Страница 4 из 8
– Но я… – Майнстрем, должно быть, хотел сказать, что не считает себя достойным такого высокого доверия. Однако слова его, так и остались невысказанными, по сему, Триангулюр истолковал их по-своему.
– Могли бы совмещать? Похвально! Весьма похвально! – Верховный магистр похлопал Майнстрема по плечу. – Так и быть, лекции оставлю за вами.
– А как же?.. – Тут уж Майнстрем был совершенно уверен, что хотел сказать, что не сможет совмещать всё и сразу. Но и верховный магистр не в первый раз говорил со своим подчинённым.
– Ох, да, ваши литературные труды… В этом я вам помочь не смогу… Хотя… Не желали бы вы получать все, подчёркиваю, ВСЕ требуемые материалы с доставкой непосредственно к дверям вашего кабинета? Хотите? Я отдам соответствующее распоряжение библиотекарю.
– Но верховный магистр, я бы…
Схема, безусловно, работала и работала исключительно в пользу верховного магистра.
– Хотели получить жалованье за два месяца вперёд? А вы делец, Майнстрем, делец! – Триангулюр деланно погрозил ему пальцем. – Но это тоже вопрос вполне решаемый. Более того, с сегодняшнего дня ваше жалованье будет увеличено на двадцать… Нет! На двадцать пять золотых в месяц! Ведь все мы были начинающими магистрами, все мы помним, каково это – возглавлять кафедру… Да ещё эти назойливые бывшие однокурсники… Ах, Майнстрем, – верховный магистр по-отечески потрепал его по голове, – Это было словно вчера, но… как это было давно…
Магистр Щековских утратил последнюю надежду, поэтому сидел, понурив голову, и только изредка поглядывал на Триангулюра в надежде, что всё это скоро закончится.
Если магистр растениеводства Папавер Сомниферум вытек из кабинета, то Майнстрем буквально выпорхнул из него. Сказать, что магистр изящной словесности не ожидал такого приёма, – значит не сказать ничего! Он был принят! Не просто принят, ему посулили прибавку, его похлопывали по плечу и ему говорили: «Вы же понимаете…» Верховный магистр обращался к нему на вы, а кроме того на него полагались, на него рассчитывали!
Оставалось только два вопроса: рассчитывали НА ЧТО? и полагались В ЧЁМ?..
Едва дверь за ошарашенным Майнстремом захлопнулась, к нему подскочил секретарь:
– Как вы себя чувствуете, магистр? Голова не крузится?
– А? Господин Диподикарий? – Майнстрем посмотрел на Диподикария отрешённо.
– Что-то вы бледненький немнозко… Посидите тут, – Жакулюс с удивительной для такого крошечного существа силой повлёк господина Щековских за собой и усадил в огромное, обтянутое кожей кресло. – Вот, так-то лучсе будет…
– Господин Диподикарий, что было в вашем чае? – подавляя внезапно накатившую дурноту, процедил Майнстрем.
– О, ничего особенного, магистр Майнстрем, ровным счётом ничего. Это успокаиваюсий сбор магистра Сомниферума. Вот только…
– Что только?
– Мне так неловко, магистр! Так неловко! Но вы зе сами отказались от…
– Судя по моему самочувствию у нас очень мало времени, Жакулюс, – прервал его Майнстрем.
– Я добавил сбора чуть больсе обычного, магистр Щековских. Я всегда делаю себе тройную порцию, но я зе не предполагал, что…
Окончания фразы юноша уже не услышал: комната расплылась в тумане, а высокий сводчатый потолок полетел вверх с немыслимой скоростью. Майнстрем лишился чувств.
* * *
Голоса доносились откуда-то издалека.
– Однако, это весьма любопытно, весьма… Так вы говорите уже целый час?
– Бозе мой, Папавер, какая разница? Сделайте узе хоть что-то!
– Не надо так нервничать, господин Жакулюс. Никакого вреда мой сбор нанести не мог. Если, конечно вы не добавляли в него ничего особенного. Вы же не добавляли?
– Нет, конечно! Просто немнозко крепче заварил… И потом, вы зе знаете, что особенное у меня закончилось! Сами могли убедиться на последнем заседании совета! Господин верховный магистр, как мне говорили был…
– Я помню, Жакулюс, помню! Но на моём подоконнике слишком мало света, плоды никак не хотят вызревать. Придётся потерпеть ещё два-три дня. Всем нам придётся потерпеть.
