Страница 10 из 15
Закрепив швартовы, дядя сошел на берег, за ним три русские девчонки – путешественницы. На берегу дядю ждал его очередной родственник. Они обнялись и даже расцеловали друг друга в щеки. Потом отошли в сторону, немного и быстро поговорили, после чего дядя получил от собеседника какой-то увесистый сверток, вернулся к девчонкам, буркнул поспешно «гудбай янг леди», махнул на прощанье рукой и привычно легко вспрыгнул в свой катер. Девчонки потоптались на месте, ожидая, пока турок с Кипра поможет им перейти на греческую территорию. Но он только показал направление и объяснил на вполне приличном английском языке, что они не заблудятся, так как другой дороги на греческую землю Кипра просто нет. Сказав это, он изобразил дружескую улыбку и, не оглядываясь, пошел к хибаре, стоящей на самом берегу.
Приключения на Кипре
Девчонки двинулись в указанном направлении и через полчаса были уже в другой стране, в другом государстве. Это они поняли сразу, потому что из открывшихся кафе и баров, из приемников проезжающих машин и еще откуда-то, возможно просто с голубого неба, доносились грустные и прекрасные греческие мелодии и песни.
– Я обязательно выучу несколько здешних хитов, – тут же объявила Полина. – Надо только узнать, кто тут самый крутой и модный сейчас исполнитель.
– Узнаем, только хорошо бы сначала поесть, – протянула Светка, – и найти крышу над головой.
– Да чепуха все это, думать-придумывать заранее, встряла Чепуха, готовая, как всегда высказать свое особое мнение. Я уверена, что нам просто повезет, а поесть прямо сейчас у нас пока денег хватит. Давайте, вон в том садике сядем, пересчитаем наши манюшки, пойдем в ближайшую таверну, а там видно будет.
Девчонки не возражали. Они шли по узким улочкам, куда выходили садики уютных белых домов, стояли ряды танхаусов и виднелись балконы роскошных вилл, увитые виноградом, ограды с переплетающимися ветками пунцовых роз, сиреневых цикламенов, а у калиток росли пышные кусты бугенвиля.
Девчонки рассматривали дома, гостиницы, расположившиеся одна за другой, вдыхали запахи свежезаваренного кофе, аромат булочек с корицей, чуть горьковатые запахи цветущего миндаля, апельсиновых деревьев, цветов и пряных трав. Потом они уселись на садовую скамейку, стоявшую в тени кустов с большими ярко-желтыми цветами и засмеялись от переполнявшей их радости. Начинался новый замечательный день их путешествия. Роль казначея окончательно утвердилась за Чепухой. Ей отдали всю наличку.
– Ого, – присвистнула она, пересчитав деньги. – В местной валюте у нас почти двести тугриков. Живем, сестры мои, я разрешаю вам съесть по большому пирогу с сыром, заказать по стакану кока-колы и выпить кофе с молоком.
– А еще зайдем в овощную лавку, накупим много-много апельсин. Я ужасно люблю апельсины, – попросила Смехота, немного виновато, как будто стесняясь своего желания.
Высоченная Попса обняла «мелкую» Светку.
– Нет проблем, малышня, купим тебе апельсин. Здесь наверняка они почти задаром. Смотри, они на каждом шагу, целая аллея апельсиновых деревьев, ешь – не хочу.
– Не хочу, – сказала Смехота. – Эти апельсины не съедобные, иначе их давно бы ребята оборвали.
– Глупыха. Зачем местным ребятам в общественных местах плоды обрывать, когда в их собственных садах ветки гнутся от урожая?
Пока Чепуха раскладывала деньги по разным карманам своей холщовой сумки, курточки и джинсов, Попса достала гитару и, прислушиваясь к мелодии, слышимой из открытого окна ближайшего дома, стала перебирать струны, стараясь следовать мотиву и напевать одновременно «ля-ля» и «на-на». Чепуха и Смехота с восхищением смотрели на Попсу. Они уже слышали ее пение, но тогда были известные вещи, а сейчас Полина легко схватывала и наигрывала незнакомую раньше мелодию. У нее, действительно, был не только удивительно глубокий сильный голос, но и потрясающий слух. Засмотревшись на свою поющую подругу, они не сразу заметили, как к их лавочке подошла пожилая дама с собачкой, по виду – типичная англичанка и положила в лежащий на земле чехол от гитары монету в 50 центов. Практичная Чепуха вскочила и радостно завопила:.
