Лунное искушение

Но кто бы стал парковаться там?

Никто не посмеет слоняться по владениям де Винсентов. Тревога росла, пока она ехала дальше по шоссе, замедляясь по мере того, как движение вокруг становилось интенсивнее. Никки все так же поглядывала в зеркало заднего вида и всякий раз видела машину прямо за собой. Насколько она могла различить в закатном свете, это был темный седан. Когда она повернула на улицу, ведущую к дому родителей, машина – матерь божья – свернула туда же.

Сердце Никки подскочило, и она нажала кнопку на руле, выключив радио. Ей нужно было сосредоточиться.

За ней что, следят?

Это нелепо. Девушка подняла взгляд. Машина была все еще там. Дыхание перехватило, когда она подумала о телефоне. Он лежал в сумочке. Никки принялась нащупывать его, но потом остановилась. Кому она собиралась звонить? В полицию? И что она им скажет? «Возможно, меня преследует какая-то машина»? Глупости.

Сжав губы, Никки сосредоточилась на оживленной улице, где дома буквально наползали один на другой. Дом родителей располагался в двух кварталах. Если машина повернет…

Никки вызовет полицию. Пусть это будет выглядеть глупо, но она позвонит им.

Едва дыша, она повернула и набрала скорость, поглядывая в зеркало заднего вида. Машина притормозила на перекрестке, заставив ее судорожно вздохнуть. Она ошиблась. Это был похожий, но другой автомобиль.

Машина ускорилась, пересекая перекресток, но за ней не повернула.

Никки вздохнула с облегчением, подъезжая к дому родителей: с губ сорвался смешок, но напряжение никуда не исчезло.

Глава 5

– Каково это – снова вернуться туда? – спросила Ливи Бессон, прошаркав к кухонному столу. Несмотря на то что снаружи было тепло и старый кондиционер едва справлялся с жарой, она была закутана в халат, в котором утопало ее худое тело.

Потягивая кофе, Никки смотрела, как мама пытается устроиться поудобнее. Лечение было довольно агрессивным, от него выпадали волосы и уходили силы. Даже в те дни, когда ее мать не проводила по восемь часов под капельницей, получая очередную дозу химиотерапии, она все равно выглядела изможденной. В кресле ей было бы удобнее, но мать предпочитала придерживаться старых привычек, хотя кофе она заменила каким-то чаем, который должен был ей помочь справляться с последствиями терапии.

– Странно, – ответила Никки, отбрасывая прочь беспокойство и страх, упорно растущие внутри при мысли, поправится ли мама. – Кое-что не меняется, например Девлин, а что-то кажется иным. Не знаю, как и объяснить.

– Как поживает Девлин?

– Полагаю, нормально. Ему не понравилась дыра на моих джинсах.

Нежная улыбка тронула губы матери.

– Девлин любит, чтобы все выглядело определенным образом.

Никки закатила глаза. Только ее мать могла испытывать к этому мужчине нежность.

– Пока еще не видела Люциана, но Гейб вернулся вчера.

Ее мать глотнула еще чая.

– Он был в Батон Руж?

– Да. – Ее наполнило любопытство. – Что он там делал?

– Полагаю, улаживал кое-какие личные дела, – ответила мать таким тоном, что Никки не смогла понять, знает ли она больше, чем говорит.

Тем не менее у нее возникло неприятное чувство. У него что, там подружка? А может, и не одна. Он немного слетел с катушек после того, как разошелся со своей девушкой из колледжа. Эмма. Боже, даже думать о ее имени неприятно. Никки едва знала эту женщину и безумно завидовала ей.

Раньше завидовала.

Потому что Ник больше не существовало.

Девушка провела пальцами вдоль глубоких царапин на кухонном столе.

– Что случилось со всей прислугой?

Ее мать бросила взгляд на часы, потом поправила цветастый платок на голове.

– В доме произошел инцидент, в результате которого персонал почувствовал себя очень неуютно.

В устах Бев это прозвучало как нечто гораздо более значительное, чем то, что случилось со старшим де Винсентом. Хотя на самом деле произошедшее было ужасным: хозяина особняка нашли повешенным в собственном кабинете. Она и представить себе не могла, что чувствовали братья.