– Магистр Папавер, но с ним надо что-то делать!
– Да-да, мы отвлеклись. Вот этот сбор должен всё поправить, но только… Как его влить в господина Майнстрема?
– Э-э-э, магистр… Как бы можно взять воронку… – отозвался незнакомый голос из глубины кабинета.
– Воронку?
– Ага… Помните, мы так с крысами делали. Как бы, нормально же получилось?
– Бола, но он же не крыса, а магистр!
– Ага, но вы сами говорили, что как бы нет принципиальной разницы. Как бы все мы живые существа и всё такое…
– Нет! Это зе магистр изясной словесности, а не какая-то крыса! Мозет, подоздём есё?
– Ага… А потом возьмём воронку!
Магистр Майнстрем с трудом приоткрыл глаза. Веки были тяжёлые, а появившаяся картинка – мутная и расплывчатая.
– Бозе! Как зе вы нас напугали!
Майнстрем был в своём кабинете и полулежал в собственном кресле. Над ним склонились Папавер Сомниферум и Жакулюс Диподикарий, но взгляд магистра изящной словесности, едва скользнув по их лицам, остановился где-то в дальнем углу.
– Как вы себя чувствуете, коллега? Какие ощущения? Дурнота? Головокружение? – в голосе Папавера звучала озабоченность
– Галлюцинации, – едва слышно ответил Майнстрем, не отрывая взгляда от угла.
– Что вы имеете в виду?
– Магистр Сомниферум, я вижу нечто совершенно невообразимое…
– А точнее?
– В том углу сидит человек.
– И что зе тут такого? – удивился секретарь.
– Он чёрный…
– То есть? – переспросил Папавер.
– Э-э-э… Думаю, эт он обо мне, магистр Сомниферум!
Майнстрем судорожно схватил Папавера за руку:
– И он говорит! Он говорит со мной, Сомниферум!
– Э-э-э, прикольно… Он думает, что я типа галлюцинация!
– Прекратите, Бола! – укоризненно бросил Диподикарий. -Неузели вы не видите, что магистр есё не присёл в себя?
– И вы? Вы тоже? – на лбу Майнстрема выступили крупные капли пота.
– Что тозе?
– Вы тоже видите и слышите его, Жакулюс?
– Мы все его видим, – сказал Папавер. – И, к превеликому сожалению, слышим! Это Боламбри, бывший студент бывшего факультета ведьмовства и алхимии.
– Но он же… Он же…
– Типа чёрный? Прикольно, да? – Боламбри улыбнулся, обнажив два ряда идеально ровных ослепительно белых зубов.
– Магистр, – Майнстрем ещё сильнее вцепился в Папавера, – так и должно быть или это результат воздействия ваших сборов.
– Не тревожьтесь, господин Майнстрем, – Сомниферум мягко, но настойчиво освободил руку, – Боламбри таким родился. Неужели вы не встречали его в коридорах университета раньше?
– Нет…
– Э-э-э… Встречал, – Боламбри улыбнулся ещё шире. – Вчера вечером магистр типа шёл из библиотеки и чихнул, а я такой говорю: «Будьте здоровы». А магистр посмотрел вокруг и как бы меня не заметил. Вцепился в свою книгу и такой бежать.
– Странно, но я этого не помню…
Майнстрем солгал. Конечно, он помнил, как накануне в тёмном коридоре неизвестно откуда действительно раздалось пожелание доброго здоровья, но тогда это показалось магистру настолько невероятным, что тот счёл бегство лучшим исходом событий в сложившейся ситуации.
– Любопытно, весьма любопытно. Раньше мои сборы не вызывали подобных реакций у подопытных. Хотя…
– Хотя крыс мы как бы и не спрашивали! – хохотнул Боламбри.
– Ну что зе, друзья мои, раз всё хоросо, я позалуй поспесу в приёмную, пока верховный магистр меня не хватился, – засуетился секретарь.
– Одну минуту, любезнейший Жакулюс, – попытался остановить его Майнстрем. – Напомните мне, пожалуйста, о чём говорил магистр Триангулюр. Видимо, всё дело в вашем чае, но я совершенно…
– Вы ясно дали мне понять, что не зелаете пить чай, а потом соверсенно бесцеремонно выпили целую крузку! – Жакулюс явно почувствовал себя оскорблённым.
– Простите, господин секретарь, но… – Майнстрем покраснел.