Истерли Холл

– Пользователи не владельцы, – сказала тогда она. Саймон обещал, что займется этим. И Эви вступила в темноту дома, где уже совсем не чувствовалось свежего воздуха.

Слева на стене Эви увидела скопление звонков, под каждым из которых было написано название комнаты. Безупречно чистый пол был выложен каменными плитами. На стене висел какой-то вышитый на ткани текст. Эви никогда не читала подобные тексты, это всегда либо что-то библейское, либо назидательное – чушь, если учесть, что господа всегда наверху, а она здесь, внизу.

Первой, кого она увидела, была девушка примерно ее возраста в темно-синей форме и белом переднике. На голове у нее была надета аккуратная белая шапочка.

– Привет, Саймон, – громко сказала девушка. Она стояла у кухонной двери, опираясь на метлу.

– Она не отсюда, – шепотом сказал Саймон и добавил, уже громче: – Лил, это Эви… Энстон.

Заминка длилась не дольше секунды, и девушка ничего не заметила. Саймон продолжал:

– Эви будет помощницей поварихи.

Лил засмеялась.

– Это она так думает? Миледи решила начать экономить, потому что налоги теперь ровно такие, как обещали либералы.

Лил мрачно сжала губы, брови ее изогнулись, и на ее лице появилось выражение насмешливой жалости.

Эви пристально смотрела на нее.

– Что ты хочешь этим сказать?

Лил, отворачиваясь, махнула в сторону кухни, куда всего несколько дней назад Эви приходила наниматься на работу.

– Давай быстрее, миссис Мур ждет тебя. Она велела быть начеку. Пока, Саймон, – и скрылась.

Саймон коснулся руки Эви.

– Все будет в порядке. Не забывай, твое учение началось, а я буду совсем рядом – в домике у озера вместе с другими младшими садовниками. Каждый день кто-то из нас обязательно приходит сюда с цветами и иногда с овощами. Я постараюсь устроить так, чтобы это был именно я. Лил на самом деле не такая плохая, а в моечной ты познакомишься с Энни.

Лил снова появилась в дверях, опираясь на метлу. Белокурые волосы выбились из-под шапочки и падали ей на лицо.

– Ты идешь или нет? Не зевай, когда имеешь дело с миссис Грин. Она здесь домоправительница. Ты уже видела ее, когда приходила в прошлый раз?

– Мельком. – Эви двинулась в сторону кухни.

Лил продолжала:

– Миссис Мур совсем расклеилась. Она хочет, чтобы ты занялась бульоном сразу после чая.

Эви колебалась. Бульон ей приходилось варить всего несколько раз. Она-то думала, что будет сортировать посуду и крошить овощи, что ей надо сначала набить руку…

Саймон сжал ей локоть.

– Это входит в обучение, – повторил он ей на ухо. – Осваивай все премудрости, учись.

Эви почувствовала его дыхание на своей щеке, его пальцы сжимали ей руку, и ей стало легче. Ну конечно, она здесь, чтобы учиться. Это не навсегда. Он улыбался ей. Какие красивые у него глаза, ярко-голубые! Он так ей нравится, всегда нравился. Он учился вместе с Джеком в одном классе, они были вместе в одной компании. Во всяком случае, после того как он передрался со всеми ними, потому что они дразнили его из-за рыжих волос. А потом перестали. Что такого, если у человека рыжие волосы? И если у него самые голубые глаза в мире? Так есть, вот и все.

Оказавшись на кухне, она снова ощутила прилив благоговейного страха, трепета, как в первый раз, когда она приходила сюда. Это было огромное помещение, по левую руку от входа размещались огромные печи. От них исходило тепло. Справа в стене были прорезаны окна, они выходили в центральный коридор. Напротив, с другой стороны подвала, располагался зал для слуг с такими же окнами, выходившими в этот же коридор. Ну конечно, поморщилась она, чего ожидать, если слугам не полагается иметь личное пространство?

