взгляда от горизонта. Да и весь отряд не слишком отличался от Отца Винса. Только Тайрон не понимал их реакции. Все его вопросы, заданные его соратникам, остались без ответа.

Воспоминания о той скачке были ещё свежи в голове молодого послушника. Он несколько раз за ночь чуть не вылетел из седла, лошадь только чудом не угодила ногой в ямы, что были на каждом метре это дороги. То, что он до сих пор был жив никак, кроме как благословеньем Создателя нельзя было назвать. Тайрон исподлобья оглядел тлеющее пепелище, стараясь отыскать, что так привлекло внимание Отца Винса, который уже с полчаса неподвижно стоял на одном месте.

— Сколько жизней, — неожиданно проронил Отец Винс и опустился на колено, зачерпнув горсть горячий золы в свою ладонь. — Сколько невинных душ было осквернено в угоду низменным желаниям…

— Ваше Святейшество? — молодой послушник поспешил к священнику, но был остановлен повелительным взмахом руки. Слишком часто его останавливали подобным образом, поэтому Генсон только склонил голову. Отец Винс не любил, когда его приказы оспаривали, особенно это касалось того, кто находился на самой низшей ступеньки иерархии Ордена.

— Мы опоздали, Тайрон, — грустно сказал отец Винс и раскрыл ладонь, поднимаясь с колена. На выжженную землю посыпалась черная зола. — Опоздали. Темные твари были быстрее нас. Они вновь принесли жертвы на свои кровавые алтари, осквернили землю и воздух, что создал Создатель. Но…

Священник схватил свой резной посох, подняв его высоко над своей головой, и пошёл вперед. Он двигался в самый центра пепелища, что десяток часов назад было постоялым двором, от которого остались только сгоревшие куски древесины. Посох вспыхнул ослепительно белым светом. Маленькое белое солнце не ослепляло, а даровало какое-то внутреннее умиротворение каждому смотрящему на него. Молодой послушник только и смог, что зажмуриться от неожиданности, чтобы последовать вслед за Отцом Винсом, чувствуя, как с каждым шагом нагревается подошва его сапог. Он не мог оставить священника одного. Этого требовали возложенные на него обязанности. Он бы отправился за Отцом Винса даже в глубины Пекла, если бы это потребовалось. Поэтому выкинув из своей головы все противоречивые мысли, он бездумно двигался за силуэтом священника, утопающим в объятиях божественного света.

— Мы найдем тех, кто совершил это преступление, — свет засветился ещё ярче, хотя казалось, что это уже не возможно. Молодой послушник не мог оторвать глаз от Отца Винса, который, казалось, смог своим присутствием воссоздать атмосферу Храма Света, который лишь однажды видел Тайрон. Это великолепное здание оставило неизгладимый след на душе молодого человека. — Создатель укажет путь к нашей цели. Он направит наши мечи против Темной скверны!

Деревянный посох с глухим стуком воткнулся в середину пепелища. Свет на секунду исчез, чтобы со странным звуком переместиться вниз по этой деревянной палке, что стало продолжением рук Отца Винса. Когда свет достиг уровня земли, мир на мгновение замер. Тайрон Генсон кожей почувствовал присутствие кого-то сильного. Он не смог бы описать свое чувство, если бы его спросили. Его глаза были сосредоточены на спине священника. Сгорбленная спина старика с каждым ударом сердца распрямлялась, будто бы набираясь внутренней силы. Молодой послушник отступил на шаг, когда свет превратился в белоснежные языки пламени, распространившиеся по всему черному пепелищу.

Глаза Тайрона сужасом следили, как белый огонь поглотил фигуру Отца Винса и постепенно подбирался к тому месту, где стоял он сам. Послушник задержался ровно на одну секунду, а потом без раздумий бросился прямиком в огонь, чтобы спасти священника. Его мысли заполонило одно лишь беспокойство о судьбе старика.

— В твоем сердце нет тьмы, — на плечо Тайрона неожиданно легла морщинистая рука. Зеленые глаза Генсона с восторгом уставились на закручивающиеся вокруг него белые языки пламя. Оно не причиняло вреда, не обжигало. Тайрон прикоснулся рукой к ближайшему огоньку и не отдернул руку. Он почувствовал легкое тепло, хотя древесина вокруг горела и тлела. — А помыслы чисты. Создатель всегда видит преданность слуг его, и вознаграждает по заслугам их.

— Я не понимаю, Ваше Святейшество.

— Ты не подвел моих ожиданий, Тайрон. Огонь не пропустил бы того, в чьем сердце есть хоть крупица тьме. Если это было бы так, то ты бы сгорел в очищающем огне, поэтому ты достоин.

— Я не понимаю, что это значит?

— Поздравляю тебя, — глаза священника вспыхнули изнутри светом, а в руках появился ромбовидный медальон с белым топазом в центре, который он надел шею Тайрону. — С сегодняшнего дня ты больше не послушник. Создатель подарил тебе дар видеть Свет и чувствовать Тьму, поэтому с этого утра ты станешь Аколитом. Первая ступень, которая, надеюсь, приведет тебя, в конце концов, к рясе священника, а, может быть и ещё выше. Но это только в том случае, если ты останешься верен своему пути. Хотя кто мы такие, что бы знать помыслы Создателя? Служи верно и не жалей сил в борьбе с Тьмой и её сторонниками!

— Во славу Света! — тут же упал на одно колено Тайрон, почтительно склонив голову. Всё это было неожиданным, но молодой парень не показал и тени сомнения. Это была его судьба, его путь.

— И во имя Создателя! — удовлетворенно кивнул старый священник и медленно зашептал молитву, которую тут же поддержал новоназначенный аколит, опустившись на колени и сжав амулет в руках. Не прошло и минуты грубые голоса воинов и рыцарей подхватили слова священнослужителей. С каждым слово белоснежный огонь разгорался все ярче, будто бы живой пожирая следы темного ритуала, чтобы в завершении не оставить на земле ни одного следа совершенного здесь злодеяния, кроме черного выжженного неровного прямоугольника.

*****

Траг сын Таморлаша терпеливо ожидал, пока Небесный Отец явит свое благословение и подарит миру величайший его дар — зажжет своим огнем светило, что каждое утро освещало бескрайние просторы степи, его далекого дома, что он оставил в погоне за мечом, ставшим реликвией его рода. Мечом, что бы утерян ещё при прадеде Трага. Его поиски тогда не увенчались успехом. Он, будто бы исчез, но почему-то вновь появился. Духи показали его местонахождение.

Молодой вождь, как и все его воины, стоял на коленях, закрыв свои глаза, ожидая пока первые лучи солнца упадут на их головы, тем самым благословив каждого. Путь отряда орков уже несколько дней проходил сквозь густые хвойные леса, лежащие на северо-западе Зеленого Моря.

Траг впервые в своей жизни не видел, как степь уходит за горизонт. Вокруг него были многовековые деревья, что наводили страх в сердце воина. Никогда он ещё не был в подобном месте. Траг не понимал, как можно жить в там, где видишь только лишь на десяток метров вперед, а взгляд постоянно упирается в стволы древесных гигантов. Трагу, казалось, что с каждым днем эти деревья все сильнее сжимают вокруг него свое кольцо, и нет конца и края этому оставленному духами лесу, что встал у него на пути. Молодой вождь готов был поверить, что они будут блуждать по этому лабиринту вечность и никогда не найдут дорогу в свои бескрайние степи, что они оставили позади.

— Мы приносим эту жертву, восславляя новый день, что ты даровал нам, Отец, — как только первые лучи солнца пробились сквозь кроны деревьев и упали на грубое лицо воина, изумрудные глаза Трага сразу же открылись. Воин медленно взял в правую руку острый нож и перевел свое внимание на оглушенного оленя, что лежал перед ним. Сложно было поймать животное и сохранить ему жизнь, но молодой орк с отрядом смогли это сделать. Траг никогда не охотился в лесах, поэтому он долго загонял этого оленя. — Мы благодарим за Степь, что ты создал повелением своим, за небо, что накрыло нас своим покрывалом, за Ветра, что приносят дождевые облака, проливают дождь и хранят покой Степи. Мы склоняемся перед мудростью и силой твоей. Мы смиренно просим тебя, Отец, чтобы ты, как и прежде, указывал путь к нашей цели, чтобы ты и дальше хранил детей своих, чтобы ты и дальше был проводником между нашим миром и миром духов.