– Произошло что-то еще? Это как-то связано с возвращением их сестры?

В детстве Никки никогда не проводила время с Мадлен де Винсент, учитывая, что та исчезла, когда девочке было двенадцать, растворилась в воздухе в ту же ночь, когда мать де Винсентов бросилась с крыши.

После этого для братьев наступили тяжелые времена, а до исчезновения они с Мадлен просто никогда не общались. Но Никки до смерти хотелось узнать, где та была все эти десять лет, куда она делась теперь и почему все молчат об этом.

Прошла минута.

– Есть некоторые вещи, произошедшие за последнюю пару месяцев, которые я не могу рассказать.

– Мам…

– Ты знаешь, я сказала бы, если бы могла. – Она потянулась через стол, накрыв прохладной ладонью руку Никки, и мягко пожала ее. – Ты знаешь, какая у них семья. С ними случается разное. Иногда – плохое.

«Случается плохое» – это тянуло на преуменьшение года. В конце концов, ходило поверье, что де Винсенты прокляты. На самом деле. Вот насколько плохие вещи случались с ними.

– Но я могу сказать, что недавно там произошла еще одна смерть, – продолжила мама. – Это было в газетах, так что я не нарушу тайну, сказав тебе.

Никки ни о чем таком не читала, но она сознательно игнорировала все, что касалось де Винсентов.

– Что за смерть?

– Помнишь их кузена Даниэля? – Когда Никки кивнула, ее мать продолжила. – Однажды ночью он вломился в дом, угрожая Люциану и его девушке. Хотел убить. Девлин их защитил.

– Что? – Никки опешила. – Девлин убил Даниэля?

– Самооборона, – подчеркнула мать. – Ходили кое-какие слухи о смерти мистера де Винсента… Что это не было самоубийством. Что кто-то повесил его, обставив все как суицид.

Никки едва не уронила челюсть на стол.

– Один из детективов считает, что это могло быть делом рук Даниэля.

– Почему?

– Он издержался. Ему нужны были деньги, а ты знаешь, что они делают с людьми.

Никки сидела как громом пораженная. Даниэля она тоже знала плохо. Он всегда был рядом с Мадлен.

– А как Даниэль связан с возвращением Мадлен?

Ее мать выпрямилась.

– Это заходит в те области, о которых мне говорить неудобно, но я уверена, ты помнишь, насколько близки они были с Мадлен.

Она открыла рот и тут же захлопнула его, когда ее озарило: мать намекала на то, что все это время Мадлен была с Даниэлем? И если это так, то состояли ли они в отношениях?

Что за черт?

Они ведь кузены! Никки чуть не пролила кофе. Неужели она права в своих предположениях? Что бы ни произошло с Мадлен, это оказалось в высшей степени драматично и мрачно.

– Каково было снова увидеться с Габриелем? – внезапно спросила мама.

На этот раз Никки едва не поперхнулась кофе.

– М-м-м, нормально.

Мать смотрела понимающе.

– Хм… – Чувствуя неловкость от смены темы, Никки заерзала на стуле. Она понятия не имела, знали ли родители, как сильно она влюбилась в Гейба, но они были не слепые и, если судить по Девлину, все это видели. Но девушка точно знала, что никто понятия не имел о том, что произошло в ночь перед тем, как она уехала в колледж.

Де Винсенты не единственные в доме были способны на убийство.

Ее родители точно убили бы Гейба, а ее бы заперли навечно, если бы узнали.

Было слишком рано, но Гейб лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.

В висках стучало.

А член стал таким твердым, что им можно было гвозди забивать.

Проклятие.

Он слишком много выпил прошлой ночью, не остановившись после того, как узнал, что Ник ушла. И он точно знал, во сколько она уехала на своем стареньком «форде», потому что вышел на галерею, когда она разворачивалась по кольцу.

Наблюдал за ней словно какой-то маньяк.

Он даже не знал, зачем. И во всем винил проклятый алкоголь.

Невольная улыбка заиграла на губах, когда он вспомнил вчерашний ужин. Он поклялся себе, что не спустится туда, но в конце концов оказался за столом.