«Все, сестры мои, братство мое. Спасибо этой старой леди. Она подсказала грандиозное решение. Мы заработаем себе кучу денег на путешествие. Вы знаете, что такое анимация в гостиницах и кто такие аниматоры?»
Знаток языков, Смехота задумчиво произнесла: «Ну, по значению слова можно догадаться. Анимировать – означает оживлять, заставлять двигаться. Недаром, японские мультики называются «аниме», кино, где картинки и рисунки двигаются. А вот еще…»
Но Чепуха, возбужденная от собственной гениальной идеи заработать кучу денег, не стала слушать экскурсов в этимологию.
– Правильно, заставить двигаться. И знаете, кого мы будем оживлять до состояния безумного веселья? Нет, не рисованные картинки, а людей, молодых и старых, которые в гостиницах здесь живут. Вечерами, как я знаю, там концерты всякие устраивают, развлекают публику. Итак, мы устраиваемся аниматорами в какую-нибудь гостиницу, клуб или лагерь молодежный, – здесь они наверняка есть, поем, танцуем, смешим людей, а они нам сыпят пиастры, пиастры.
– Ага, или отбирают последнее, – вздохнула Попса, видимо вспомнив свои приключения в турецких ночных клубах.
– Забудь свои передряги. Это в прошлом, а прошлое – чепуха. Прошло-проехало. Нас ждет прекрасное будущее, – убежденно сказала Чепуха, вскочила с лавочки, прошлась туда-сюда, отбивая мелкую чечетку, «анимируясь» размахом предстоящих свершений. – Значит так, ты – поешь, играешь на гитаре. Мы на подтанцовках и подпевках. Потом Смехота и я запросто можем придумать и сбацать что-то свое отдельным номером. Заметив сомнение во взгляде Светки, Чепуха остановилась перед ней и голосом инквизитора на судилище «ауто да фе», спросила: «Ты говорила, что художественной гимнастикой занималась в глубоком детстве, да или нет?» Смехота неуверенно кивнула, и Чепуха продолжала: «Ну вот, значит, у нас все получится. Меня в приюте с самого детства заставили посещать кружок, «Карусель» назывался, танцы народов мира. Постепенно я и сама увлеклась, мне понравилось танцевать. Мы только и делали, что репетировали и выступали. А чем еще-то заняться? Телевизор тогда был один на весь интернат, а компьютерами и не пахло. Вообще-то, всего года два назад нас одарили «электронкой», то ли государство, то ли спонсоры, не знаю. Ну, это не важно. Так вот, Светка, я тебя быстренько обучу какому-нибудь переплясу или кадрили, а на Кипре, можно и сиртаки забабахать. Они хоть и на острове живут, киприоты, но все равно греками остаются». Чепуха, не ожидая приглашения, встала, приняла позицию, раскрыла в обе стороны руки и, напевая сама себе, пошла как в хороводе исполнять греческий танец сиртаки. Музыкальная Попса тут же стала подбирать мотив и ритм, и получилось так здорово, что Смехота, глядя на них, засмеялась. Уловив угрозу услышать безудержный смех, Чепуха тут же перестала танцевать, перешла на официальный тон.
– Светка, не расходись, – приказала она. – Пока мы не должны слишком привлекать к себе внимание. Мы еще все обсудим, а уж посмеемся, как следует, когда нам удастся сделать хотя бы еще один шаг к мечте.
– Ладно. Кстати, а как насчет завтрака? Ты нас обещала накормить, напоить, Дрозд, – сказала Попса, бережно укладывая гитару в чехол.
– Почему дрозд? – спросила Чепуха, приводя в порядок волосы, майку, подтянув развязавшиеся шнурки на кедах.
– Да помнишь, детскую сказку про лису и дрозда? Как лиса грозилась съесть птенцов, если он ее не накормит, не напоит, песен не споет, а потом еще и не рассмешит?
– Так у нас все как в этой сказке: есть, кто накормит (при этом Чепуха похлопала по карманам своей курточки); есть, кто песенки споет, не говоря о том, что имеется еще и пересмешник собственный. Итак, сестры мои и братья, да здравствует жизнь. Айда есть и помните, что мы едим именно, чтобы жить, а не наоборот, живем, чтобы есть. Поэтому будьте скромны в запросах и заказах, – торжественно, подражая священнику в храмах, произнесла Чепуха. – Следуйте за мной, подруги дней моих счастливых.