Середину кухни занимал длинный деревянный стол. Над ним висели котелки и сковороды. Всю эту медную утварь чистила какая-нибудь из судомоек, слава богу, Эви не придется этим заниматься. Случаются же иногда в жизни маленькие радости. При мысли о маленьких радостях ей вспомнились Джек, дом, семья. Она заставила себя переключиться на тарелки и блюда, выстроившиеся в кухонном шкафу. Дальше за стеной находилась моечная. Чашки сияли белизной. В буфетах, располагавшихся вдоль стен кухни, можно было найти, как она предполагала, множество кухонных приборов, нескончаемое количество глиняной посуды и инструментов, необходимых для приготовления пищи. Однако серебро, тонкие бокалы и столовые сервизы, вероятно, хранятся в буфетной наверху.

В прошлый раз ей уже показали, где в дальнем конце кухни находится щетка для чистки ножей и станок для их точки. Станок был похож на старый молочный бидон. В воздухе разносился запах кипящего бульона.

У стола на табуретке спиной к печам сидела миссис Мур. Она терла глаза руками, положив очки на поваренную книгу. Стоя в дверях, Эви заметила распухшие суставы, увидела боль, проступившую на лице поварихи.

– Ну, наконец-то, – скорее прорычала, чем проговорила она, но Эви не стала обижаться.

– Ну что ты стоишь как пень! Лил, помоги Эви отнести сундук в ее комнату. Она будет жить вместе с Энни. Эви, переоденься в форму и сразу же спускайся сюда. Познакомиться с другими слугами ты сможешь за чаем, который сама и приготовишь. У нас больше дел, чем я думала. Миледи уже вернулась. Благодарение богу, милорда пока еще нет. Мы будем готовить и подавать наверх для троих, а когда вернется милорд, то на четверых. Мистер Оберон вернулся из университета, кажется, навсегда. Леди Вероника постоянно присутствует, ты это уже знаешь, если не забыла наш разговор.

Одутловатое лицо миссис Мур покраснело, глаза слезились.

Лил торопливо вышла в коридор, Эви последовала за ней. Они взялись за ручки сундука, и Лил пошла вперед мимо многочисленных звонков к черной лестнице. Они одолели первый пролет, потом следующий, поворачивая сундук на каждой лестничной площадке. Внизу ступеньки были каменными, но выше, ко второму этажу, камень сменило дерево. Лил молчала, пока они не добрались до четвертого этажа. Она буркнула:

– Это должна была делать Энни, а не я. Я работаю в доме, а не на кухне.

Эви опустила плечи, продолжая подниматься, и только бормотала извинения.

– Да уж, пропади ты пропадом, тебе только и остается, что извиняться.

Они с трудом поднялись еще на один пролет. Когда одна из ступенек заскрипела, Лил, запыхавшись, проговорила:

– Вот эта выдает нас, когда мы опаздываем с возвращением. Перешагивай через нее. Бывшая старшая горничная пометила ее, когда еще была младшей горничной.

Она мотнула головой, указывая на метку внизу на стене.

– Надеюсь, ты хорошо печешь? Миссис Грин ну просто помешалась на имбирном кексе, и мистер Харви тоже. Это его самый любимый.

Теперь было слышно, что Лил и в самом деле уроженка Ланкашира.

Эви призадумалась. Поскольку мистер Харви был дворецким, ему нужно угождать. Имбирный так имбирный, но экономка обычно сама печет кексы для чая и для хозяев, и для слуг, так почему же это должна быть ее работа?

Они добрались до пятого этажа. Лил кивнула в сторону двери на тесной лестничной площадке.

– Тут туалет и ванная, куда ты будешь выливать корыто, и смотри, не забудь тщательно вымыть за собой и корыто, и ванну.

– Корыто? – Эви не поняла, о чем речь.

Лил нагнулась еще ниже и рывком подняла сундук, переменив положение плеч. У Эви руки и шея горели от напряжения. Сундук был зверски тяжелый.

– Раз в неделю в своей комнате ты будешь мыться в корыте. Воду для себя тебе придется носить из кухни. Только старшая горничная и личная служанка леди Брамптон принимают настоящую ванну.

Наконец они добрались до верхней лестничной площадки с двумя дверями. Здесь было темно хоть глаза выколи, окон не существовало вообще, даже тех маленьких круглых, которые Эви заметила на нижних этажах. Лил отпустила свою ручку, и сундук упал на голые доски.

– Ну, господи прости, Эви Энстон, ты мне должна! Отблагодаришь меня. – Она протиснулась за сундуком и стала спускаться по лестнице. Эви окликнула ее: